— Разумеется, — согласился я. — Но мы провели с ней вчерашний вечер вместе, начиная с семи тридцати. Так что точно известно, что она не убивала его.
— Это всего лишь ваши слова, мистер Бойд!
— Вы заправляете всеми делами, — продолжал я. — Ваш брат был всего лишь подставной фигурой, не так ли?
— Еще один перл мудрости от Мелани?
— Но вы были очень близки с вашим братом, — настаивал я. — Когда он женился на Мелани, вы с ней с самого начала возненавидели друг друга. Мелани очень бы хотелось поверить, что это вы убили его, но у нее достаточно здравого смысла, чтобы признать — скорее предпочли бы убить ее.
Шенкс рассмеялся, но тут же затих под холодным взглядом брюнетки.
— Мелани права, — подтвердила она. — Эта дрянь довела моего брата до отчаяния, распутничая с мужчинами прямо у него под носом. Только вряд ли рассказывала вам об этом.
— Она вообще мне ничего не рассказывала. Но почему бы нам не начать с главной установки, что ни вы, ни Мелани не убивали Бродерика и вы обе хотите найти убийцу?
— Боюсь, вашей уверенности в невиновности Мелани для меня недостаточно, — возразила Сара ледяным тоном.
— Сара, — осторожно вмешался Шенкс, — почему бы тебе не выслушать его?
— А тебя кто просил совать нос в это дело? — отрезала она.
— Насколько я помню, ты сама.
— Ну хорошо, — согласилась Сара. — Только говорите по существу, мистер Бойд.
— Убийца должен был иметь веские основания, с его точки зрения.
— Не представляю, кто мог убить моего брата, — устало проговорила она. — Иначе я сообщила бы об этом капитану Шеллу.
— Предлагая Мелани встретиться в загородном доме, он сказал, что это будет тайная встреча и в то же время, очевидно, рассказал вам о ней.
— Он надеялся уговорить Мелани снизить размер алиментов. Рассчитывал, что встреча в доме, где они провели счастливые часы, поможет ему.
— Кто еще мог знать о встрече?
— Понятия не имею, — резко ответила она. — Я сказала ему, что он сентиментальный идиот, но так и не смогла разубедить. После его отъезда я позвонила Чарли и Шенксу и попросила их приехать ко мне. Бродерик долго не возвращался, и я решила, что он у Мелани, вот почему мы все трое приехали к ней. Честно говоря, мы не ожидали найти ее там. Я думала, они все еще в загородном доме. У Бродерика вполне могло хватить глупости снова с ней помириться.
— Значит, ни у кого не было повода убивать вашего брата?
— Как я уже сказала, ни малейшего повода, мистер Бойд.
Я поднялся на ноги:
— Ну ладно, спасибо за выпивку.
— Неужели вы нас покидаете, мистер Бойд? — съязвила она.
— От вас с Мелани никакого проку, — пожаловался я. — Придется продолжить поиски.
— Хорошо, что вы напомнили мне, мистер Бойд, — обрадовалась Сара. — Я абсолютно уверена, что полиция и без вас способна найти убийцу. Фамилия Ригби уважаема в Санта-Байе, и мне бы очень не хотелось, чтобы дешевый частный детектив вашего типа запачкал наше имя своими грязными методами. Вам придется бросить это дело, мистер Бойд, если вы хотите работать в нашем городе.
— Вы угрожаете мне, мисс Ригби? — вежливо поинтересовался я.
— Вы абсолютно правы, — отчеканила она. — Капитан Шелл и его люди вполне справятся с расследованием. Я в этом совершенно уверена. Поэтому предлагаю вам вернуться к бракоразводным процессам и вашим прочим очаровательным занятиям, мистер Бойд.
— А если я заупрямлюсь?
— С вами произойдет масса мелких неприятностей, дружок, — небрежно бросил Шенкс. — И никто в нашем городе, включая капитана Шелла, не усомнится в этом.
— Вы мне льстите. Неужели я настолько опасен? — удивился я.
— Мы опасаемся, что вы запачкаете наше имя и репутацию, — ответила брюнетка. — Забудьте об этом деле, мистер Бойд. И кто знает, может, вас ждет долгая и счастливая жизнь в Санта-Байе?
— Неужели вы настолько самоуверенны, что не хотите даже подсластить пилюлю? — удивился я.
— Подсластить пилюлю? — переспросила она.
— На его жаргоне это означает, что он хочет взятку, — пояснил Шенкс.
— Уверяю вас, во взятке нет никакой необходимости, мистер Бойд, — ядовито усмехнулась Сара Ригби. — У нас есть более эффективные пути сделать вашу жизнь невыносимой, если вы станете упрямиться.
— Задам всего лишь один вопрос, прежде чем уйду, — вежливо произнес я. — Говорят, у вас с братом были очень близкие отношения. Настолько близкие, что напоминали своеобразный брак. Неужели это так, мисс Ригби?
— Убирайтесь! — Ее лицо стало белым как мел. — Вы слышите, убирайтесь отсюда! — Ее глаза остекленели от ярости. — Убирайтесь, пока живы, грязный подонок!
— Сейчас он исчезнет отсюда в мгновение ока, — решительно заявил Шенкс.
Старые правила часто бывают самыми верными. Например, одно из них гласит: никогда не проявляй излишнего благородства. Поэтому я вступил в бой без предупреждения, когда Шенкс еще только поднимался с кресла и был совершенно беззащитен. Мой правый кулак глубоко проник в его солнечное сплетение. Он согнулся в дугу, а я врезал ему коленом по физиономии. Шенкс опрокинулся назад в кресло, из его носа хлестала кровь, и я окончательно доконал его прямым ударом между глаз. После этого окружающее его больше не интересовало.
Я обернулся, и, как оказалось, очень вовремя. Глаза Сары Ригби извергали пламя, а ее ногти были готовы изодрать мое лицо в клочья. У меня не было ни малейшего желания призывать ее к здравому смыслу. Судя по ее остекленевшим глазам, он сейчас не представлял для нее интереса. Поэтому, когда она приблизилась ко мне, я двинул тяжелым ботинком по ее правой берцовой кости. Брюнетка издала отчаянный вопль, запрыгав по комнате как подстреленная утка.
— Это только первая из целой серии маленьких неприятностей, — предсказал я, направляясь к двери.
Усевшись за руль, я поехал домой. Но на полпути решил, что был излишне груб с Мелани в ресторане, поэтому повернул машину в сторону Парадиз-Бич.
Окна коттеджа были освещены, и я уверенно позвонил в дверь. Но ждать, когда ее откроют, пришлось так долго, что я чуть не состарился.
Когда Мелани наконец соизволила выглянуть наружу, на ней была коротенькая черная шелковая ночная рубашка, едва прикрывающая роскошные бедра. Ей нужно было только чуть-чуть потянуться, и я бы узнал, есть под ней трусики или нет. Груди тяжело колыхались под черным шелком, а с трудом открывающиеся глаза и распухшие губы говорили сами за себя.
— Ах, это ты! — произнесла она без всякого энтузиазма. — Ты меня разбудил.
— Уснув, ты забыла выключить свет.
