Лилиана опустила взгляд и покраснела.
Опустила взгляд.
Грегор подобрался, как тигр на охоте. Не сводя широко распахнутых черных глаз с девушки.
Неужели она была здесь, рядом с ним?.. Неужели все это не сон?
– Да, ваше состояние внушало опасения. Я лечила вас полночи, а потом уснула… вон в том кресле.
Лилиана указала пальчиком на невзрачный предмет мебели.
Грегор даже не повернул головы, чтобы посмотреть.
“Она спала на кресле…”
Верил ли он в это? Пожалуй, что нет. Слишком хорошо тело помнило ее объятия, след горячей кожи, мягкость рук.
– Вы спали рядом со мной, – припечатал он так, словно это не было чем-то из ряда вон выходящим.
Лилиана засмеялась. Громко и звонко. Заставив Грегора склонить голову на бок и прищуриться.
– Вы с ума сошли? – наконец спросила она, чуть пройдя вглубь комнаты и замирая напротив него. – С чего бы мне спать рядом с вами?
– Не знаю, может, потому что я вам нравлюсь? – легко предположил мужчина, приподняв бровь и игриво улыбнувшись.
Проклятье, зачем он дразнит ее, когда лучше всего было бы просто поблагодарить за помощь и попрощаться? А потом никогда больше не вспоминать о ней.
Только Грегор знал, что ничего не получится. Так же, как знал это тогда, на ужине у императора. Когда страсть к этой девушке настолько заполонила разум, что он не смог оставить ее в покое. Готов был на все, лишь бы она обратила на него внимание. А еще забыла, наконец, про Бэйлора. Своего отвратительного женишка.
Он знал, что это слабость. Глупый риск, от которого он должен избавиться, пока это не привело к печальным последствиям. Но слишком сложно остановить то, что уже живет в тебе.
Лилиана вспыхнула, прикусив губу.
– Вы слишком самоуверенны, – фыркнула она, подняв на Грегора взгляд, полный огня, стыда и вызова. Бешеной смеси, которая всегда так ему нравилась. Лилиана умудрялась совместить в одном флаконе почти детскую наивность и смелость, которой не обладали иногда даже мужчины. Ведь даже несмотря на свой очевидный страх, она никогда не отступала. Шла до конца даже в своей дурацкой затее помочь Бэйлору, человеку, который помощи не заслуживал вообще.
– Мне казалось, мы уже перешли на «ты». Не так уж давно, – мягко проговорил Грегор, резко приблизившись к девушке.
Она мгновенно покраснела еще сильнее, приоткрыв рот и жадно глотнув воздух. Дернувшись, будто хотела отойти назад, но в последний момент остановила себя.
Он знал, как действует на нее. Знал, что его тихий тембр пробирает ее до костей, до мурашек на спине. Помнил, как тяжелеет ее дыхание от его шепота в самое ухо. От горячего воздуха, вырывающегося из легких, ласкающего кожу.
Помнил, потому что сам сходил с ума, едва стоило оказаться слишком близко. Вот как сейчас…
– Правда? – еле слышно спросила девушка, явно ошеломленная.
Глаза, большие и зеленые. С черными зрачками, затуманивающими радужку…
Ему нужно было болеть подольше. Проваляться без сознания неделю, две. Пока император не нашел бы ему нового лекаря. Пока Лилиана не исчезла бы из его дома. Из его темной жизни, в которой она с каждым днем оказывалась все глубже.
Прошло не так много времени с их знакомства, а он уже не мог выкинуть ее из головы. Не мог не думать, не представлять в своих фантазиях. Ему слишком хотелось чувствовать ее рядом. Вдыхать ее запах. Дышать ею.
Слишком хотелось.
Слишком.
И было слишком нельзя. Но тогда за какой тьмой он все еще рядом с ней?..
– Правда, Лилиана, – тихо ответил он, вдруг подняв руку и нежно коснувшись ее лица. Убирая за ухо несколько волнистых прядей густого, темно-рыжего оттенка. – И да, я, и правда, слишком самоуверен.
Девушка выдохнула, мимолетным движением глаз скользнув по губам мужчины.
От Грегора не укрылся этот взгляд. И он лишь сильнее обжег его воспаленное сознание.
– Тогда мне жаль ва… тебя разочаровывать, – подобралась она, беря себя в руки и обворожительно улыбаясь. – Я здесь исключительно в качестве лекаря. И, похоже, моя работа окончена.
Девушка отошла на пару шагов в сторону и поставила на стол стакан. Апельсиново-желтая жидкость нервно всколыхнулась в хрустальном плену.
“Дай ей уйти”, – приказало подсознание. Жестко и четко.
Но руки сжимались сами собой, почти ощущая под кончиками пальцев тонкие женские запястья. Кожу, мягкую как лепестки лилии…
Девушка повернула голову и снова улыбнулась. Но теперь в выражении ее лица Грегор видел неестественность. Маску.
Она кивнула на прощание, и направилась к выходу, сопровождаемая его пристальным взглядом.
“Дай ей уйти…”
– Останьтесь, – бросил мужчина, поедая глазами тонкую талию, маленький ремешок, который он бы с таким удовольствием развязал и отбросил прочь.
Она резко обернулась, и их взгляды встретились. Оба горящих, оба пылающих огнем, разъедающим саму душу.
– Что… – пролепетала она.
– Я знаю, что этой ночью вы были со мной, – тихо ответил Грегор, и девушка затаила дыхание, наблюдая, как он приближается к ней.
– Да, я была тут как лекарь, – раздался ее неуверенный ответ.
– Нет, – оборвал он, снова оказавшись слишком близко. А потом взял ее за руку и поднес к своим губам. – Вы были со мной. В моей постели. В моей жизни, куда я мало кого допускаю. Останьтесь, Лилиана.
Не сводя с девушки глаз, он коснулся губами внутренней части ее запястья на самом сгибе. Опустился чуть дальше, оставляя на коже дорожку горячих поцелуев.
Лилиана вздрогнула, и черная ночь ее зрачка поглотила зелень глаз. Губы приоткрылись, хватая воздух.
– Мы опять перешли на “вы”? – выдохнула она, явно не понимая.
Не видя, как он горит.
А Грегор и сам не понимал, что делает. Он улыбнулся и проговорил:
– На “вы”, на “ты”. Как угодно. Лишь бы ты осталась.
Щеки девушки еще сильнее покраснели. Но она молчала, словно в голове у нее крутились десятки ответов, среди которых было сложно выбрать правильный.
– А на тебе совсем нет одежды, – прошептала она, вдруг прикусив губу.
Улыбка Грегора стала чуть шире. Впрочем, он действительно даже не обратил внимания на свою полную наготу.
– Если хочешь, я оденусь.
Девушка вздохнула и вдруг отвернула голову, взглянув в окно.
– Грегор, я еще раз говорю: меня не было в вашей постели этой ночью. И ничего не было. Зачем я должна остаться?
Он не знал ответа на этот вопрос. Просто где-то глубоко внутри вдруг зажглась эта необходимость. Чтобы Лилиана просто была рядом. Как воздух, чье нахождение вокруг ты не ощущаешь, но когда он исчезает, без него становится невозможно.
