Для таких откровений я была еще не готова. И неизвестно, есть мне что рассказывать или нет. Тест в любом случае делать рано.
А еще я жутко скучала по Нику. Рука периодически сама собой касалась метки на шее, прохладной, зарубцевавшейся и молчаливой. От нее больше ничего не исходило, жара и желания не было. Но тоска сковывала сердце, воспоминания будоражили разум. Поэтому и продержаться дольше суток я не смогла.
Проснувшись третьего января, сразу же схватилась за телефон, набрала номер, не думая о том, что сейчас семь утра и Ник, возможно, еще спит.
— Привет, — выдохнула я.
Н’Ери ответил почти сразу, словно ждал моего звонка.
— Привет. Ты как?
«Скучаю по тебе…»
— Хорошо, а ты?
Пара секунд тишины и тихое, но уверенное:
— Мне плохо без тебя.
И снова молчание: тягучее, болезненное.
Надо было что-то ответить, сказать ему, но слов не находилось, да и не телефонный это разговор.
— Ты сейчас где?
— В гостинице, которая стоит у вас на центральной площади.
Я помнила эту гостиницу, которая только открылась после капитального ремонта и обзавелась огромными колоннами, стеклянным фойе и мраморным полом.
— Какие планы на сегодня?
— Собирался ехать к тебе, хотя и обещал, что дам время, — спокойно признался он.
Улыбка сама собой появилась на губах, робкая, нежная.
— Я хочу заглянуть к папе в магазин, посмотреть, как там дела. Недалеко есть кафе, можем посидеть, выпить кофе.
— Кофе — это отлично. Во сколько?
— В двенадцать будет нормально?
— Да.
— Тогда до встречи?
— До встречи, — согласился Ник. — Вика?
— Что? — спросила я и затаила дыхание, ожидая ответа.
— Что бы ты ни надумала, к какому бы решению ни пришла, я не дам тебе сбежать.
— Я понимаю, — ответила ему и отключилась.
Почему-то страха не было. Наоборот, впервые за пару дней все стало хорошо и даже прекрасно.
Не отказался, не сбежал, несмотря на все мои сомнения и желание оказаться подальше. Не отступился. И почему-то мне думалось, что это не из-за ребенка. Мне хотелось в это верить.
— Мам, я возьму машину? — найдя родительницу в гостиной, спросила я. — Хочу съездить к папе в магазин.
— Что-то случилось? — Мама оторвалась от чтения книги и подняла на меня обеспокоенный взгляд.
— Нет, просто хочу посмотреть, как они там устроились. Давно не была. Так я возьму машину?
— Бери, конечно.
Доехала я быстро. Припарковав машину, вошла в магазин, поискала глазами папу.
— Он в офисе, — ответил один из продавцов.
— Как у вас дела?
— Народ начал просыпаться. Но пока вяло.
— Ясно. Удачи, — и поспешила к отцу, кабинет которого располагался тут же, в отдельной комнате.
Чуть дальше находились крохотные каморки бухгалтера и Андрея, а еще дальше — большая комната для менеджеров, занимающихся оптовыми продажами и интернет-магазином, который папа открыл примерно месяца три назад.
— Папуль, привет. К тебе можно? — приоткрывая дверь и заглядывая внутрь, спросила я.
— Вика? — Папа оторвался от изучения какого-то каталога и рассеянно взглянул на меня. — Ты здесь?
— Здесь. Не помешаю?
Открыв дверь пошире, вошла внутрь.
— Конечно же нет. Проходи. Чем обязан?
— Я что, не могу соскучиться по собственному отцу?
— Можешь, но мы виделись вчера вечером, и ты такой активности не проявляла, — заметил папа, вызвав у меня краску смущения.
— Решила исправиться.
Всегда считалось, что именно я займу в будущем место отца в магазине. Мне нравилось бывать здесь, в чисто мужском царстве, полном инструментов и товаров для ремонта и строительства. Я различала ламинат по классам, умела пользоваться краскопультом и шуруповертом и так далее. За те годы, которые провела в Москве, почти забыла о своих умениях и навыках.
Господи, сколько же всего мне пришлось потерять и от чего отказаться! Я не только промолчала о романе Инги и Андрея, но и позволила бывшему жениху разрушить мое будущее, к которому шла столько лет. И только сейчас начала понимать, какую глупость совершила.
Но во всем надо искать плюсы. Иначе мы с Ником никогда не встретились бы, и еще неизвестно, что бы со мной стало. Наблюдать за романом бывшего — не очень приятное занятие. Так что, наверное, все действительно к лучшему.
Следующий час мы разговаривали о магазине, папа провел для меня экскурсию по расширившемуся помещению, показал новинки, рассказал о будущем и планах, которые непременно осуществит.
Я снова почувствовала себя дома.
— Так ты не хочешь поведать, что задумала, дочь? — спросил отец, когда мы стояли перед огромными стендами-книжками с наборами плиток для ванных комнат.
— Два года не прошли даром, и время не стоит на месте. Столько всего поменялось. Новые товары, партнеры, функции.
— Все меняется.
— Как думаешь, у меня имеется шанс наверстать упущенное?
— Решила вернуться?
— Еще не знаю, — призналась ему, пристально рассматривая яркий узор глянцевой плитки.
— Но мысли такие есть?
— Есть.
— А как же Н’Ери?
Я тяжело вздохнула, касаясь пальчиком выпуклой поверхности рисунка.
— Все сложно, пап, и слишком шатко.
— В любом случае я буду рад твоему возвращению. Мне спокойнее, когда ты под присмотром и рядом со мной. Мама тоже обрадуется, и Дашка.
— Спасибо, пап. — Я обняла отца, прижалась к нему и почувствовала знакомый до боли запах стружки и строительных материалов. Годы прошли, а все осталось как прежде. — Мне пора. У нас в двенадцать встреча с Ником в соседнем кафе.
— Будь осторожна.
— Я всегда осторожна, — сообщила ему и поцеловала в щеку.
Забрав куртку, которую оставила в кабинете, направилась к выходу. Быстро просунув руки в рукава, поправила шарф, надела шапку, но молнию застегивать не стала.
Сбежав по ступенькам, с легкой улыбкой на губах вдохнула морозный воздух и пошла вперед. Надо было всего лишь перейти дорогу и завернуть за угол.
Занятая своими мыслями, я совершенно не заметила огромную черную машину с заляпанным номерным знаком, которая неслась по оживленной дороге. Завизжали тормоза, заставив меня испуганно охнуть и отступить назад. Машина затормозила совсем рядом, изрядно вильнув задом, едва не снеся ограждения. Дверь отъехала в сторону, выпустив парочку бугаев в масках, которые шустро схватили меня за шиворот и очень быстро затолкали внутрь, даже не дав опомниться.
