– Ничего личного, – добавил Эрон. Он смотрел на нее настороженно, готовясь к возможной реакции. Он не думал, что Рипли представляет для него настоящую опасность, но и за короткое время знакомства узнал достаточно, чтобы понять, что недооценивать ее опасно. – С тобой-то, думаю, все в порядке.
– Спасибо, – глухо, придавленно отозвалась Рипли.
– Значит, решено. Мы снова работаем вместе, – Эрон был безмерно доволен. – Есть идеи?
Рипли повернулась. Эрон на миг напрягся, но она прошла мимо него к столу и налила стакан воды. Ее непрерывно мучила жажда, и не из-за напряжения или нервов – просто сейчас жидкость нужна была сразу двоим.
– Рабочий-воин меня не убьет, – сказала Рипли Эрону, остановившись поблизости.
Мужчина вскинул брови.
– Ах так? Почему это?
Рипли сделала глоток воды.
– Он не может меня убить, не рискуя жизнью зародыша королевы. И хотя я знаю, что чужой может воспроизводить себя, возможно, он не в состоянии создать больше одной королевы. Недостаточно нужного генетического материала или еще чего-то. Наверняка я этого не знаю, но одно точно: до сих пор он не пытался меня убить.
– Ты действительно хочешь поставить на то, что эта тварь настолько умная?
– Ум тут может быть ни при чем. Может, дело исключительно в инстинктах. Повредишь носителю – рискуешь опрометчиво навредить нерожденной королеве. Это кажется разумным, – Рипли взглянула в глаза Эрону. – Он уже дважды мог меня убить, но не сделал этого. Он знает, что я ношу в себе, – она задумчиво потерла подбородок и внезапно объявила: – Я хочу это выяснить. Посмотрим, насколько оно умное.
Эрон вытаращил на нее глаза, приоткрыв рот.
– Ты хочешь его найти?
– Ага. Я довольно хорошо представляю, где он. Наверху, на чердаке.
Эрон нахмурился.
– На каком чердаке? У нас нет чердака.
– Это метафора, – Рипли допила воду.
– А, – он смотрел на нее, не отрываясь.
– Хочешь пойти со мной?
Эрон покачал головой. Рипли улыбнулась, поставила стакан обратно и направилась к выходу из комнаты связи. Эрон проводил ее взглядом.
– Черт меня подери, – пробормотал он, ни к кому конкретно не обращаясь.
14
Коридор был пуст. Помедлив, Рипли воткнула свой факел в стенной шов и присмотрелась к ряду старых, ржавеющих труб. Ухватив одну из них, она собралась с силами и хорошенько дернула. Металл хрустнул и согнулся. Со второго рывка труба оторвалась. Удовлетворившись этой добычей, Рипли продолжила путь.
Лазарет выглядел еще более заброшенным, чем обычно. Она остановилась, чтобы осмотреться, будто бы ожидая увидеть, как Клеменс склоняется над своим оборудованием, как он поднимает взгляд и ухмыляется ей.
Компьютер не работал, монитор был темен, а кресло оставалось пустым.
Непросто было забраться в верхний воздухопровод, одновременно управляясь с пятифутовой трубой и фонарем, но у Рипли получилось. В трубопроводе было темно и пусто. Настроив фонарь на широкий луч, она сначала подсветила пространство позади себя, а потом уставилась в противоположном направлении.
Рипли не знала, сколько точно прошло времени перед тем, как она начала звать чужого. Знала только, что слабый свет из лазарета давно потускнел позади. Сперва ее голос звучал приглушенно, но затем он стал громче, как только страх уступил место гневу. Пусть судьба неотвратима, но ей нужно было встретиться с этой тварью лицом к лицу.
– Давай! Я знаю, ты здесь! – Рипли продвигалась вперед на коленях, опираясь на руки. – Давай! Просто сделай, что должен.
Воздухопровод резко изогнулся влево. Рипли продолжала ползти, попеременно то бормоча, то переходя на крик.
– Давай же, дерьмо! Где ты, когда ты мне нужен?
Когда она наконец остановилась, ее колени саднили. Рипли прислушалась. Какой-то звук? Или это всего лишь ее воображение работает сверхурочно?
– Дерьмо.
Она возобновила неуклюжее движение вперед, завернула в следующий поворот. За ним открылся альков – достаточно большой, чтобы Рипли смогла встать. Она с удовольствием поднялась на ноги, потянулась. В алькове приютился дряхлый, ржавеющий водяной фильтр, состоящий из тысячегаллонного бака и лабиринта труб.
За баком вентиляционная шахта снова уходила вдаль – бесконечная, труднопреодолимая труба, наполненная тьмой. Когда Рипли сделала шаг вперед, на нее снова накатила волна дурноты, и ей пришлось опереться на бак.
Возникший откуда-то хвост чужого выбил фонарь у нее из пальцев. Тот упал на бетонный пол, закрутился, но не погас. Чувствуя нарастающее отчаяние, Рипли развернулась.
Чужой смотрел на нее из паутины труб, где он отдыхал до этого, явно изучая.
– Ах ты, сволочь, – пробормотала Рипли, собираясь с силами, а потом ткнула трубой прямо ему в грудь.
С реверберирующим ревом чужой вырвался из лабиринта, и металлические трубы разлетелись в стороны, словно соломинки. Полностью проснувшись и насторожившись, тварь припала к полу напротив Рипли. С ее внешних челюстей капала густая желеобразная слюна.
Женщина не отступила, выпрямилась.
– Давай, сволочь! Убей меня!
Когда существо не отреагировало, она снова ударила его трубой. Взревев, чужой отбил удар и выпрямился, уставившись на Рипли. По ее лицу стекал пот, она сверлила тварь взглядом в ответ.
А затем существо резко развернулось и исчезло в темноте. Рипли обмякла, глядя ему вслед.
– Ублюдок.
Диллон обнаружил лейтенанта в огромном, плохо освещенном зале собраний, где она сидела, опустив голову на руки – совершенно без сил, совершенно одинокая. Сжимая в правой руке пожарный топор, Диллон подошел ближе и остановился. Она должна была заметить его присутствие, но ничем этого не показала.
В обычной ситуации он бы проявил уважение к ее молчанию и пошел дальше, но нынешние условия обычными было назвать нельзя.
– Ты в порядке?
Она не ответила и даже не подняла головы.
– Что ты здесь делаешь? Тебе полагается спать, как всем остальным. Что будет, если тут покажется эта тварь?
Рипли подняла голову.
– Она меня не убьет.
– Почему нет?
– Потому что внутри меня один из них. Взрослый не будет убивать носителя зародыша.
Диллон уставился на нее.
– Дерьмо собачье!
– Слушай, я видела его час назад! Я стояла прямо напротив него. Он мог мной закусить, но не тронул. И убежал. Он не убьет свое будущее.
– Откуда ты знаешь про то, что у тебя внутри?
– Я видела на сканере. Это королева. Она может производить тысячи таких, как тот, что бегает у нас в округе.
