В конце недели мы простились и разъехались по домам. Пройти собеседование в НАСА должны были, в общей сложности, шесть групп, я был в третьей, и мне следовало набраться терпения. Я считал, что хорошо показал себя, но это лишь осложняло ожидание. Если бы я знал, что завалил что-нибудь, или врачи заподозрили у меня проблемы со здоровьем, незачем было бы и нервничать.
Шли недели, я получил новое назначение от ВМС, в боевую эскадрилью на авиационной базе в Японии. При любых других обстоятельствах я был бы в восторге, и Лесли была готова к приключению, но я еще не получил известий из НАСА и не хотел раньше времени перевозить семью.
Транспортная компания-контрактник ВМС предложила мне назначить дату упаковки вещей.
– Может, подождете недельки две? – попросил я, и перевозчики неохотно согласились.
Вскоре они перезвонили: дату они назначили сами и не собирались ее сдвигать. Я убедил их отложить еще раз. И еще. В следующие несколько недель я получал известия от людей, указанных мною в качестве источников информации обо мне: к ним обращались для проверки сведений, которые я о себе сообщил. Это обнадеживало, но меня по-прежнему смущало, что я проходил собеседование в третьей, а не в первой группе. Я спросил коллег, с которыми познакомился на собеседовании, когда НАСА будет оглашать результаты. Никто ничего не знал.
За несколько дней до Дня поминовения мне домой позвонили.
– Скотт, это Дэйв Листма.
Дэйв, один из астронавтов, с которыми я встречался в Хьюстоне, являлся директором операций летных экипажей – непосредственным начальником главы Офиса астронавтов.
– Слушаю, сэр, – ответил я.
– Хотите выполнять полеты для нас?
Я помедлил, потому что не был совершенно уверен, что это тот самый звонок, которого я ждал. Я знал, что НАСА нанимает много пилотов, не являющихся астронавтами. Что, если Дэйв предлагает мне быть пилотом, а не астронавтом?
– Да, возможно, – ответил я. – Полеты на чем?
Он ответил со смехом:
– На космическом шаттле, конечно.
Трудно описать, что я почувствовал. Это не стало полным потрясением, поскольку я знал, что произвел хорошее впечатление, и полагал, что меня могут выбрать. В то же время я в полной мере прочувствовал, чего мне стоило добиться этого, дойти от прочтения «Парни что надо» и постановки, казалось бы, недостижимой цели до этого момента. Вдобавок на меня давило величие роли, которую мне предстоит взять на себя.
– Очень хотел бы, – ответил я. – Вы уже звонили моему брату?
Когда я пересказывал этот разговор, знакомых забавляло, что я с места в карьер, не успев осмыслить собственный успех, кинулся спрашивать о брате. Однако его судьба волновала меня почти так же, как и собственная.
– Я только что с ним говорил, – сказал Дэйв. – Да, он тоже принят.
Впервые НАСА наняло родственников. Мы беспокоились, что агентство не захочет взять на работу братьев, еще и близнецов, и в глубине души я подозревал, что выберут лишь одного.
– Марк тоже спрашивал о вас, и я сообщил, что собираюсь звонить вам.
Итак, брат узнал, что я стану астронавтом, раньше меня самого, но я был не в обиде.
Поговорив с Дэйвом, я повесил трубку и сказал Лесли: «Я стану астронавтом». Она была счастлива за меня. Потом я набрал номер брата, и мы несколько минут поздравляли друг друга и обсуждали планы переезда. Я позвонил родителям и совершенно их ошеломил. В нашей маленькой семье новости распространяются быстро, и к следующей встрече с нами престарелая бабушка уже украсила бампер своей машины сделанной по спецзаказу наклейкой: «Мои внуки-близнецы – астронавты». Наверное, окружающие принимали ее за ненормальную.
На следующий день я сообщил коллегам, что прошел отбор. Мне было особенно приятно поделиться новостью с Полом, моим другом, инженером по летным испытаниям, поскольку я знал, что он будет очень рад за меня. Он подпрыгнул и воскликнул, просияв: «Да ты гонишь!» – и тут же добавил: «Пригласишь меня во Флориду на запуск?» Я пообещал. Все были в таком восторге от моего успеха, что я сам стал понемногу его осознавать. Моя жизнь только что изменилась. У меня будет шанс полететь в космос.
Когда журналисты узнали, что НАСА наняло нас обоих, то позвонили в отдел по отбору астронавтов. Репортер спросил Дуэйна Росса: «Вы знали, что берете близнецов?»
Тот ответил: «Нет, мы взяли двух очень одаренных летчиков-испытателей, оказавшихся близнецами».
Глава 12
Жарким днем в начале июня 1996 г. мы с Лесли уложили вещи в две машины и поехали из Пакс-Ривер в Хьюстон. Саманте почти исполнилось два года, она была прелестной бойкой малышкой. Мы быстро нашли дом по вкусу и 1 августа заселились. Марк с семьей переехал позже нас, поскольку ждал завершения строительства его дома поблизости.
Помимо обустройства семьи и знакомства с окрестностями, я много тренировался, каждый день совершая пробежки. Хотел появиться в НАСА в хорошей форме. В глубине души я чувствовал, что до сих пор добиваюсь приема на работу, и в определенном смысле так и было, поскольку меня пока не включили в экипаж. Я по-прежнему считал себя парнем с данными ниже средних, вступающим в слишком высокую для себя должность, и знал, что должен произвести впечатление на определенных людей, если хочу стать одним из лучших в группе и заслужить право летать.
Вечером последней пятницы перед рабочей неделей, когда должно было начаться наше обучение, мы пошли на вечеринку, где встретили моих новых соучеников. Теперь мы были ASCANs – кандидатами в астронавты – и превратились бы в полноправных астронавтов, в первый раз выйдя за пределы земной атмосферы. Вечеринку устроил Пэт Форрестер, отобранный в нашу группу, но уже работавший в НАСА армейский офицер. Поскольку он знал все ходы и выходы, то стал нашим официальным лидером.
Только на этой вечеринке я узнал, что с нами будут учиться иностранцы. Нас было 35 американцев и 9 астронавтов из других стран – самая большая группа в истории НАСА. Общаясь с Марком и несколькими другими соучениками, я услышал незнакомый голос с акцентом. Я подумал, что это, возможно, один из наших иностранных коллег, подошел, протянул ему руку и сказал: «Привет, я Скотт Келли».
Прежде чем он успел ответить, его отпихнула в сторону женщина, ответила на рукопожатие и представилась: «Я ваша одногруппница. Меня зовут Жюли Пейетт». Мужчина, которого она оттеснила, был ее мужем. Оба происходили из французской Канады, одинаково хорошо владели французским и английским, и ей надоело, что за кандидата в астронавты все принимают ее супруга. Нас с Жюли ждала большая дружба. В тот вечер я общался со множеством человек, не только с одногруппниками, но и их супругами и другими близкими, астронавтами из предыдущих выпусков, их партнерами и людьми из НАСА, связанными по работе с Офисом астронавтов. Было невероятно здорово осознавать, что мы будем играть огромную роль в жизни друг друга и, возможно, вместе побываем в космосе.
