Джо явно о чём-то глубоко задумался. Ладно, пусть думает — тут машину загружать надо. Материальными ценностями. Кстати, а охранную компанию надо регистрировать, а то лучшие трофеи конфисковать могут. Закон такой.
Суверенная Территория Техас, г. Аламо
22 год, 33 число 8 месяца, суббота, 18:00
Джо рулил, а мы с Бонитой просто подсели в кабину «унимога» пассажирами, хоть и тесновато было. Не виделись мы давно, было о чём поговорить и что выспросить. Самое главное, что нас интересовало: как развивалась история с захватом Прохода? Джо участвовал в ней с самого начала, и на более объективный источник сведений, чем он, мы и рассчитывать не могли.
— Ничего сверхъестественного не было во всей этой истории, — рассказывал Джо. — Мы только готовились долго, а произошло всё очень быстро. Выдвинулись, вышли в район сосредоточения. Затем целый день ждали сигнала. Потом началась стрельба в Проходе, очень интенсивная, но недолгая. Потом всё затихло, и мы получили сигнал к началу движения. Когда мы вошли в Проход — всё было кончено. Все высоты захвачены кубинцами, минные поля уже обозначены флажками, кубинцы даже выставили регулировщиков. Нам осталось только подняться на высоты, которые относились к нашей зоне ответственности, очистить от трупов и переоборудовать их под оборону в обратном направлении.
— А что кубинцы? — спросила Бонита.
— Встречены с триумфом. Они вывели много техники с той стороны, самих их было тысячи три-четыре примерно.
Я подумал, что кубинцы сочли за лучшее сконцентрировать все подразделения с той стороны в один отряд и так выйти. Разумно, что скажешь.
— В общем, они вышли. На всё их имущество и запасы их собственного транспорта не хватало. Они как кочевники шли. Мы предоставили им грузовики — конфедераты, европейцы, русские. Гигантская колонна получилась, таких на Дороге ещё не видели.
— А как они всё это протащили через Проход сначала? — поразился я.
— А они и не тащили. Они захватили не только Проход, но и всю область перед ним с той стороны гор. Там и складировали имущество. А потом, когда минные поля в ущелье уже были обозначены, туда потянулись грузовики под погрузку. А уже потом вся колонна пошла в Береговой.
— Береговой?
— Говорят, что так, — пожал плечами Джо. — Вроде бы командование РА выделило им там огромный участок побережья под расселение.
— И что теперь здесь? — спросил я. — На Дороге в смысле?
Джо усмехнулся.
— Я так понимаю, что все бандиты с той стороны в шоке от неожиданности или просто обделались. Только в зоне Прохода мы насчитали около трёхсот трупов. Три банды были истреблены поголовно, по нашим прикидкам. Маршрута выхода «на охоту» уже не существует, там теперь всё под контролем. Сейчас всё минируется заново и в два слоя. Новых способов пройти на эту сторону они ещё не придумали. Вроде бы пытались выйти в Конфедерацию через долину Большой реки, но… там местность удобная для обороны, в отличие от Угла: тот, кто выходит из ущелья, попадает практически в огневой мешок. Конфедераты поставили там опорные пункты, и РА роту лёгкой пехоты пока туда передвинула — на всякий случай. Заперто всё.
— Значит, можно теперь ездить без конвоев? — обрадовался я, поскольку поездки по Северной Дороге были для нас уже обязательным процессом.
— Пока можно, — подтвердил он. — В одиночку я не стал бы всё же, но с минимальной компанией уже можно.
— А конвойные команды? Куда им теперь?
Джо усмехнулся, покачал головой, сказал:
— Это и есть единственные пострадавшие. Уже начинают искать другую работу. Что-то интересует?
— Никто не продаёт фирму уже с лицензией? — спросил я.
— А, вот ты о чём, — кивнул он. — Надо уточнить. Попробуй, кстати, у своих «ящериц» из Конфедерации спросить — у них ведь даже техасская отдельная лицензия есть. Тоже ведь без работы остаются.
— Это существенно? — спросил я.
— Весьма, — ответил Джо. — Без неё ты можешь взять конвой в Конфедерации и довезти его только до Аламо, где передать местной группе. А с местной лицензией можешь гнать его хоть до Корпус-Кристи… — показал он рукой куда-то за спину, — до самого побережья. Будешь в полном праве оборонять его на нашей территории. Я так понимаю, тебе надо права владения тяжёлым оружием зарегистрировать?
— Верно, — подтвердил я.
— Тогда это оптимальный вариант, поговори с ними. А пока складируй всё у «минитменов». Дорого, но легально — проблем не будет.
— Понял, спасибо, — поблагодарил я и спросил: — А какое отношение к кубинцам в Техасе теперь?
— О чём спрашивать? Лучше некуда, — усмехнулся Джо. — Марии Пилар лучше вообще в городе не появляться — замучают признаниями в любви. Мало того что она всегда была любимицей города — так теперь ещё и слух прошёл, что чуть ли не она одна всё это организовала.
— Пусть мне памятник тогда ставят на главной площади. В откровенном наряде, как Зена — королева воинов. Или — Рыжая Соня. Очень красиво получится, тем более что Зена похуже меня будет, — без излишней скромности высказала свои пожелания к обещанному монументу Бонита.
— И все подростки бросят школу и будут толпиться возле него? — засмеялся Джо. — Нет, уважаемая сеньора, вас — только в скромном и целомудренном наряде воительницы и с винтовкой, как в Старом Свете в каждом городе стоял свой отец-основатель.
— У вас был?
— А как же! Джебедайя Спрингфилд. В енотовой шапке и с ружьём.
Суверенная Территория Техас, г. Аламо
22 год, 33 число 8 месяца, суббота, 29:40
Пересечь Территорию Техас с юга на север удалось за одиннадцать часов. В город въехали глубокой ночью. Все ехавшие с нами устроились в том самом мотеле, в котором обычно останавливались конвойщики — неподалёку от стоянки, а мы заехали с Джо сначала к нему на склад, где поставили грузовик со всем трофейным вооружением, кроме стрелковки, которую всю перебросили в кузов «бандейранте» Марии Пилар — он так и стоял на площадке у Джо. Всё тот же Джо взял с нас обещание зайти к нему завтра в гости на зажаренные на гриле колбаски, после чего мы расстались.
Около полуночи мы наконец заехали к себе во двор. Хорошо-то как домой приехать! Домик в мотеле «Арарат» хоть и выполнял исправно функции нашего семейного жилья, но на самом деле таковым не являлся. Всё же мотель и есть мотель. А здесь… здесь всё своё. Привычный и при этом такой свой стук деревянных ступеней под ногами, когда мы поднимались по лестнице на второй этаж. Привычно включенный свет над входной дверью. Привычный замок, отперев который, распахиваешь дверь — и попадаешь в свой холл, к своей вешалке, своей стойке для обуви. А вокруг… своя кровать, свои вещи, своя кухня, своя кофеварка, в конце концов. В стойке возле стереосистемы стоят привычные компакт-диски, даже набираемая в ванну вода звучит как-то привычно, по-домашнему.
