– Ну, нет, – осторожно признал Морзе.
– Вот видишь? – Голик принял жалостливый вид. – Я тебе неприятностей не причиню, Морзе. Буду тихонько сидеть, пока не прилетит корабль. Эрон даже не узнает, что я свободен. Ну, давай, развяжи меня. Я есть хочу. В чем проблема? Разве я не с тобой первым делился сигаретами?
– Ну… да.
– Ты мой друг. Я тебя люблю.
– Ага, я тебя тоже, – Морзе помедлил, потом тихо выругался. – К черту, почему нет? Никто не заслуживает, чтобы его связывали на целый день, как животное. Даже такой здоровенный тупой зануда. Но тебе придется вести себя примерно. Не валяй дурака, иначе мне достанется.
– Конечно, Морзе. Как скажешь.
Голик подставил спину, и Морзе начал распутывать ремни.
– Никаких проблем. Ты уж поверь мне, приятель. Я бы тебя тоже отпустил.
– Ага, но я не настолько псих, чтобы оказаться в смирительной рубашке. Все знают, что я нормальный.
– Ну же, не смейся надо мной. Разве похоже, что я сошел с ума? Конечно, нет. Просто все любят надо мной издеваться, потому что я постоянно ем.
– Дело не в том, что ты любишь поесть, а в твоих манерах, – Морзе хохотнул над своей шуткой и распустил рукава. – Ну, вот.
– Помоги, а? Руки так онемели, что я ими пошевелить не могу.
– Вот дерьмо. Худо уже то, что мне приказали за тобой присматривать, а теперь еще и в медсестру играть приходится.
Морзе стянул с Голика рубашку. Тот, как мог, помогал.
– Где они его заперли?
– Наверху, в ближайшем контейнере для отходов на пятом уровне. Ну, я тебе скажу, мы этого ублюдка крепко прижали! Я хочу сказать, надежно, – Морзе принял самодовольный вид. – Чертовы десантники не справились, а у нас получилось.
Голик разминал руки. Помахал ими взад-вперед перед широкой грудью, затем перешел на круговые движения, все шире и шире, восстанавливая кровообращение.
– Но оно еще живое?
– Да, увы. Ты бы видел, какие вмятины оно на двери оставило. На керамокарбидовой двери, прикинь, – Морзе в изумлении покачал головой. – Крутая тварь. Но мы ее поймали.
– Я должен снова его увидеть, – крупный мужчина смотрел в точку за спиной Морзе, на что-то, видимое только ему. Выражение его лица было бесстрастным, непоколебимым. – Должен снова его увидеть. Он мой друг.
Морзе, внезапно насторожившись, сделал шаг назад.
– О чем это ты, черт тебя дери? – он мельком оглянулся на дверь.
Голик спокойно сорвал с ближайшей стены небольшой огнетушитель. Морзе попытался отпрыгнуть к двери, но… слишком поздно. Огнетушитель опустился раз, другой, и Морзе рухнул на пол, сложившись пополам.
Голик задумчиво посмотрел на него с выражением идиотического огорчения на лице и сказал извиняющимся тоном:
– Прости, брат, но мне показалось, что ты не поймешь. Не достанется тебе больше сигарет, приятель.
Договорив, он переступил через потерявшего сознание Морзе и вышел из лазарета.
12
Эрон занимался настройкой системы связи с дальним космосом. Проверка оборудования входила в его обязанности, но ему не приходилось делать ничего подобного с момента назначения на Фиорину. В тех редких случаях, когда требовалось использование дорогой системы мгновенной связи между учреждением и головной конторой, этим всегда занимался Эндрюс. Когда высветился сигнал готовности в знак того, что установлена связь с ретрансляторами, Эрон испытал прилив облегчения, смешанного с удовольствием. Пока он работал, Рипли стояла за спиной. Она не пыталась подсказывать, и из-за этого Эрон испытывал смутную, но искреннюю благодарность.
На главном экране по мере передачи высвечивалось сообщение. На каждую букву уходило огромное количество энергии. К счастью, с учетом работающего без перебоев термоядерного реактора, Фиорина не испытывала нехватки мощностей. А на цену – что было уже совсем другим делом – Эрон решил не обращать внимания, пока Компания не прикажет обратного.
Покончив со списком, Эрон оглянулся на Рипли.
– Так, с первой частью мы разобрались. Все красиво и официально, как любит Компания. Что мне теперь передавать?
– Расскажи им, что случилось. Что чужой прибыл на борту эвакуационной шлюпки, проник в комплекс, охотился и убивал местных обитателей одного за другим до тех пор, пока мы не разработали план действий. И что мы его поймали.
– Ага, – Эрон повернулся к клавиатуре и замялся. – Как его называть? Просто «чужой»?
– Компании, наверное, этого хватит. Они поймут, о чем ты пишешь. Технически правильно – «ксеноморф».
– Ага, – он замялся. – Как это пишется?
– Так, – Рипли нетерпеливо отпихнула его локтем и склонилась над клавиатурой. – С твоего позволения?
– Давай, – с чувством ответил Эрон и с почтительным уважением принялся наблюдать, как пальцы Рипли бегают по клавишам.
Рипли выпрямилась, и Эрон нахмурился.
– Это было зря. Нам его не убить. У нас тут никакого оружия нет, помнишь?
Рипли проигнорировала его слова, глядя на светящийся экран.
– Об этом им знать не обязательно.
– Тогда зачем спрашивать?
Эрон явно не понимал, что происходит, а Рипли не спешила его просветить – она размышляла о более важных вещах. И тут на экране вспыхнуло сообщение. Рипли мрачно улыбнулась. Они не теряли времени. Вероятно, боялись, что она не станет долго ждать разрешения и просто примется действовать.
Эрон откинулся на спинку кресла и устало потер лоб.
– Видишь? Вот так они всегда отвечают. Обращаются с нами как с дерьмом, словно мы не стоим отправки нескольких лишних слов.
– Погоди, – сказала Рипли.
Эрон моргнул. Следом за ожидаемым официальным подтверждением на экране продолжили появляться буквы.
Сообщение продолжалось в том же духе, но Рипли уже увидела достаточно.
– Вот дерьмо, – она отвернулась, задумчиво прикусив губу. – Я так и знала.
Эрон прищурился, пытаясь уследить одновременно за экраном и за Рипли.
