– Говоришь, они летят, чтобы забрать эту тварь с собой?
– Они попытаются, – заверила его Рипли. – Они не хотят его убивать.
– Почему? В этом нет никакого смысла.
– Совершенно согласна, но они все равно попытаются. Я с таким уже сталкивалась. Для них чужой – потенциальный источник новой биологической продукции, может, даже оружейных систем.
Диллон издал низкий, глубокий смешок, но было видно, что идея его встревожила.
– Черт, да они просто сумасшедшие!
– Компания этого не понимает. Они думают, что все знают. Что из-за неприкосновенности на Земле эта тварь их тоже пальцем не тронет. Но чужому все равно, насколько могущественна «Вей-Ю», и сколько политиков у нее в кармане. Они привезут его для изучения, и чужой вырвется. Риск слишком велик. Нужно придумать способ прикончить тварь до того, как сюда доберутся спасатели.
– По твоему рассказу получается, что им это не понравится.
– Мне плевать, что им нравится. Я понимаю, на что способны эти твари, лучше всех остальных, лучше любых так называемых специалистов. Конечно, можно выстроить клетку, которая удержит чужого. Мы это доказали. Но эти твари терпеливы, и они воспользуются любым, самым ничтожным шансом. Один сбежит – и все кончено. Это не так страшно здесь или на изолированной небольшой колонии вроде Ахерона, но, если эти твари окажутся на Земле, Армагеддон покажется школьной вечеринкой.
Диллон снова пропустил дредлок между пальцами и отодвинул пасьянс.
– Сестра, я потерял немало верных ребят при попытке поймать этого ублюдка. Потерял людей, которых знал, рядом с которыми провел долгие трудные годы. Нас с самого начала было не так уж много, и я буду по ним скучать, – он взглянул на Рипли. – Мы с братьями не собираемся идти в хранилище и забивать чужого палками. Зачем нам вообще его убивать, если за ним летит Компания? Оставим это им.
Рипли сдержала вспышку злости.
– Я уже говорила. Они попытаются забрать его на Землю.
Диллон равнодушно пожал плечами.
– И что?
– Он их уничтожит. Они не смогут его подчинить. Как я и сказала, он всех их убьет. Всех.
Диллон откинулся на спину и довольно затянулся сигаретой, глядя в потолок.
– Повторюсь: и что?
В коридоре прогрохотали частые шаги. Рипли оглянулась, а Диллон, любопытствуя, сел на кровати. В дверях появился Морзе. Мужчина тяжело дышал. Взгляд его перебегал с Рипли на Диллона и обратно. Очевидно, он не ожидал встретить здесь женщину.
– Привет, Диллон!
Тот вытащил сигарету изо рта.
– Брат, ты мешаешь личному разговору.
Морзе снова посмотрел на Рипли, потом перевел взгляд на товарища.
– Продолжите потом. Сдается мне, приятель, что у нас чертовски большие проблемы.
Эрон медиком не был, но для того, чтобы понять, как убили двух охранников, образования не требовалось. Кто-то разбил им головы. Это не походило на работу чужого. Окровавленная дубинка, валявшаяся неподалеку, только подтвердила его подозрения.
Что до убийцы, то ему это ничего хорошего не принесло: обезображенное тело Голика лежало поблизости.
Эрон встал и присоединился к остальным. Все молча смотрели на зияющую щель в двери хранилища ядовитых отходов. Диллон сунул внутрь факел и убедился, что внутри пусто.
– Все ясно, – зло проворчал помощник управляющего. – Этот несчастный ублюдок выпустил чужого. Псих хренов. Видит бог, он получил по заслугам. Но нам-то что теперь, на хрен, делать? Эндрюс был прав – надо было держать эту тупую скотину в цепях или на успокоительных. Тупые «эксперты» из центра реабилитации… – он прервался, глядя на Рипли с некоторым беспокойством. – Что с тобой? Снова побочные эффекты?
Женщина оперлась на стену, чтобы не упасть. Схватившись свободной рукой за живот, она заглатывала воздух, делая долгие, прерывистые вздохи.
– Да хрен с ней! – прорычал Морзе. – Тут чертова тварь на свободе бегает, – он нервно крутил головой во все стороны. – Что нам делать-то теперь?
– Я это уже сказал, – проворчал в ответ Эрон. – Это ты, придурок, выпустил Голика. Гаденыш, ты же нас всех убил!
Для человека не слишком примечательной комплекции удар у него оказался крепким. Морзе полетел на пол с окровавленным носом. Когда новый управляющий попытался накинуться на него, его схватили сзади. Диллон легко поднял Эрона в воздух и отставил подальше. Тот, тяжело дыша, смерил его злым взглядом.
– Уймись, – предупредил Диллон.
– Осторожнее, Диллон! Я все еще тут главный.
– С этим я не спорю, но драться ты не будешь. Ты меня понял? Ты не будешь бить братьев. Это моя работа.
Они еще секунду мерялись взглядами, потом Эрон глубоко вздохнул и отвернулся. Снова посмотрел на скорчившегося на полу Морзе.
– Тогда скажи этому тупице, чтобы он взялся за ум. Это все по его вине!
Диллон, не обращая внимания ни на него, ни на Морзе, повернулся к Рипли.
– Что думаешь? Один раз мы с ним разобрались. Есть шанс повторить?
Рипли по-прежнему стояла, опираясь на стену, и тяжело дышала. Голова у нее разламывалась, лицо застыло от боли и с трудом сдерживаемой тошноты.
– Мне надо… надо в эвакуационную шлюпку.
– Да, конечно, но сначала нужно решить, что делать с тварью.
– Нет, – Рипли резко мотнула головой. Глаза ее блестели. – Сначала – шлюпка. Немедленно.
Эрон взглянул на нее встревоженно.
– Да, ладно. Без проблем. Как скажешь. Но зачем?
– Нейросканер. Мне нужно воспользоваться сканером, которые встроены в каждую криокамеру. Не знаю, есть ли у вас в лазарете что-то подобное, но это неважно. Клеменс погиб, а я умею управлять только приборами на шлюпке. Если они всё еще в рабочем состоянии.
Рипли поморщилась и согнулась, схватившись за живот.
Диллон, опередив Эрона, шагнул к ней, и на этот раз женщина не оттолкнула его руку. Она опиралась на Диллона, пока ее дыхание не успокоилось.
– Что за чертовщина с тобой творится? Паршиво выглядишь.
– Побочные эффекты от лекарств, которые ей давал Клеменс, – ответил Эрон и неуверенно моргнул. – Мне так кажется.
– Да плевать, что у нее там, – выплюнул Морзе. – Что нам делать?
Эрон бросил на него злой взгляд.
– Снова хочешь на пол, урод мелкий? Закрой пасть и прекрати разводить панику.
Морзе не испугался.
– Панику! Ты настолько тупой, что даже написать это слово не сможешь. Молчи уж о панике! А что еще делать, если не паниковать! Нам крышка!
– Да! И по чьей вине?
– Заткнитесь вы, оба! – заорал Диллон.
