На это не раз указывали выдающиеся русские ученые. Например, Н.К. Никольский еще в 1930 г. осмелился утверждать, что «Повесть временных лет» подверглась радикальной идеологической переработке в пользу византийской духовной гегемонии и что в ней, в действительности, видны следы древних связей поляно-Руси с западными и придунайскими славянами, роль которых в культурном становлении русского народа неоправданно преуменьшена
[34].
Мысль Никольского была заострена против господствовавшего тогда представления о варяго-византийском начале нашей истории. Незадолго до революции о том же писал выдающийся «антинорманист» В.И. Ламанский: «На основании дошедших до нас памятников русской христианской культуры XI в. надо предполагать целый век предыдущего развития. Так, за одно или два поколения писцов и книжников не могли сложиться такой русско-славянский или славяно-русский язык, стиль, правописание, какое мы видим, например, в Служебных Минеях или у первых наших писателей… Необъяснимо и непонятно, как из 5-7-летних ребят, крещенных по приказу княжескому в 990-х годах, мог через 30–40 лет явится на Руси целый ряд известных и неизвестных деятелей христианской культуры, письменности и литературы; переписчики древнеславянских рукописей»
[35].
В 2007 году вышла книга В.А. Чудинова «Вселенная русской письменности до Кирилла», развивающая позицию названных ученых. В ней на многих примерах утверждается, что на Руси за 50-200 лет до Кирилла существовало самобытное славянское письмо по меньшей мере двух видов: слоговая руница и протокириллица, напоминающая современное русское письмо, но без добавленных греческих букв (пси, кси, фиты, ижицы, омеги и др.). Чудинов, однако, пошел в своих предположениях настолько далеко, что отнес существование письменности такого вида даже к эпохе среднего палеолита. По мере обнаружения все новых памятников, ученые-де называли подобное письмо Болгарицей, Сербицей, Азбуковицей, Арийским письмом, письмом срубной культуры, Трипольским, Винчанским, письмом Лепенского вира и т. д. Чудинову удалось прочитать буквально все такие надписи; он настаивает, что они написаны по-русски. С его точки зрения, Кирилл и Мефодий добавили в т. н. «руны Рода» часть букв греческого алфавита, и таким образом сотворили кириллицу, послужившую затем массовому воспроизведению богослужебных книг и утвердившуюся в качестве литургической письменности.
Надо надеяться, дальнейшие изыскания подтвердят либо опровергнут гипотезы названных авторов, но так или иначе можно утверждать:
1) докирилловская Русь не была вовсе бесписьменной;
2) начало массовой грамотности и широкого распространения письменности и книжности связано, все же, с крещением Руси, деятельностью братьев-просветителей Кирилла и Мефодия и византийским духовным влиянием.
Об этом всем свидетельствуют, в первую очередь, русские надписи на бересте.
Параллельный мир бересты
Грамотность — есть премудрость. Любая. Но особенность Древней Руси в том, что в ней наряду с книжной премудростью, доступной немногим, существовал обширный мир берестяных грамот. Это удивительное массовое бытовое — именно бытовое! — явление, какого не знала Западная Европа.
Наиболее древние берестяные грамоты, среди найденных в Новгороде, Пскове, Мстиславле, Смоленске, Старой Руссе, Москве, Звенигороде, Торжке, Твери, Рязани и др., относятся лишь к 1020-м годам, не ранее, однако общее количество грамот чрезвычайно велико (уже обнаружено около 1000), а ареал распространения очень широк.
Кто писал на бересте? Анализ содержания подтверждает практически всенародную грамотность русских мужчин и женщин того времени. Перед нами, в основном, бытовая частная переписка горожан преимущественно делового, торгового, финансового, учебного назначения, но отражающая также любовные и семейные отношения и т. п. Парадоксальным образом, хотя белое духовенство тех лет (и большинство черного) принято считать поголовно грамотным, но церковная тематика практически не встречается в берестяных посланиях. Еще в 1958 году А.В. Арциховский писал, что сам факт, что из 173 найденных на тот момент грамот только одна связана с попом, опровергает идею грамотности как исключительной сословной привилегии церковников
[36]. Позднейшие исследования укрепили это мнение.
Судя по расшифрованным текстам, грамотность в XI–XIII вв. была широко распространена среди представителей городского посада — купцов, ростовщиков, дружинников, ремесленников, управляющих феодальными вотчинами, посадников, сотских и др., а также простых горожан, даже женского пола. Но сельское, крестьянское население в подавляющей массе было тогда еще, видимо, неграмотно; первые грамоты, написанные крестьянами своим феодалам, относятся к XIV в., в более ранних слоях их не обнаружено.
В отличие от книжной, берестяная письменность обслуживала повседневное существование всех городских сословий, содержание грамот бытово, обыденно, приземлено. Уже в середине XII в. они были обычным элементом городской жизни
[37].
О высочайшем уровне народной грамотности свидетельствует также эпиграфика — надписи на предметах, а более всего — граффити, т. е. записи, выцарапанные на стенах сооружений. Самые древние датированные граффити 1052–1054 гг., выполненные глаголицей и кириллицей, обнаружены в Софии Киевской, что, впрочем, не означает, что таковых не было раньше на других, не сохранившихся зданиях. К ним примыкают надписи на камнях, в т. ч. межевых, и предметах (мечах, шлемах, поручах, серебряных слитках, монетах, печатях, антиминсах, змеевиках, иконах, крестах, панагиях, голосниках, деревянных цилиндриках для запирания мешков, венцах срубов, кирпичах, сапожных колодках, пряслицах, крышках от бочек, потирах, чашах, дискосах, амфорах, корчагах, чарах, братинах, глиняных горшках и др.).
Древнейшей (1 четверть Х века) кириллической записью такого рода считается слово «гороухша» (т. е. горчица) на корчаге из Гнёздова. А древнейшей надписью на камне является знаменитый Тмутараканский камень, удостоверивший в 1068 г. по приказу князя Глеба Святославича ширину Керченского пролива.
Это все факты необычайной важности, далеко и высоко выдвигающие русских среди всех европеоидов того века. Наличие столь распространенной, устойчивой и массовой народной традиции письменности позволяет предполагать, что городская Русь была в целом грамотна уже до принятия христианства в 988 г.
