Подняв взгляд, Роджер увидел, что руку ему пожимает Роб Кэмерон с сияющими от восторга глазами. Должно быть, удивление отразилось на лице Роджера, потому что Роб кивнул на стоявшего рядом с ним маленького мальчика. Это оказался Бобби Харэг, которого Роджер знал по хору. У мальчика, сущего дьяволенка, было чистейшее сопрано.
– Я привел малыша Бобби, – сказал Роб, крепко держа мальчика за руку. – Сестра работает и не смогла прийти. Она вдова.
– Спасибо, – просипел Роджер, но Кэмерон задержался лишь для того, чтобы еще раз пожать ему руку. Потом он отошел, уступив место следующему поздравителю.
В толпе Роджер увидел незнакомую пожилую женщину.
– Я и мой муж однажды видели вас на Инвернесских состязаниях. Тогда вы, кажется, выступали под отцовским именем?
– Да, – прогудел Роджер голосом лягушки-быка – голосовые связки еще недостаточно отдохнули. – Вы… у вас есть внуки? – Он махнул рукой в сторону галдящей кучки детей, столпившихся вокруг женщины. Раскрасневшись от удовольствия, та объясняла им произношение некоторых странно выглядевших гэльских слов из книги.
– Да, – сказала собеседница Роджера и, не дав отвлечь себя, указала на шрам на его горле и спросила сочувственно: – Что с вами случилось? Это навсегда?
– Несчастный случай. Боюсь, что да.
Прикрыв от огорчения глаза, она покачала головой.
– Какая потеря. У вас был великолепный голос. Сочувствую.
– Спасибо. – Только это он и мог сказать сейчас. Женщина отошла, а Роджер остался принимать похвалы от людей, которые никогда не слышали, как он пел раньше.
Затем он поблагодарил Лайонела Мензиса – широко улыбаясь, тот стоял у выхода и наблюдал за происходящим, словно ведущий после удачного циркового представления.
– Великолепно! Даже лучше, чем я ожидал. Скажи, ты не хочешь как-нибудь повторить урок? – спросил Мензис, радушно беря его за руку.
– Еще раз? Я едва дотянул до конца!
– А! Промочишь горло, и все пройдет, – отмахнулся Мензис. – Пойдешь со мной в паб?
Он выглядел таким довольным, что Роджер просто не смог отказать. И то, что он буквально истекал потом – выступления всегда повышали температуру его тела, – а жажде его позавидовала бы пустыня Гоби, конечно же, не имело к согласию никакого отношения.
– Буквально один бокал, – улыбнулся Роджер.
Когда они пересекали парковку, поблизости остановился потрепанный синий автофургон. Из окошка высунулся Роб Кэмерон и окликнул их.
– Тебе понравилось выступление, Роб? – спросил Мензис, не переставая широко улыбаться.
– Очень! – ответил Кэмерон. Судя по всему, искренне. – Хочу спросить у тебя две вещи, Родж. Не мог бы ты показать мне кое-какие из своих старых песен? Зигфрид Маклеод показал мне те, которые ты ему записал.
Роджер был польщен.
– Конечно. Не знал, что ты мой фанат, – пошутил он.
– Мне нравится кое-что старинное, – серьезно сказал Кэмерон. – Нет, правда, я был бы тебе очень благодарен.
– Хорошо. Приходи в следующие выходные.
Роб усмехнулся и коротко отсалютовал ему.
– Погоди, ты же сказал – два вопроса? – напомнил Мензис.
– Ах да. – Кэмерон нагнулся и взял что-то с сиденья. – Вот, нашел среди тех гэльских текстов, которые ты раздавал. Не по ошибке попало?.. Пишешь книгу?
Он протянул черную тетрадь – «Справочник путешествующих автостопом», и у Роджера перехватило горло, словно ему на шею накинули гарроту. Он взял тетрадь и молча кивнул.
– Дашь почитать, когда допишешь? – спросил Роб, заводя машину. – Обожаю научную фантастику.
Фургон поехал, потом вдруг остановился и сдал назад. Роджер крепче вцепился в тетрадь, но Роб на нее и не глянул.
– Совсем забыл. Брианна говорила, у вас на участке есть старая каменная крепость?
Роджер кивнул.
– У меня есть знакомый археолог, – продолжал Роб. – Ты не будешь против, если он придет как-нибудь посмотреть на эту крепость?
– Нет, – прохрипел Роджер и, откашлявшись, сказал уже уверенней: – Нет, не буду. Еще раз спасибо, что вернул тетрадь.
Роб весело усмехнулся и нажал на педаль газа.
– Не стоит благодарности, приятель.
Глава 47. Возвышенности
Знакомый археолог Роба, Майкл Каллахан, оказался добродушным мужчиной лет пятидесяти, с редеющими русыми волосами. Он сильно загорел – вернее сказать, обгорел, – и на его лице темные пятна чередовались с проплешинами розовой кожи. Издавая восхищенные возгласы, Майкл рыскал среди упавших камней старой церкви и просил у Роджера разрешение выкопать яму у одной из стен.
Брианна и дети пришли полюбоваться научным действом, однако археологические раскопки – не цирковое представление: вскоре Джем и Мэнди заскучали. Мать увела их в дом и принялась готовить обед, а Роджер и Майк продолжали копать.
– Если у тебя есть другие дела, то я и один здесь управлюсь, – посмотрев на Роджера, сказал Каллахан.
Дела, разумеется, были – все-таки это ферма, пусть и небольшая, – но Роджер покачал головой.
– Мне интересно. Если я тебе не мешаю…
– Ничуть, – весело заверил его Каллахан.
Во время работы он весело насвистывал, время от времени что-то бормотал себе под нос, однако о том, что ищет, по большей части молчал. Иногда Майкл просил Роджера помочь убрать выкопанное или придержать шатающийся камень, пока он заглядывал под него с факелом. Но в основном Роджер сидел на уцелевшей стене и слушал ветер.
На вершине холма царила тишина, свойственная дикой местности: с постоянным ощущением незаметно кипящей вокруг жизни; и Роджер внезапно подумал, что так и должно быть. Люди, по-видимому, здесь изрядно наследили – судя по глубине ямы Каллахана, который время от времени заинтересованно свистел подобно обезьянке.
Брианна принесла им бутербродов с лимонадом и села рядом с Роджером на стену.
– Роб уже уехал? – заметив, что фургона у двери нет, спросил Роджер.
– Дела – так он сказал. Роб считает, что Майк вряд ли скоро закончит с раскопками. – Брианна посмотрела на куст, за которым работал Каллахан, – из-за веток торчал его зад, обтянутый брюками.
– Может, и не закончит, – сказал Роджер и, улыбнувшись, нагнулся и легко поцеловал ее.
Она мурлыкнула и отодвинулась, на миг замерев в его руках.
– Роб спрашивал о песнях, которые ты записал для Сэнди Маклеода. Ты разрешил ему посмотреть их?
– Ох нет. Забыл. Если я к его возвращению слишком устану, то можешь сама их ему показать. Оригиналы лежат в нижнем ящике моего стола, в папке с надписью Cèolas
[25].
