– Моя работа – следить, чтобы ты не сбежала и не наделала глупостей, – как всегда недовольно произнес Кристос и указал на распахнутые двери: мол, вперед, чего встала.
– Так себе работенка, да и справляешься ты с ней не очень, – пропыхтела я, опять подбирая подол, чтобы подняться по ступеням. А для того чтобы совершить эту нехитрую манипуляцию с подолом, пришлось отпустить телефон. И конечно же стоило мне сделать первый шаг, как этот самый телефон пополз вниз по бедру. Успела его перехватить и подправить, но, видимо, в процессе нажала на кнопку включения. Телефон завибрировал и пиликнул, оповещая о включении.
– Что это было? – насторожился Кристос.
– Да так, в животе заурчало, ем на ходу, вот желудок и страдает, – выдала первое, что в голову пришло.
– Я из-за тебя в последние дни вообще поесть забываю, – проворчал Кристос. – И ничего, не жалуюсь.
– А что же ты делаешь? – покосившись на него, спросила я. – Только тем и занимаешься, что жалуешься, какая я нехорошая и сколько у тебя из-за меня проблем.
– Пошевеливайся давай, – опять нагрубил этот мужлан, еще и в спину подтолкнул.
– Ну все! С меня хватит! – разозлилась я. – Как же я поверю в то, что я оракул, если ты со мной обращаешься как с рабыней какой-то? Постоянно рычишь, ворчишь и грубишь. Я тут, между прочим, для вас всех стараюсь, так что будь добр, прояви уважение!
Фух! Высказалась. Задрала нос и степенно пошла по ступеням. Зря я, наверное, на Кристоса наехала, но прием этот, платье неудобное во всех смыслах, и телефон наверняка окончательно разрядился, и теперь от него никакой пользы… Хотя и раньше он мне не особо помогал, но из-за телефона я больше всего расстроилась.
Так и вошла в замок, злая и обиженная на весь этот мир. Прошествовала мимо толпы возбужденных людей (и не побоялись же прийти, хоть и знают, что скоро стадо вампиров набежит), кивнула одной из портних, активно машущей мне ручкой и хвастающейся, что это она придумала фасон моего платья. Надо запомнить и потом большое спасибо ей сказать. Проигнорировала Мранора, каким-то образом оказавшегося здесь раньше меня, хотя Кристос и говорил, что старейшины ножками сюда придут, а идти, как я поняла, не пару минут. И, задрав подол до середины бедра, пошла по лестнице к приемному залу. Интересно, а подушечку мне на трон положили? Помнится, между примерками я просила об этом Акайю и ее белошвеек. Вот сейчас и проверим. Уже на втором этаже меня догнал Мранор, пристроился рядом, покосился на мои ноги, но комментировать ничего не стал. Я тоже не горела желанием разговаривать. Лучше по сторонам поглазею. В замке почти ничего не изменилось, только свечей больше стало и кое-где появились лампусы. А красиво тут! Как в сказочном дворце, особенно когда освещение хорошее. Все блестит, переливается, и даже оформление в черно-красных тонах кажется радостным и торжественным. Кристос догнал нас уже на входе в приемный зал. Пристроился слева и, чуть наклонившись ко мне, шепнул «извини». Ну надо же! Неужели моя пылкая речь этого чурбана проняла? Но от ехидного ответа удержалась, только кивнула, принимая извинения, и продолжала свое шествие к трону. А подушечку-то не забыли! Лежит на троне, красивенькая такая, черненькая, с красными кисточками. И мягкая, по крайней мере, на вид.
– Так, первые лорды начнут прибывать уже через несколько минут, – заговорил Мранор. – На входе их будет встречать Акайя. Я буду у дверей в зал. Но торжественное представление оракулу и принятие присяги начнется только после полуночи. Сначала лорды будут проходить к правой от трона стене, потом, присягнув домену Талиека и тебе, как его временной правительнице, они будут переходить на левую сторону. Торжество не закончится до тех пор, пока справа от трона не останется ни одного лорда. До полуночи ты должна сидеть на троне и смотреть прямо перед собой. Не выделяй взглядом никого. До присяги они все твои враги.
– А после? – не удержалась я.
– А после они будут обязаны повиноваться тебе, – усмехнулся Мранор.
– Без вариантов? – спросила я.
– Каких вариантов? – не понял старейшина.
– Почему они будут обязаны повиноваться? Что им помешает предать меня?
– Клятва, Татьяна, им помешает клятва, данная на крови, – широко улыбнулся Мранор. – Нарушивший клятву лорд теряет положение и силы на сто лет – срок, в течение которого он поклянется служить домену и его правителю.
И почему мне раньше об этом никто не сказал? Да потому что боятся! Боятся, что я пойму, какая власть мне дается, и устрою им тут счастливую жизнь. Это же какую силу они в мои ручонки вложить решились! Что-то мне еще страшнее стало…
– Все. Садись, устраивайся поудобнее и прими величественный вид, – приказал Мранор. – Начинается.
Садись так садись. Поднялась на возвышение, поправила подушечку и уселась. Телефон тоже поправила, хоть и толку теперь от него нет, но не доставать же его при Кристосе, который хоть и встал за троном, но затылком чувствую – смотрит. Поерзала на подушке, устраиваясь поудобнее, откинулась на спинку трона – неудобно, да и смотрится, наверное, невеличественно. Села ровно, расправила плечи, положила руки на подлокотники, задрала нос и замерла. Спустя секунд десять зачесался нос – почесала, потом локоть, потом пятка. Когда зачесалось ухо, решила, что, пока никого нет, можно вдоволь начесаться про запас, как говорится. И вот он, закон подлости, в действии: в тот момент, когда я чесала затылок, в зал вплыл первый лорд. Я так и замерла с поднятой рукой, во все глаза уставившись на мальчика лет десяти, миленького такого, с золотистыми кудряшками, курносым носиком и голубыми, как небо, большими глазами. Мальчик широко улыбнулся мне и помахал ручкой. Я отняла руку от головы и уже собралась помахать в ответ, как за спиной прошипели: «Не смей».
Положила руку на подлокотник и уставилась поверх головы ребенка. Ребенка! К такому я точно была не готова. Не следить взглядом за тем, как этот мальчик прошел к правой стене, было выше моих сил. Голову я не повернула, но глаза скосила. Да что же это за мир-то такой? Это же ребенок! Ему в игрушки играть, а он степенно вышагивает, весь важный такой, в черном костюмчике с красными пуговицами и лацканами. Следом за мальчиком появился мужчина лет тридцати на вид, тоже улыбчивый и совсем непохожий на монстра. Мужчина поклонился на входе и присоединился к мальчику. Потом были двое мужчин-близнецов, потом смуглый лорд с копной черных кудрей. И еще, и еще… Они шли и шли, все такие разные, но в то же время похожие. Манера поведения, мимика, походка, – было что-то общее, объединяющее их всех. Пожалуй, я бы охарактеризовала эту общую черту, как нечеловечность, все они не были людьми, хоть так и походили на них. Я сбилась со счета после двадцать третьего лорда, тоже оказавшегося ребенком. Только это был не миловидный мальчик, это была девочка! Причем она была не старше лет шести. Но сколько же было в ней высокомерия и величия! Она шла к толпе тихо переговаривающихся лордов с таким видом, будто они пыль у нее под ногами. И встала эта малышка чуть в стороне ото всех. Такая маленькая, но такая сильная и смелая женщина! И она была единственной среди мужчин. Больше женщин не было. После появления этой малышки прибывали еще лорды, но я не сводила с нее глаз. Знаю, что нельзя. Но я не могла не смотреть на нее. А ее это, похоже, оскорбляло. Она надувала губы, нервно постукивала ножкой об пол и бросала на меня свирепые взгляды.
