Это состояние закончилось в ноябре 2015 года. Благодаря гению главного рисковика Евгения Ивашкевича мы раньше других поняли, что рынок очищается, закредитованность падает, и решили «газануть». Мы чуть раньше пошли против тренда, но за счет этого оказались в авангарде. В 2016 году наша машина привлечения работала на полную мощность, тогда как конкуренты разогнались лишь в 2017-м.
Быстро развернуться помог отказ в 2014 году от демонтажа федерального покрытия, хотя системе пришлось поработать не на полную мощность. Благодаря этому быстро вернули выпуск на уровень 110–120 тысяч карт в месяц (и это при низком проценте одобрения – около 25 процентов).
Первые месяцы 2016 года оказались многообещающими. Чистая прибыль за первый квартал составила 1,9 миллиарда рублей, рентабельность капитала – 32,3 процента, а кредитный портфель вырос на 6 процентов. Доля более надежных клиентов, привлеченных после января 2013 года, достигла 60 процентов портфеля.
Стоимость фондирования упала с 13,3 процента в первом квартале 2015 года до 12 процентов в первом квартале 2016 года. 9 процентов доходов банк стал получать от некредитного бизнеса.
Самой важной причиной резкого улучшения показателей стало падение неплатежей. Если в 2015 году стоимость риска (cost of risk) составляла 15,5 процента, то в первые месяцы 2016 года она снизилась до 10,4 процента. Резкое уменьшение.
Удивительные результаты начала показывать дебетовая карта Tinkoff Black. Каждый месяц появлялось 70 тысяч новых держателей, а общее их число превысило 1,2 миллиона. 60 процентов новых клиентов приходили бесплатно, по «сарафанному радио», при том, что у большинства россиян есть зарплатные карты от банка, в котором обслуживается работодатель.
Оборот по дебетовым картам на 40 процентов превысил оборот по кредитным, а из собранных денег мы сформировали портфель низкорискованных облигаций на 22 миллиарда рублей.
* * *
Отношения банка с аналитиками по акциям – отдельная песня. Первый раз они сформировали свое мнение в августе 2013 года, когда посетили так называемый День аналитика.
Звучит банально, но это большое событие, когда компания так перед IPO впервые делится с инвесторским сообществом глубинным анализом собственного бизнеса и перспектив развития.
По результатам этой встречи аналитики составляют отчеты-презентации, которые используют в своем общении с рынком перед IPO, делясь с инвесторами видением привлекательности той или иной компании. А публичные аналитические отчеты появляются уже после IPO.
В инвестиционной аналитике есть две составляющие – количественная и качественная. Количественная сосредоточена на попытке понять динамику роста и динамику прибыльности на следующие 12 лет и общий вектор развития на ближайшие три года.
Качественная обсуждает способность той или иной компании противостоять конкурентному натиску. В ней идет попытка понять, насколько бизнес-модель хороша в общем конкурентном контексте, насколько компания стабильна в своей способности приносить прибыль и расти в стоимости.
Ирония состояла в том, что никто из наблюдателей не предвидел такого резкого обвала рынка по всем фронтам в первом квартале 2014 года. Поэтому в количественной части большинство отчетов серьезно ошиблись. Никто не предугадал ни макроэкономические, ни кредитнокризисные катаклизмы.
Касательно предсказательной силы аналитиков есть интересное наблюдение. Сергей Пирогов перед IPO решил посмотреть предсказания цены на предстоящие 12 месяцев и потом повесил на стену график. Все они как один прогнозировали колебание нефти в диапазоне от 100 до 106 долларов за баррель. При этом ориентиры были до второго знака после запятой. Условно, что через 6 месяцев нефть будет 104,26, а через двенадцать – 105,93. А в реальности цена оказалась вдвое ниже. Говоря о качестве этих прогнозов, можно поухмыляться.
Поэтому количественные прогнозы надо принимать в пищу, как говорят англичане, с щепоткой соли. Все это немножко от лукавого, никто не знает, какой черный лебедь прилетит в следующий раз.
Поэтому с количественной точки зрения было ошибочно взять траекторию развития на протяжении четырех-пяти лет перед IPO и как бы экстраполировать ее в будущее.
Показатели отличались и от наших планов – по причинам, которые никто осенью 2013 года не мог предвидеть. Геополитика, нефтяной обвал, девальвация, банковский кризис – все это наслоилось друг на друга и сказалось на прибыльности.
Правда, непосредственные причины снижения прибыли были разными: в 2014 году резко выросли неплатежи по кредитам, а в 2015 году – стоимость фондирования, но суть не меняется.
В 2016 году банк вернулся на траекторию, сформированную на протяжении ряда лет непосредственно перед IPO.
И самые смелые и талантливые аналитики поняли, что мы блистательно справляемся с вызовами рынка. Мы просто недомогали, в то время как остальной рынок лежал в крови в приемном покое «Скорой помощи».
Это именно то, о чем мы говорили перед IPO: плавучесть, гибкость, изворотливость с самого начала вошли в ДНК организации. Мы реально не видели проблем, способных нас погубить.
Качественный анализ заключался в том, чтобы понять, насколько успешно «Тинькофф» может проходить циклы развития. Хотим мы того или нет, но потребительское кредитование всегда очень цикличный бизнес.
Даже оптимистично настроенные аналитики не могли предвидеть, насколько успешно модель «Тинькофф» способна справляться с кризисными явлениями.
Из числа прозорливых аналитиков можно отметить Эндрю Кили из Sberbank CIB (бывшая «Тройка Диалог»). Одним из первых он начал рекомендовать покупать акции на дне, когда они стоили 2,9 доллара.
Отчет он назвал «Glimmers of Light», что можно перевести как «Свет в конце тоннеля». Эндрю назвал банк относительным победителем резни в сфере потребительских финансов (consumer finance carnage), так как из крупных игроков только мы наряду со Сбербанком и ВТБ24 увеличили рыночную долю.
Он предсказал утроение прибыли в 2016 году благодаря снижению стоимости фондирования и снижения доли невозвратов. В принципе, Эндрю Кили сказал то, что мы и так знали, но это дорого стоило на фоне тотального неверия рынка.
Даже в самые сложные времена в нас верил аналитик Goldman Sachs Дмитрий Трембовольский. Когда все махнули на нас рукой, он увидел в банке феноменальную живучесть. В 2016 году, покинув Goldman Sachs, он, насколько я знаю, вложил существенную часть своих денег в пакет акций банка, который с тех пор серьезно вырос в цене.
Всегда прекрасно разбирались в нашем бизнесе аналитики Morgan Stanley Магдалена Стоклоза и Самуэль Гудакр. Можно отметить Дэвида Нэнгла, перешедшего в 2015 году из «Ренессанс Капитала» в Vostok Nafta и верившего в нас все это время.
Были и противоположные примеры. Аналитик VTB Capital Джейсон Гурвиц в 2014 году рекомендовал покупать, правда, несколько раз снижал целевую цену – с 15 до 7 долларов. Хотя по факту выгоднее оказалось сбрасывать бумаги. В январе 2015 года он выпустил отчет, в котором рекомендовал продавать. Потом бумаги еще немного припали, а затем выросли в пять раз, а он все время советовал скидывать.
