Льюис жил в доме практикующего волшебника уже больше года, и за это время привык к чудным вещам, звукам и происшествиям. В зеркало на вешалке для пальто редко когда можно было увидеть свое лицо. Куда чаще в нем разворачивалась панорама римских руин, пустынь, пирамид Майя или видов на аббатство Мелроуз в Шотландии. В передней приемной стоял орган, который проигрывал рекламу с радио. А старые витражные окна время от времени сами по себе изменялись. Может быть, призрачная открытка – тоже одна из шуточек Джонатана? Льюис мог бы напрямую спросить обо всем дядю Джонатана. Но не стал. Если его догадка не была верной, знать об этом он не хотел.
Однажды в середине октября, Льюис решил после обеда вернуться в школу пораньше. Обычно он просиживал полуденный час дома, потому что боялся, что его побьют. Но сегодня Роза Рита уговорила его поторопиться.
Льюис и Роза Рита долго обсуждали его страхи. Подруга пыталась убедить его, что единственный способ одолеть страх – это встретиться с ним лицом к лицу. Именно поэтому сразу после обеда парнишка заставил себя пойти на школьную площадку. Первый раз тяжело, второй будет легче, и так далее… Так говорила Роза Рита. Сначала Льюис упрямился, но потом согласился попробовать. Чтобы ему было проще, Роза Рита пообещала встретить его в переулке неподалеку от школы. Она убедила его, что Льюису нет нужды играть в футбол и в другие игры. Они просто постоят и пообщаются, могут даже обсудить модель Римской галеры, которую строят из пробковой древесины. В общем, будет весело.
Подойдя к школе, Льюис заглянул в длинный узкий переулок. Розы Риты там не было.
Вдалеке раздавались визги играющих детей. Льюис осторожно побрел по аллее в сторону площадки. Он всегда боялся, что произойдет что-то внезапное и неприятное, и иногда этот страх оправдывался.
Льюис прошел уже полпути, когда откуда-то слева до него донеслись какие-то звуки. Похоже на пыхтение и возню. Льюис обернулся и увидел, что в тени между опорами церкви дерутся двое детей. Это были Роза Рита и Вуди Минго.
Льюис стоял и смотрел, парализованный страхом. Вуди обхватил Розу Риту за талию одной рукой, а другой дергал ее за волосы. Дергал с силой, и, наверное, ей было очень больно. Но Роза Рита сносила это молча. Ее глаза были закрыты, а зубы стиснуты.
– Я сказал, – прорычал Вуди, – возьми свои слова обратно!
– Нет.
– Возьми свои слова обратно!
– Я сказала нет, и – ой! – и не возьму! Губы Вуди искривились в мерзкой ухмылке.
– Тогда вот тебе… – он резко дернул Розу Риту за волосы. Ее лицо исказилось, она стиснула зубы еще сильнее, но так и не закричала.
Льюис не знал, что делать. Бежать к директору? Или в полицию? Или попытаться самому справиться с Вуди? Он вспомнил о ноже у Вуди в кармане и испугался.
Тут Вуди заметил Льюиса и рассмеялся так же, как в тот раз, когда украл его шляпу.
– Эй, толстопузый! Не хочешь защитить свою подружку? – Вуди снова дернул Розу Риту за волосы, и она вздрогнула.
Девочка открыла глаза и посмотрела на Льюиса:
– Уходи, Льюис! – прошипела она. – Уйди прочь!
Но Льюис продолжал стоять, то сжимая, то разжимая кулаки. Он посмотрел на улицу, по которой медленно ползли машины. Потом на площадку, где дети играли, смеялись и верещали.
– Что, жирдяй? Хочешь врезать мне? Попробуй!
Льюис развернулся и побежал. Вниз по переулку, потом по улице, через перекресток и по Грин-Стрит в сторону дома. Он бежал по тротуару и слышал собственный плач. Добежав до середины Грин-Стрит, он остановился – выдохся. Болели бок, голова и хотелось умереть. Отдышавшись, он вытер слезы, высморкался и побежал домой.
Когда Льюис подошел, угрюмо топая по дороге, дядя Джонатан собирал листья на переднем дворе.
– Привет, Льюис! – крикнул он, радостно размахивая трубкой. – Из школы пораньше отпустили или…?
Лязгнули ворота. Пару секунд спустя хлопнула входная дверь. Джонатан бросил грабли и пошел посмотреть, что случилось.
Льюис плакал, положив голову на обеденный стол.
– Гад… ненавижу… убью… – повторял Льюис снова и снова.
Джонатан опустился в кресло рядом с племянником и обнял его.
– Ну же, Льюис, – мягко сказал он. – Успокойся. Что случилось? Скажи, что стряслось?
Льюис вытер слезы и несколько раз высморкался. Потом, медленно и сбивчиво, рассказал обо всем дяде:
– …и я убежал, и она больше никогда-никогда не станет со мной разговаривать… – Льюис снова разрыдался. – Лучше б я умер!
– Ох, сомневаюсь, что Рози вычеркнет тебя из круга своих друзей, – успокаивал его Джонатан, улыбаясь и похлопывая мальчика по плечу. – Она просто сама хотела разобраться, вот и все. Она настоящий сорванец, и если уж повздорила с Вуди, то, наверняка, решила, что справится сама.
Льюис повернулся и сквозь слезы посмотрел на Джонатана:
– Думаешь, она не возненавидит меня за то, что я трус и слабак?
– Ты не то и не другое, – возразил Джонатан. – А уж если бы Рози хотела завести болвана в качестве лучшего друга, то такого бы и нашла. Она очень упрямая девчушка и делает то, что хочет. И мне кажется, ты ей очень нравишься.
– Правда?
– Именно. Пойду дальше сгребать листья. Вечером разожжем костер на подъездной дорожке. А в понедельник напишу тебе записку, чтобы мисс Хаггерти не ругалась. А ты занялся бы моделью корабля.
Льюис с благодарностью улыбнулся дяде:
– Хорошо, дядя Джонатан. Спасибо тебе большое.
Льюис поднялся в свою комнату и до вечера погрузился в мир греческих и римских трирем
4, в великие морские сражения при Саламине и Акциуме. Перед ужином зазвонил телефон. Льюис бежал снять трубку, прыгая через ступеньку, и чуть не впечатался лицом в пол.
– Алло! – подняв трубку, прохрипел он. – Роза Рита, это ты?
На другом конце захихикали.
– А если нет, то что?
У Льюиса будто камень с души свалился.
– Ты сердишься на меня? – спросил он.
– Нет. Я позвонила узнать, что с тобой случилось.
Льюис почувствовал, как краснеет:
– Мне стало плохо, и я пошел домой. Вуди побил тебя?
– Нет. Вышли учителя и заставили его прекратить. Я бы ему устроила, если бы не мои дурацкие волосы. Надо подстричься под ежика.
– А почему вы подрались?
– А, да я ему сказала, что он грязный воришка, который стащил твою шляпу. Он хотел, чтобы я взяла свои слова обратно, но я, естественно, отказалась.
Льюис замолчал. Снова вернулось ощущение, какое было, когда Роза Рита пожалела, что не помешала Вуди отобрать у него шляпу. Смешанное чувство. Он был благодарен Розе Рите за то, что она заступилась за него, но как ужасно не уметь драться и побеждать самому! Мальчики ведь должны это уметь.
