– Ясно, – кивнула я, хотя на самом деле было не то чтобы ясно – так, слегка начала догадываться.
За расспросами и изучением лампуса я и не заметила, как пролетело время, и к тому моменту, когда Дарка позвала нас за стол, за окном уже окончательно стемнело.
Первым на зов откликнулся Кристос – оголодал, бедолага. Но в кухню он не вошел, замер в проходе.
– Ты чего? – потыкала я его пальцем в лопатку.
– У нас гости, – глухо произнес мужчина, резко развернувшись ко мне.
Я едва не уткнулась носом в его подбородок, отскочила и хотела уже возмутиться, как вдруг заметила, что на груди мужчины под рубашкой пульсирует какая-то лампочка. Ну, может, и не лампочка, но что-то там точно было, и оно то начинало светиться, то затухало.
– Это что? – просипела я.
В голове пронеслась лавина мыслей, одна другой бредовее. Робот? Полуробот? Подкожный маячок? Терминатор, блин!
Но все оказалось намного проще, хотя как посмотреть. Кристос извлек из-под рубахи цепочку из рэддания, на которой болтался небольшой плоский камушек, вот он-то и пульсировал, то загораясь ярким синим цветом, то затухая и превращаясь в обычный отполированный серый камень.
Кристос зажал камень в кулаке и на несколько секунд прикрыл глаза. Когда же он отпустил камушек и открыл глаза, на его лице появилось такое примечательное выражение, – «нам крышка» называется.
– Ужин отменяется, на аудиенцию к оракулу прибыл господин Валиек, – бесцветным голосом произнес он.
– Ох ты ж, ну и дела! – всплеснула руками Дарка. – Таня, ты только не напутай чего, девочка, на тебя ведь одну надежда, – запричитала она.
Кристос схватил меня за руку и потянул к выходу.
– Куда? – пискнула я, все еще осмысливая его последние слова.
– К Акайе, там уже ждут. У нас не больше десяти минут. Дольше Мранор с Иворгом его не задержат, – отрывисто бросил Кристос. – Брон проинструктирует тебя, пока Акайя будет одевать. Я буду рядом во время аудиенции, на правах стража, если что – поддержу.
– А Иворг… и остальные старейшины? – испуганно прошептала я.
– Нет. Они имеют право присутствовать только на приеме лордов. Ты преемница власти, Валиек имеет право потребовать личной аудиенции, но до тех пор, пока ты официально не объявлена оракулом, он не может задавать какие-либо вопросы, связанные с твоим статусом, – объяснял он на ходу.
– Так чего тогда все всполошились? Ну посмотрит он на меня и уберется восвояси, – с облегчением проговорила я, с трудом поспевая перебирать ногами. Но споткнулась на высоком крыльце дома Акайи и едва не упала, Кристос вовремя поддержал.
– Проблема не в том, что он на тебя посмотрит, а в том, что ты его увидишь, – сквозь зубы прошипел мой телохранитель.
– Ну и что? Я его уже видела…
– Брон объяснит, – перебил Кристос.
Дом Акайи оказался просто огромным. Снаружи он выглядел как сказочный терем, а изнутри походил на загородный особняк какого-нибудь бизнесмена, повернутого на стилизации под старину. Красиво, богато и лакированная древесина повсюду. Подробнее я рассмотреть не успела. Заметила только, что большой холл освещается множеством свечей, блики от которых отражаются от лакированных панелей, отчего все вокруг мерцает. На второй этаж по широкой лестнице Кристос меня практически внес, обхватив рукой за талию. И тут же передал Акайе. Она схватила за руку и поволокла к ближайшей двери. Втащила в комнату и, махнув рукой на деревянную ширму, приказала:
– Раздевайся.
Я спряталась за ширмой, краем глаза заметив подскочившего при нашем появлении Броню.
Пока раздевалась, слушала бормотание местного гения и старалась все запомнить.
– Не груби, не смотри прямо в глаза, его это может разозлить. Не вставай и не вздумай даже заикнуться о том, что ты избранная. Если будет намекать, что вы уже знакомы, или еще что-то в этом роде, игнорируй.
– Вот, надень это, помогу зашнуровать, – влетела за ширму Акайя, протягивая мне красное платье. В ее руках остался плащ-накидка черного цвета, но с красной изнанкой.
Платье оказалось свободным и легким. Скромный квадратный вырез, подол в форме лилии и длинные, расширяющиеся книзу рукава. На спине была шнуровка, которой и занялась Акайя. А Брон продолжал давать инструкции, общий смысл которых заключался в следующем: молчи и ничего не делай.
– Хорошо, – кивнула Акайя, осмотрев меня. – Теперь накидка. – И набросила мне на плечи ту самую черно-красную ткань, скрепила края брошью на груди, приказала распустить волосы и накинула на голову широкий капюшон.
– Теперь самое главное… – избегая зрительного контакта, проговорил Броня, когда я вышла из-за ширмы. – Ты не оракул, а избранная. А избранные в момент перехода получают определенные изменения, как ты уже знаешь. Так вот, самое главное изменение – это безоговорочное восхищение правящими. Ты будешь воспринимать Валиека как самого прекрасного, красивого, благородного и безупречного мужчину. В общем, ты влюбишься в него с первого взгляда и захочешь во всем ему угождать, – под конец совсем сникнув, закончил Бронир.
– Замеча-а-ательно, – протянула я. – А заблокировать это как-то можно? И вообще, на фига это нужно? Избранные же все равно не выживают, зачем влюблять их в правящих, если они их только перед смертью и видят?
– Но видят же, – пожал плечами Броня. – Чтобы не передумали в последний момент… наверное.
– Так, но память-то мне от великого чувства, надеюсь, не отшибет? – нахмурилась я.
– Не должно, – как-то неуверенно ответил Брон.
– Умеешь ты вдохновить, – покачала я головой.
– Все, время вышло, – заявила Акайя и опять схватила меня за руку.
Повторился забег, на этот раз из комнаты. За дверью к нам присоединился Кристос, который так же, как и поднимал, спустил меня с лестницы. Акайя нас немного обогнала и успела открыть дверь под этой самой лестницей. За дверью оказалась небольшая комнатка, одна из стен которой была словно паутиной затянута. Казалось, прикоснись к ней – и она прорвется. Будто живая, дышащая мембрана.
– Закрой глаза, – проговорила Акайя.
– Зачем? – насторожилась я.
– Чтобы не испугаться, – объяснила старейшина, отчего мне стало еще страшнее.
И глаза я конечно же не закрыла, наоборот, распахнула пошире. Ну и чего уж там, завизжала, когда меня в эту самую живую стену поволокли. Ощущения в момент погружения были схожи с тем, что чувствуешь, когда медленно засыпаешь – вроде еще все осознаешь, но уже не бодрствуешь. Но продлилось это недолго, буквально секунд пять. А потом – темнота и сырой холод. Рядом послышалась какая-то возня, а спустя пару секунд загорелся лампус (нравится мне это название, родным, земным отдает).
Осмотревшись, поняла, что мы находимся в каком-то каменном коридоре, судя по затхлости и сырости, это был подвал. В подземелье притащили.
