– Заигрались мы в дезертиров, – шепнул Джейми племяннику.
– Думаешь, ею уже пользовались? – пробормотал Йен, вглядываясь в жуткую конструкцию, частично скрытую от них ветвями молодых дубов, за которыми они с Джейми прятались.
– Вряд ли они стали бы возиться с ее установкой лишь для того, чтобы кого-нибудь напугать.
Джейми она пугала сильно. Он не стал указывать Йену на пятно внизу бревна, служившего главной подпоркой. Оно образовалось от того, что чьи-то отчаянно молотившие по воздуху ноги задевали бревно и содрали с него кору. Виселица слишком низкая, и приговоренному не сломает шею рывком; нет, он будет медленно удушен.
Джейми невольно коснулся собственной шеи. Вспомнилось искалеченное горло Роджера Мака и жуткий шрам на нем. Еще ярче было воспоминание об охватившем его горе, когда он нес Роджера Мака, осознавая, что тот мертв и мир уже никогда не будет прежним. Так и вышло, хотя Роджер не умер.
Однако для Рэйчел Хантер ничего пока не поменялось. Они не опоздали.
Йен поднял плечо и кивнул в направлении места, находившегося вниз по холму, где можно было укрыться за поросшей мхом и толокнянкой скалой. Пригнувшись, они медленно пошли к скале, двигаясь, когда ветер шевелил кроны деревьев. В полночь мир полон теней, и еще две никто не заметит.
Джейми знал, что Денни Хантера еще не повесили. Казнь оставляет след в воздухе и в душах тех, кто видел ее, а лагерь был спокоен. Не в прямом смысле – солдаты шумели, причем довольно сильно, – а по настроению. Не было ощущения боязливой подавленности или порожденного ею нездорового возбуждения – подобное всегда чувствуется. Значит, Денни Хантер еще здесь, живой, – или его куда-нибудь отвезли. Если он в лагере, то где именно?
Разумеется, его лишили свободы и охраняют. Лагерь временный, здесь нет тюрьмы, значит, пленника привяжут к дереву или к повозке. Йен и Джейми обошли вокруг лагеря – довольно большого, кстати, – однако на открытом пространстве Денни не увидели. Оставались палатки.
Крупных палаток было четыре. Одна из них находилась в стороне и, похоже, служила лавкой: рядом с ней стояли повозки, к тому же в нее постоянно кто-нибудь заходил и выходил потом с мешком муки или сухого гороха. Но не мяса, хотя Джейми чувствовал запах жарящихся на костре кроликов и белок. Значит, дезертиры-немцы не солгали: армия жила охотой и собирательством.
– Палатка командира? – тихо шепнул Йен. Ее легко было узнать по флагам и кучке людей у входа.
– Надеюсь, он не там.
Разумеется, Денни Хантера отвели к командиру для допроса. И если тот усомнился в bona fides Хантера, то мог оставить его в палатке, чтобы после еще расспросить.
Джейми забормотал под нос считалочку, попеременно указывая пальцем то на одну, то на другую из оставшихся палаток. Между ними стоял солдат с мушкетом – и без слов было ясно, кого он охранял.
– Эта, – Джейми подбородком указал на правую палатку.
Йен возразил, не сводя глаз с другой палатки:
– Нет, эта.
Голос его прозвучал странно, и Джейми удивленно посмотрел на него, а потом снова на палатку.
Поначалу он растерялся, а затем мир словно перевернулся.
Последний раз Джейми видел мальчика, когда тому было двенадцать лет, но запомнил каждый миг их общения: его осанку, быстрые, грациозные движения… «У него это от матери, – потрясенно подумал Джейми, когда высокий молодой офицер сделал жест, присущий при жизни Женеве Дансени. – А линия плеч, форма головы и ушей – мои… – При этой мысли он ощутил гордость, что изумило его не меньше, чем внезапное появление Уильяма.
Джейми медленно вдохнул и выдохнул. Помнит ли Йен Уильяма, которого встречал семь лет назад? Заметно ли их сходство посторонним?
Сейчас это не имело значения. Лагерь готовился к ужину, вскоре все начнуть есть. Лучше действовать, не дожидаясь темноты.
– Я пошел? – Йен схватил его за запястье, привлекая внимание. – Когда проведем отвлекающий маневр – сразу или?..
– Или. – Решение далось легко. – Лучше, если нам удастся вывести его тихо. Попытайся, а если что-то пойдет не так, кричи.
Йен кивнул и, не говоря ни слова, лег на живот и пополз сквозь кустарник. После дневной жары вечерняя прохлада дарила облегчение, но руки Джейми мерзли, и он сомкнул их вокруг глиняных боков маленького горшка, под которым тихо потрескивал костерок. Дым и запах терялись в дымке лагерных костров, плывущей над деревьями. Слава Богу и Деве Марии, дым отпугивал мошку и кровожадных комаров.
Удивляясь собственной нервозности, Джейми коснулся споррана, в очередной раз проверяя, что из бутылки с терпентином не выскочила пробка. В колчане зашуршали стрелы. Они с легкостью долетят до палатки командира и подожгут ее, если Йен закричит. Если же нет…
Джейми зашарил взглядом по земле, подыскивая, что можно поджечь. Сухой травы было много, но она быстро прогорит, а нужно, чтобы зажглось сразу и горело долго.
Солдаты уже собрали в окрестностях хворост, однако невдалеке лежала неподъемная на вид еловая коряга. С нее обломали ветки, но не все, их осталось еще довольно много: толстых, с пожухшими иголками, которые не осыпались даже после ветра. Джейми медленно и осторожно, чтобы не попасться никому на глаза, набрал пригоршни сухой травы, торопливо ободрал кору с поваленной ели – годилось все, что будет гореть.
Горящие стрелы на палатке командира тут же привлекут к себе внимание, но и вызовут в лагере тревогу. Солдаты, словно осы, бросятся на поиски нападающих. Лесной пожар – другое дело. Он безусловно отвлечет внимание солдат, но никто из них не озаботится поисками врага.
Джейми не смотрел на сына, пока занимался подготовкой к поджогу. А когда все закончил, огляделся.
Уильяма нигде не было.
* * *
Солдаты ужинали. Веселые разговоры и прочие звуки, сопровождающие ужин, перекрывали тот слабый шум, который создавал тихо крадущийся к левой палатке Йен. Если бы кто-нибудь заговорил с ним, он ответил бы на языке могавков и притворился разведчиком Бергойна, вернувшимся со сведениями. А если бы его повели к командиру, он либо придумал бы, что занимательного можно рассказать, либо закричал и с боем прорвался, пока солдаты отвлекутся на горящие стрелы.
Но это не спасло бы Денни Хантера, и Йен был осторожен. Они с дядей Джейми довольно долго наблюдали за пикетами и выяснили их маршрут, а еще обнаружили «слепое пятно», где обзор караульным загораживали деревья. Йен знал, что из-за палатки его не будет видно, разве что кто-нибудь случайно споткнется, когда пойдет в кусты отлить.
В палатке горела свеча – в сумерках сквозь ткань виднелось тусклое пятно света. Йен лег, сунул руку в палатку и принялся осторожно шарить по грязному полу, надеясь, что на него никто не наступит. Если бы он нащупал кровать, то забрался бы внутрь и скорчился под ней. Если бы… Он прикусил язык – кто-то коснулся его руки.
– Ты друг? – прошептал Денни. Йен видел его размытую тень на ткани палатки.
