Верно, не надо. А зачем ей ум, если наши пули на ней царапинки не оставили, а двумя ударами своего меча она второй этаж гномами сложенного замка вскрыла как глиняный горшок со сметаной? Не нужен ей ум. Если там нас не найдёт, то перейдёт дальше. А за пару дюжин ударов она всю усадьбу с землёй сровняет. А что с нами будет? Что она сделает? Сожрёт с костями, изрубит на куски или что-нибудь покруче совершит, вроде вырывания души и отдачи её во власть всяким когтистым тварям на вечное разрывание? Не хочу!
Портал так и мигал посреди двора, но амплитуда миганий становилась всё чаще. Он вот-вот должен был закрыться, а проходить через него сейчас было уже смертельно опасно. Попади в такое «мигание» — и тебя на куски разорвёт. Так что идея насчёт «смыться обратно» не прокатывала. Не выйдет смыться.
Я переломил стволы ружья, выбросив пустые гильзы, а демон насторожился, начав озираться. Чёрт, а толку с того, что я перезаряжу ружьё? Чем оно мне поможет? А ничем. Но не ждать же просто так, когда ракшаса до нас доберётся. На этот раз я аккуратно затолкал в патронники две «колотушки»: всё равно никакой разницы — зажигательные пули или нет. На ракшасе нет и царапинки.
— Всем сидеть тихо, — прошептал я и на четвереньках, чтобы не мелькать в окнах, рванул в обратную сторону. За мной сразу увязалась Лари. Лари — это хорошо, она сильнее и быстрее. Осталось только придумать, что с этой силой и быстротой делать.
Я дополз до лестницы и прямо на заднице соскользнул по полированным деревянным ступенькам на первый этаж. Незачем что-то предпринимать вблизи того места, где Маша прячется. Не надо.
— Я могу попытаться её увести отсюда, — прошептала оказавшаяся рядом Лари. — Но не уверена, что она увяжется за мной.
— Она может сначала увязаться, а потом вернуться, — зашептал я в ответ. — Увидит, что ей тебя не догнать, и передумает. Или просто догонит, а потом вернётся.
— А что делать? — прошипела тифлингесса.
— Делать?
В голове у меня мелькнула какая-то смутная идея, совсем ещё непонятная, но вселившая робкую надежду. Потому что идея — это уже хорошо в положении полной безыдейности. И натолкнул меня на неё всё чаще и чаще мерцающий портал.
— Пока укройся, — сказал я и бросился к окну столовой, тому самому, через которое я уже сегодня дважды пролез в обоих направлениях.
Ракшаса отошла от стены и теперь стояла во дворе, задумчиво заглядывая на дно опустевшей чаши. Вид у неё был не столько злобный, сколько огорчённый, словно она хотела сказать: «Ну что за сволочи, а? Как так можно?» Я прикинул, куда мне потом придётся бежать, после того, как у меня получится опять привести её в бешенство, и понял, что, если я пальну из этого окна, пространства для маневра у меня останется всего ничего. Поэтому я, стараясь даже не дышать, начал тихо подкрадываться к ней, поочерёдно выглядывая из многочисленных вытянувшихся в ряд окон.
Видимо, созерцание опустевшей жертвенной чаши окончательно расстроило ракшасу, потому что она вдруг пригнулась, напряглась, шея её вздулась верёвками жил, и она снова завыла, к моему счастью, не в мою сторону, отчего у меня лишь заложило уши, а в мозг словно вилку воткнули. К этому моменту я держал её на мушке — и совершенно инстинктивно спустил курок. Ударило в плечо, вспыхнул хвост пламени, но выстрела я не слышал — весь запас моего слуха ушёл на крик ракшасы. И, к моему удивлению, крик прервался. Тяжёлая «колотушка» ударила в затылок, взметнув мелкие косы, а сама ракшаса чуть не свалилась вперёд.
Я не понял, как именно она развернулась: выглядело это всё так, словно она перетекла из одного положения в другое. Метнулся алый длинный язык, оскалились чёрные клыки, вновь вздулись жилы на шее… и я снова пальнул в неё, целясь в лицо. Попал не в лицо, а в грудь между ключицами. Мне показалось, я даже увидел, как разлетелась на куски моя пуля, на коже опять не появилось ни царапины, но ракшаса качнулась назад, запнулась за одну из каменных скамеек и вульгарно шлёпнулась на задницу, вновь не закричав.
А я бросился из комнаты с такой скоростью, что врезался плечом в косяк двери, чуть не выронив «вампирку». Пробежал мимо лестницы, заметался взглядом, куда спрятаться, увидел, как метнулась из-за угла узкая рука в чёрной перчатке, схватившая меня за воротник и дёрнувшая в какую-то тёмную кладовую.
— Уши! — крикнула Лари, и я зажал свои ладонями. И вовремя. Новый крик метнулся по дому, с грохотом обвалилась лестница, полетели какие-то обломки вдоль коридора, завибрировали могучие каменные стены — так, что из них посыпалась известка, а желудок сжался до величины грецкого ореха, вместе с сердцем. А затем здание сотряс дикий грохот: ракшаса вновь взялась за меч, вымещая злобу на древней усадьбе. Прямо у меня перед глазами по вековой давности кладке вдруг пробежала извилистая трещина, щёлкая и плюясь осколками камня.
— Лари, единственный шанс! — быстро заговорил я. — Мне надо добраться до штуцера Орри. Ракшасу можно сбить с ног. Но она меня поймает. А ты намного быстрей меня.
— Пока я буду доставать штуцер, она меня в землю втопчет! — возмутилась тифлингесса.
— Я сам достану! Ты побегать от неё сможешь? Дай мне хоть четверть минуты, я успею.
— И что потом? — резко сменила тон Лари, заинтересовавшись.
— Надо сделать так, чтобы она оказалась между мной и порталом.
— Бегом к Маше, пусть нам поможет! — скомандовала она. — У неё остались заклятия.
Мы выскочили из кладовки вдвоём — и упёрлись в обрушившуюся лестницу. Демоны тёмные, мне быстро туда ни за что не забраться. Тут и уцепиться не за что, гладкие стены. Лари же каким-то странным прыжком оттолкнулась от одной стены, другой — и обернулась ко мне уже сверху:
— Ну ты что?
Голос у неё снова начал меняться, демоническая часть её натуры опять брала верх.
— Давай сама, я подберусь ближе к мешкам, — махнул я ей рукой и втолкнул две очередные «колотушки» в стволы.
Не надо, чтобы она время теряла, затаскивая меня наверх. Я уж лучше пользу какую-нибудь принесу. И с этой благородной мыслью я бросился по первому этажу подальше от того места, где ракшаса шарахнула по стене своим мечом. Не хватало ещё под камнепад угодить, когда она снова своей железякой начнёт размахивать: мокрого места не останется.
На этот раз ракшаса решила быстро не успокаиваться, и, когда я пробегал как раз мимо окна, она закричала вновь. Ощущение было такое, словно в спину разогнавшийся грузовик врезался. Дыхание в очередной раз покинуло мои лёгкие, подошвы оторвались от пола, и я совершил полёт через всю комнату, к счастью своему перелетев через стол и опасного вида бюро, с грохотом обрушившись на деревянный пол и проехавшись по нему в следующую дверь, куда мне, собственно говоря, и было нужно. Это же меня и спасло, как я думаю, потому что простенок между окнами в зале, откуда я прилетел, вдруг превратился в облако пыли, молнией мелькнуло золотое лезвие, а летящие каменюки разбили всю мебель в щепки. Красиво бы я выглядел, окажись там.
