Он указал куда-то вдаль, и Грейс увидела отдаленный силуэт там, где Лес, похоже, заканчивался.
– Кое-что ждет нас там, но мы еще не поняли что.
– Это симуляция коллективного бессознательного, – объяснила Наталия.
– О, точно, – Грейс вспомнила, как Монро объяснял эту концепцию, пока они ехали в Монголию в грузовом контейнере «Абстерго». Теперь уже она смотрела на окружающую реальность с другой точки зрения, и это в некотором роде объясняло странности.
– То есть это все архетипы.
– Да, – ответила Наталия немного удивленно.
Грейс кивнула в сторону чего-то, что выглядело наподобие какого-то животного.
– И это архетип?
– Мы не знаем, – сказал Оуэн. – Мы как раз шли туда, когда Монро сказал, что ты идешь к нам. Мы решили подождать тебя.
– А почему мы именно здесь? – спросила она. – Монро мне не особо объяснил, что происходит.
– Коллективное бессознательное и Явление Могущества как-то связаны с Трезубцем, – рассказала Наталия. – Когда мы сюда попали, говорящий свет велел нам держать путь через страх, преданность и веру. Думаю, через страх мы уже прошли. Мы должны попасть на вершину.
– С большой буквы «В»? – уточнила Грейс.
Оуэн пожал плечами.
– Наверное.
– Тогда пойдемте, – сказала она.
Оуэн и Наталия кивнули, и трое пошли по каменному Пути. Постепенно симуляция стала казаться Грейс менее странной, даже наполнилась чем-то смутно знакомым, хотя Грейс никогда не была здесь раньше. Это было не совсем дежавю, но нечто очень похожее. Она решила, это из-за того, что архетипы так или иначе одинаковы для всех людей. Это одна из их отличительных черт. Что до фигуры, маячившей впереди, она начала проявляться, и скоро Грейс уже смогла сказать, что это.
– Это собака.
– Большая собака, – добавила Наталия.
– Может, Собака, – предположил Оуэн.
Чем ближе они подходили, тем очевиднее становилось, что они правы. Собака была огромной и выглядела как волк. Ее шерсть была цвета засохшей крови, глаза желтыми, а вокруг шеи курчавилась густая грива. Грейс никогда не боялась собак, но этот пес был слишком велик, чтобы посмотреть ему в глаза. Она несколько успокоилась, когда он завилял хвостом, метя им по дороге.
– Что теперь? – прошептала Грейс.
– Не знаю, – ответил Оуэн.
– Хорошо, что было в прошлый раз?
– Змей напал на нас…
Собака гавкнула, заставив всех троих содрогнуться от неожиданности. Это был единственный очень громкий и глубокий «гав».
– Давайте не будем говорить о нападениях, ладно? – прошептала Наталия.
Тихо поскуливая, Собака встала, и Грейс приготовилась бежать, если вдруг пес бросится на них. Но он развернулся в другую сторону и побежал по Пути за край Леса, к солнечному свету и открытому пространству. Они смотрели, как Пес убегает, но вскоре он остановился, обернулся, поглядел на них и снова гавкнул.
– Что он делает? – спросил Оуэн.
– Не знаю, – ответила Наталия.
Снова лай.
Грейс показалось, что Собака ждет их.
– Думаю, он хочет, чтобы мы шли за ним, – сказала она.
Наталия взглянула на Пса и кивнула.
– Пожалуй, ты права.
Они вышли из Леса и оказались среди загородного пейзажа – белые камни, густая трава, низкорослые изогнутые деревья. Пес бежал впереди, взяв за правило останавливаться, лаять и ждать, чтобы удостовериться, следуют ли они за ним. Когда он видел, что они идут следом, то же самое продолжалось до очередной остановки, где он снова лаял. Они не имели ни малейшего представления, куда пес ведет их и зачем.
Глядя на бег Собаки, Грейс вспомнила волка Фенрира, чудище, о котором она читала в скандинавских мифах. Это, в свою очередь, напомнило ей о записке Исайи. Она никогда бы не подумала, что преследование Пса поможет ее миссии, но если так было надо, следовало довериться происходящему. Точно так же, как нужно было поверить в Дэвида.
Вскоре они так далеко зашли на новую территорию, что Лес скрылся за горизонтом. С каждой новой остановкой лай Собаки звучал все более отчаянно и нетерпеливо.
– Давайте попробуем не заблудиться тут, – сказал Оуэн, оглядываясь через плечо. – Не хочу, чтобы мой разум навсегда остался здесь как в ловушке.
Это, вероятно, была одна из опасностей, о которых упоминал Монро. Грейс содрогнулась при мысли о том, что ее сознание навсегда останется в этой симуляции, а ее тело будет ходить в «Анимусе» как зомби.
– Думаю, все будет в порядке, если будем держаться Пути, – ответила Наталия.
– Надеюсь, – сказала Грейс.
Так они и шли за Собакой, стараясь не отставать, пока Пес не остановился и не залаял на что-то за пределами дороги.
Грейс пригляделась и заметила что-то вроде каменного монумента на вершине зеленого холма неподалеку. Когда все свернули в его направлении, Собака снова гавкнула и рванула прочь, к монументу, прокладывая тропу в густой траве.
– Полагаю, нам сюда, – указал Оуэн.
– Мы же решили не сходить с Пути, – сказала Грейс.
– Тут не так далеко, – отметил Оуэн. – Оттуда будет видно Путь. Заодно и посмотрим, что еще есть в этой симуляции.
– Выглядит рискованно, – отозвалась Грейс.
Собака лаяла с вершины холма.
– Выглядит так, что туда мы и должны идти, – сказала Наталия. – Но давайте держать Путь в поле зрения.
Все согласились, но Грейс все еще не нравилась эта идея. Свернув с Пути и зашагав к вершине холма, по колено в траве, Грейс постоянно оглядывалась, чтобы убедиться, что красные камни, которыми был проложен их курс сквозь коллективное бессознательное, все еще на месте.
Склон холма оказался более крутым, чем им показалось на первый взгляд, и вскоре все трое уже тяжело дышали, а над ними эхом раздавался лай Собаки. Спустя несколько минут они добрались до вершины. Строение, которое Грейс заметила еще снизу, оказалось кругом из высоких камней, каждый из которых был на несколько футов выше и шире ее. Лай раздавался из центра круга.
Они поспешили войти в проем, и Грейс увидела, что Собака, поскуливая и виляя хвостом, уселась рядом с человеком. Человек сидел, прислонившись спиной к одному из камней, а его морщинистое лицо с закрытыми глазами было обращено к небу. У него были длинные растрепанные седые волосы и борода, на нем была грубая одежда из кожи и меха. На коленях у него лежал деревянный посох. Грейс, Оуэн и Наталия осторожно приблизились. Фигура человека и вся ситуация казались еще менее предсказуемыми, чем Собака.
– Думаете, он мертвый? – спросил Оуэн.
– Я не мертв, – ответил незнакомец, открывая глаза. – Но умираю. Мне нужно, чтобы вы кое-что сделали для меня, когда меня не станет.
