Я тяжело дышала, закрыв лицо ладонями. Мне не хотелось рассказывать о случившемся миссис Фор, Виоле или Миранде: совершенно ни к чему, чтобы они бросились на поиски новой работы. Казалось, что обет молчания — правильное решение, по крайней мере сейчас.
Но, боже мой, как же мне хотелось поговорить об этом с Хейзел! Или с Блэйном.
Нет, о Блэйне не стоило даже и думать. Я не смогу вынести даже малейшего выражения самодовольства с его стороны. Обратиться к нему было бы слишком унизительно. Это будет выглядеть так, словно я попросила его возобновить наши отношения.
Поднявшись с дивана, я направилась в свою спальню. Подумать. Помолиться. Стоя на лестнице, я услышала детский плач. Я остановилась. Виола должна обратить на это внимание, не так ли? Или она еще не настроилась на то, что потребности детей — превыше всего?
Я подождала. За дверью Виолы по-прежнему было тихо. В тот момент мне не хотелось никого видеть, но лучше уж я увижу дитя, чем Виолу.
Войдя на цыпочках в комнату девочек, я уже подумала, что плач мне почудился. Но в тот же миг с кровати в углу послышались сопение и икота. Это была постель Лили Бет. Я присела возле нее и повернула девочку к себе лицом.
— Что стряслось, крошка? — спросила я шепотом.
Лили Бет помотала головой, все еще икая и всхлипывая. Я откинула со лба малышки пушистые снежно-белые кудри.
— Ты скучаешь по маме?
На миг показались меленькие зубки: Лили Бет закусила нижнюю губу, но затем девочка снова мотнула головой. Всего один раз.
По крайней мере, она была честна.
— Тебе приснился плохой сон?
На этот раз девочка кивнула. Я взяла ее на руки и отнесла в свою комнату, положила на кровать и укрыла еще одним одеялом.
— Видишь, я здесь, рядом. Все хорошо. Засыпай спокойно, а потом я отнесу тебя в твою кроватку.
Даже самый страшный кошмар, который мог напугать ребенка, при свете лампы обычно улетучивался через несколько минут.
Губы Лили Бет растянулись в улыбку, которая исчезла так же быстро, как и появилась. Я присела на край кровати и погладила ее по головке. Она прикрыла глаза, грустные косые глаза. Я наклонилась, поцеловала ее в лоб и услышала тихий всхлип.
Пока я заплетала волосы в длинную косу, дыхание Лили Бет стало ровным — девочка уснула. Я сбросила одежду, освободилась от корсета и завернулась во фланелевый халат. У изголовья кровати я помолилась о том, чтобы Лили Бет обрела покой, чтобы Дом нашел меценатов и чтобы каждый ребенок, который живет в нашем приюте, узнал Господа и жил достойной жизнью праведника.
Я перенесла закутанную в одеяло Лили Бет обратно в комнату девочек и уложила на кровать. Малышка стонала, ворочалась, но не проснулась.
Если бы со всеми проблемами можно было справиться так же легко, как с детскими страхами.
* * *
— Мисс Силсби! — услышала я пронзительный голос и увидела руку в перчатке, махнувшую мне с другой стороны церковного двора.
Едва закончилась воскресная служба, как я отправила Виолу сопровождать детей. Я пошла к тому, кто меня позвал.
С вечера четверга я старалась успокоить себя надеждой, что решение попечительского совета удастся воплотить в жизнь. Я была убеждена, что непрестанная молитва вкупе с упорным трудом принесут свои плоды и помогут нам преодолеть нужду — или хотя бы произведут впечатление на представителя Общества помощи детям, который прибудет завтра утром.
Изрезанное морщинками, сухое лицо мисс Пембрук растянулось в широкой улыбке, когда я подошла ближе. Некогда моя учительница, а теперь учительница моих подопечных, она обвила тонкими, как карандаши, руками мою талию и нежно потрепала меня по щеке:
— Как приятно слышать о твоих успехах, моя дорогая. Это очень почетная и благородная работа.
Меня переполняла гордость. Мне так нужны были эти слова — они вселяли в меня уверенность, а она была мне необходима перед встречей с представителем Общества помощи детям, которая должна была состояться в понедельник. Я открыла рот, чтобы поблагодарить мисс Пембрук за ее доброту, но она продолжила:
— Теперь, дорогая, когда ты выполняешь столь важную работу, полагаю, есть что-то, что тебе необходимо знать.
У меня душа ушла в пятки. Несомненно, в городке было предостаточно желающих поговорить о недостатках маленьких воспитанников нашего приюта, но я не ожидала такого от мисс Пембрук. Вспомнив о трудностях, которые мы испытывали, я взяла себя в руки и ответила медовым голоском:
— Буду рада услышать от вас то, о чем мне нужно знать, мисс Пембрук.
Она бросила рассеянный взгляд на толпу, словно думая о чем-то постороннем, затем взяла меня за локоть и притянула ближе к себе.
— Речь идет об Уэллсмите.
— О Блэйне? — переспросила я и обернулась.
Блэйн стоял поодаль и тихо разговаривал с отцом Уландом. Мое сердце сжалось. И все же я не понимала, какие могут быть у мисс Пембрук претензии к Блэйну. Особенно такие, о которых мне непременно нужно было знать.
— Нет, не о нем, — шепнула мисс Пембрук. — О другом, младшем.
Медленно, словно во сне, я повернула к ней голову и почувствовала, как дрожат мои пальцы.
— О Картере?
— Да, — решительно кивнула мисс Пембрук. — Мой приятель мистер Уильямсон, который преподает в колледже, рассказал мне, что этот юноша прогуливает уроки чаще, чем обычно. Он связался с дурной компанией. С хулиганами.
Я видела, как блестят от волнения ее глаза, и меня охватило смятение. Мисс Пембрук была первой, кто сообщил мне новость, которой я не знала, и это ей льстило. Я все же постаралась сохранить улыбку на губах и теплоту в голосе:
— Я ценю ваше беспокойство о мальчике, мисс Пембрук.
Сплетникам всегда свойственно делать из мухи слона. Скорее всего, ситуация была не настолько серьезной. Лучше всего дать понять мисс Пембрук, что она очень мне помогла и теперь может не думать об этом.
— Я немедленно разберусь в этой ситуации. Еще раз благодарю вас.
— Похоже, теперь у тебя появится такая возможность, — ответила она и кивнула кому-то позади меня.
Я обернулась. В мою сторону направлялся мистер Комсток. Его лицо было пунцовым от гнева. Мисс Пембрук исчезла в толпе.
Приготовившись к конфликту, я решила перехватить инициативу и заговорить первой:
— Как вам это прекрасное утро, мистер Комсток?
— Судя по всему, оно не такое прекрасное, как вам кажется. — Он остановился рядом со мной так резко, что едва не упал на землю.
— Мне очень жаль, — ответила я, все еще пытаясь быть приветливой, но почувствовала, как в животе у меня что-то сжалось.
— И правильно! — свирепо прорычал мистер Комсток, и у меня от страха перехватило дыхание. — Этот мальчишка, этот проклятый мальчишка!..
