Фиан нахмурился:
– Это несправедливо. Ты лишь предложила возможное объяснение. Это военные дали добро, чтобы все человечество следило и строило надежды.
– У армии не было выбора. Когда Гай Девон предал все гласности, они могли успокоить общественность, лишь утверждая, что у них есть настоящий ответ. Иначе пришлось бы атаковать сферу, и… что ж, человечество могло либо потерять источник невероятных знаний, либо развязать войну. Помнишь, когда истребитель Драго подбили?
– Конечно.
– Когда я получила сообщение на файндер о переходе на военное положение… Тревога оказалась ложная, но я в жизни не забуду, как себя чувствовала, возвращаясь на базу. Человечество в состоянии войны. Земля стала бы первой планетой, подвергшейся атаке. Если мы потеряем Землю, то все, кого я знаю и люблю, погибнут, все инвалиды умрут, каждый младенец-инвалид, родившийся в будущем… – Я прервалась на секунду, пытаясь вернуть контроль над голосом. – Так вот, у Драго тогда хватило ума не нападать на сферу, и сейчас нужно поступить так же. Если у нее метеоритная защита такая мощная, только подумай, на что она способна при реальной атаке.
Фиан поморщился, соглашаясь.
– Звено анализа рисков считает, что эти дурацкие раскопки дадут людям время успокоиться, – продолжила я. – Крайне важно, чтобы они продолжали верить военным, даже если мы ничего не найдем. Они должны винить лично меня, а честно это или нет – неважно. Я с радостью пожертвую жизнью, лишь бы предотвратить даже малейший риск реальной войны. Но умирать мне и не придется. Просто оставаться в живых и выглядеть полной идиоткой.
– Не тебе отвечать за все, – не унимался Фиан.
– Именно мне. Уверена, полковник Торрек взял бы всю вину на себя, но я не могу ему позволить. Людям нужно верить в него, в армию, так что вся грязь выльется на меня. Гай Девон будет доволен как слон, что оказался прав насчет тупого выродка, и подтвердит невысокое мнение обо всех инвалидах, но это все равно лучше, чем атаковать сферу. – Я пожала плечами. – Я стану изгоем, однако, уверена, военные сделают все возможное, чтобы защитить меня от журналистов, найдут, где меня спрятать до тех пор, пока…
– Ты не одна, Джарра, – прервал Фиан. – Мы вместе. Я буду с тобой.
– Именно поэтому нам и нужно сейчас поговорить. Я должна минимизировать ущерб, который могу причинить окружающим. – Я глубоко вздохнула, потому что произнести эту часть оказалось очень тяжело. – Я явно не могу присоединиться к клану Телл теперь, поскольку ужасно их скомпрометирую. То же касается и нашей помолвки. Контракт истекает сегодня ночью, и лучше не продлять его, пока…
Он снова меня прервал:
– Я знаю, что ты собираешься предложить, и можешь об этом забыть. Никаких подождем, посмотрим, и если найдем инопланетное устройство, то помолвка продляется, а если нет – конец отношениям. Выиграем или проиграем – вместе.
– Но как же твои родители? Мое имя будут полоскать по всем каналам каждого сектора.
Фиан скривился:
– Я получил от них десятки писем. Естественно, они шокированы, что нас призвали в армию. Мать волнуется из-за опасности. Гражданские могут не сомневаться, что отпразднуют столетие, прежде чем наконец умрут мирной смертью в баке, когда их тело не сможет пройти очередной омолаживающий курс, но большинство военных погибает в бою. – Он вздохнул. – Я понимаю, мама хочет защитить меня, но она должна позволить мне принимать собственные решения. Отец же… Ну, он только и разглагольствует о том, как военные насильно выдворили моего прадеда на Геркулес. Сказал, что будет помалкивать о моем награждении «Звездой Земли», даже на церемонию явился показать, что якобы понимает, что это не моя вина, но вообще-то он в ярости, что я фактически присоединился к врагу.
Я в недоумении развела руками:
– Не подчиниться программе «Инопланетный контакт» – преступление против человечества, так что выбора у тебя не было. Что, по мнению твоего отца, ты должен был сделать? Уклониться и загреметь в тюрьму? Теоретически, тебя могли даже казнить.
– Судя по тону последнего письма, отец предпочел бы, чтобы меня расстреляли. Это… это так же глупо, как ожидания папаши Крата, будто тот выберется из Ковчега по туннелю. Лелеять старую семейную обиду, когда совершается первый контакт человечества с пришельцами, отказываться помочь, когда выживание людской расы под угрозой…
– Так вот почему отношение твоих родителей изменилось после церемонии награждения, – поняла я. – Все эти вежливые напыщенные разговоры были не только из-за моей инвалидности. Если им не понравилось, что ты получил «Звезду Земли», то увидев, как мне вручают «Артемиду»… Я, наверное, еще и без умолку болтала о своей бабушке-полковнике.
Фиан покачал головой:
– Отцу это не нравилось, но мама… Помнишь, я упоминал, что накопилось несколько семейных проблем, и ситуация достигла апогея?
– Да.
Он вздохнул:
– Сейчас все кажется довольно ясным, так что лучше я расскажу… Моя мать всегда хотела полноценного брака, но отец настоял на стандартном двадцатипятилетнем контракте для людей, которые планируют иметь детей.
Я лихорадочно подсчитала. Сестра Фиана на несколько лет его старше, значит…
– Их брак заканчивается в этом году, – продолжил Фиан. – Мама ожидала, что они обновят контракт, но как раз перед церемонией награждения отец выставил дом на продажу. Это он так тонко сообщил ей, мол, двое детей – все, что он хотел от отношений, и в продолжении он не заинтересован. – Лицо Фиана перекосило от обиды. – Словами не передать, как мама расстроилась. Она пыталась переубедить отца, но безуспешно. Он, кажется, полагал, что они будут парой до самого последнего дня контракта, а затем просто разбегутся, словно никогда не было никаких чувств. Возможно, с его стороны так и было, он довольно хладнокровный, но мама…
Он не договорил, явно нуждаясь в нескольких мгновениях передышки. Я взяла его за руку и посмотрела на помолвочное кольцо на его пальце. Теперь понятно, почему Фиана так волновали долгосрочные обязательства, и почему мой выбор колец без даты имел для него такое большое значение. Он видел, через что прошла его мать, и не желал отношений с кем-то, кто уже точно решил уйти в определенный момент в будущем. Изучи я внимательнее кольца родителей Фиана, поняла бы все еще несколько месяцев назад, ведь по настоянию его папаши там наверняка четко выгравировали дату окончания контракта.
Фиан наконец взбодрился и снова заговорил:
– В общем, вот почему в последнее время отношения с ними были очень натянутыми. Мама захочет, чтобы я остался с тобой несмотря ни на что. А отцу придется смириться. Я военный, мы помолвлены, и в полночь обновим контракт. – Он помолчал и подарил мне неожиданно поддразнивающий взгляд. – Конечно, если ты не желаешь, чтобы мы позвонили полковнику Торреку и вместо этого поженились. Теперь можно воспользоваться правилами военных.
У меня вырвался испуганный смешок.
