– Твое упрямство и гордость часто граничат с глупостью, – он покачал головой.
– Пусть так. Но это мой выбор. А как же твоя сестра? Ты говорил, она приезжает сюда в твое отсутствие?
– Очень редко. – Ян махнул рукой. – Она уже давно живет со своим парнем, так что последние полгода здесь не была. Вот только она никак не заберет свои вещи и не отдаст мне ключ от комнаты. Я бы хотел, чтобы ты взяла запасные ключи. – Он вытащил из кармана связку ключей, снял два и протянул мне. – Это от квартиры и домофона. На всякий случай. Вдруг так случится… Что тебе будет некуда идти. Я хочу, чтобы ты знала, что этот дом тебе всегда рад.
Я не хотела брать и упрямо отказывалась. Ведь если я возьму ключи – это будет означать, что я согласилась. Но Ян настаивал.
– Давай так, ты просто будешь моим хранителем ключей. Тебе не нужно здесь жить. Просто будешь хранить ключи до моего приезда.
И только тогда, немного подумав, я согласилась. Я не приду сюда в его отсутствие. Ни за что.
После прогулки мы грелись чаем у Яна дома.
– Я бы хотел дать тебе еще кое-что, – сказал он и протянул мне пластиковую карту. Я на автомате взяла ее.
– Что это? – Я взглянула на нее и нахмурилась. Это была банковская карта. – Зачем мне она?
– На всякий случай. Вдруг тебе понадобятся деньги.
– Я не возьму твои деньги, – холодно сказала я и положила карту на барную стойку.
– Стефа, не надо, – сказал Ян с болью в голосе. – Прошу.
Он взял мою сжатую руку, раскрыл пальцы и положил на ладонь карту.
– Мне будет спокойней, если она будет у тебя. ПИН-код я напишу. Я даю тебе ее на сохранение, как и ключи. Прошу, возьми.
– А если я все потрачу? – хитро спросила я.
– Можешь тратить все, – улыбнулся Ян.
Я вертела в руках карточку и сгорала от любопытства: а сколько на ней может быть денег? Конечно, я не возьму ни рубля. Чтобы не расстраивать Яна, взяла карту.
Ян уехал в середине декабря и обещал вернуться в феврале.
Эти два месяца были для меня сплошным мучением. Я как никогда чувствовала собственное одиночество. Оно разрасталось в груди огромной черной дырой, которая засасывала в себя чувства и выплевывала их под совершенно другим углом. Оно лишало меня всего: удовольствия от съеденного десерта, радости от солнечной погоды за окном, наслаждения отдыхом после утомительного рабочего дня, блаженства от горячего душа.
Единственное, за что я боролась и что никогда бы не бросила в эту черную дыру безразличия и апатии, – мою любовь к Бухсу. Это единственное, что у меня осталось.
Мы переписывались с Яном, как и прежде. Его сообщения вызывали у меня улыбку. Я скучала по нему, ведь он был моим другом. Я ложилась спать, обнимала подушку руками и с тоской думала о том, что будет, если он больше не приедет? Что тогда? Вдруг он передумает приезжать? А если с ним что-то случится? Я не знаю о нем ничего, я никогда не смогу его найти.
Я берегла те два снимка. Берегла воспоминания о прикосновении к его пальцам. Это все, что у меня было.
Я в одиночестве ела сыр с базиликом и думала о Яне.
Где-то далеко у него была своя жизнь. Друзья, работа и… девушка? У него наверняка есть девушка. А здесь семья. Я представляла субботний семейный ужин. Ян, его родители, сестра со своим парнем. Как Ян ведет себя с ними? Уж наверняка не так закрыто, как со мной. Почему мысли об этом были мне так неприятны? Может быть, потому что до сих пор я наивно думала, что Ян принадлежит только мне? А на каком основании? Ведь мы даже не состояли в отношениях. Я не имела на него никаких прав. Как было хорошо раньше, когда я считала, что мистер Дораку принадлежит только мне, а теперь… Нет, мистер Дораку по-прежнему мой и только мой, а вот Ян – нет. Мистер Дораку – это выдуманный мной образ, а Ян – реальный. У него своя жизнь, даже две. Почему я ревную его? Ведь я никогда не могла представить себя девушкой Яна, одна эта мысль вызывала во мне отвращение. Ян – всего лишь друг. Или нет? Что я чувствую к нему? Я по-прежнему не хочу от него ни ласки, ни поцелуев, ни чего-то большего. Но мое отношение к нему определенно изменилось. Неужели наступит такой момент, когда я пойму, что хочу быть его девушкой? Думать об этом было так странно.
А что думает сам Ян? Почему мы ни разу не говорили о наших отношениях? Последний раз мы затрагивали эту тему еще до самой первой встречи. С тех прошло много времени, и мы ни разу не возвращались к тому разговору. Что Ян чувствует ко мне? Со стороны кажется, что его устраивают наши сегодняшние отношения. Вдруг я нравлюсь ему как девушка, но по непонятной причине он не может мне открыться? Боится или думает, что я откажу ему. Вдруг он настолько тонко чувствует людей, что лучше меня понимает мое внутреннее состояние? Знает, что пока я не готова ни к чему большему. А когда стану готовой? И как я пойму это? Что, если этот момент наступит спустя много лет, когда уже будет поздно? Вдруг Ян охладеет ко мне? Любовь часто рождается из дружбы, вдруг мне нужно сейчас показать ему, что я хочу вступить с ним в отношения, а позже симпатия перерастет в любовь. Ведь Ян хороший, очень хороший, несмотря на все свои тайны.
Мартини, чай с мятой и тяжелые мысли скрасили мое ущербное одиночество и невыносимое ожидание. Ах, да… Еще проблемы с квартирой.
Не знаю, каким образом, но бабуля научилась двигать комод. Однажды, вернувшись с работы, я увидела рассыпанную гречку на полу в моей комнате. И в комоде. Все вещи лежали не на своем месте, особенно белье и косметика. Столбик помады резко укоротился, по столу были рассыпаны тени. Чем она тут занималась? Надевала белье, красилась моей косметикой и смотрела на себя в зеркало? Но это же безумие! Однако улики говорили об обратном. Я настолько взбесилась, что сразу же позвонила хозяину квартиры. Мы долго выясняли отношения. Я ругалась, он защищал бабулю, говорил, что я все напридумывала. Я упрашивала поставить на дверь замок, он отказал мне. Я перешла на крик, он стал кричать в ответ, назвал истеричкой. В конце предложил мне поискать другое жилье, а то, видите ли, у него со мной много проблем. Все жильцы как жильцы, а я – истеричная женщина (Женщина!!! В свои девятнадцать лет!), которая доставляет ему кучу хлопот, а платит копейки.
Я бросила трубку. Поняла, что из этой квартиры надо сваливать. Судорожно стала рыскать по сайтам недвижимости, но за такую цену больше ничего не было. Эта ситуация меня настолько подкосила, что уже не хотелось связываться со съемом комнаты. Но что же делать?
Ян… у меня лежал ключ от его квартиры. Но я поклялась не пользоваться его добротой и разбираться самой со своими проблемами. Будет нечестно использовать нашу дружбу в корыстных целях. Но ключ не давал мне покоя, я достала его из рюкзака и долго вертела в руках. Металл приятно холодил руку. Может быть, всего на пару дней? Потом я обязательно найду новое жилье без неадекватных бабуль. Я просто не могу провести еще одну ночь в этой квартире. Мне пришлось выбросить косметику. К белью я тоже не могла притронуться из брезгливости, и оно тоже полетело в мусорное ведро. Я собрала чемодан и походный рюкзак (который мне так и не пригодился) и посадила Бухса в переноску. Ключи я оставила в квартире, сказала бабуле, чтобы закрыла дверь. В этот вечер она казалась адекватной, выглядела глубоко расстроенной моим отъездом (конечно, ведь она больше не сможет организовывать показ мод), пожелала удачи и проводила меня до двери.
