— Я этого не говорила.
— Не говорила. Но сказала.
— Логика странная… Если я перехожу дорогу на зеленый свет, это же не значит, что я боюсь машин.
— А ты не боишься?
— Нет.
— А если вдруг какой-нибудь «ЗИЛ» с цепи сорвется, размажет тебя по асфальту и фамилии не спросит?
— Я хожу осторожно.
— Ходишь осторожно, а менты тобой интересуются. Крайней тебя хотят сделать, — заявил Сафрон.
— Меня?
— Так им же надо кого-то посадить. А ты девочка одинокая, беззащитная.
— Почему одинокая?
— А кто тебя может защитить?
— Закон… Я свои права знаю…
— Права еще доказать надо, — с усмешкой проговорил Сафрон. — Закроют тебя в камеру, месяца два там торчать будешь. Потом, может, и опустят… Ты хочешь этого?
— Нет.
— Тогда за меня держись. Я тебя в обиду не дам. Менты у меня на прикорме, они тебя не тронут.
— Да, но я буду должна заплатить за это. — Лия качнула головой, проницательно глянула на Сафрона.
— Все кому-то в этой жизни должны заплатить.
— Но я так не могу.
— А на сцене всей фигурой светить можешь? Знаешь ведь, за кого мужики тебя держат. Это добром не кончится. Когда-нибудь кто-нибудь подкараулит. Кому ты после этого пожалуешься? Мне? Так я скажу, что ты сама нарвалась. Ну а если мы с тобой… — Сафрон нарочно взял паузу.
— Я не знаю. — Лия замялась.
— Надо не знать, а делать.
За дверью вдруг послышался шум. Лера повысила на кого-то голос, ей ответили, дверь распахнулась. Через порог переступил Круча. Сафрон выстрелил в него взглядом, но ему — как о стенку горох.
— Какого черта?
Сафрон сжал кулаки, вспомнив, о чем говорил ему Клейстер. Не пустит он ментов. А они уже здесь — Круча, Комов. Идут, ничего не боятся, улыбаются так, как будто их тут приз ждет.
— Надо бы нам поговорить, Алексей Алексеевич, — сказал Круча, без приглашения усаживаясь на стул.
Мощный он мужик, впечатляющий, а наглости в нем хватило бы на целую бригаду. Сафрон вдруг почувствовал слабину в поджилках. Он хорошо помнил, как ему доставалось от Кручи. Этот мент и оскорблял его, и даже бил. Но это когда было…
— Я пойду? — спросила Лия, с интересом глянув на Кручу.
— Ну, если ты не Лия, — сказал Комов и тоже опустился на стул.
Этот мент был таким же здоровенным, как и его начальник. Круча мог заполнить свободное пространство целиком одной только своей персоной. В паре с Комовым он сделал кабинет невыносимо тесным. Неспроста Лия почувствовала себя здесь лишней. Да и Сафрону захотелось выйти отсюда.
— Это как раз Лия и есть, — сказал Сафрон, усмехнулся и выразительно глянул на стриптизершу.
Разве он не говорил, что менты ею интересуются?
— Очень хорошо, — глядя на нее, проговорил Круча.
— Лия не при делах, — с важным видом директорским тоном сказал Сафрон.
Лия должна была понимать, что с ментами у него разговор короткий… Если бы еще и эти наглецы в том не сомневались.
— А ее кто-то в чем-то винит? — спросил Круча и удивленно повел бровью.
— Я ее винил. Но уже во всем разобрался… Лия, ты свободна, — проговорил Сафрон и кивком показал девушке на дверь.
Лия поднялась, при этом вопросительно, даже как-то завороженно посмотрела на Кручу. Тот качнул головой. Он хотел допросить ее. Сафрон готов был ему это разрешить. Но не здесь. И не сейчас.
— Иди и ничего не бойся, — заявил Сафрон уже куда громче.
Только тогда Лия направилась к двери. Круча не стал ее останавливать, и Комов не перегородил ей путь. Но между собой они переглянулись. Дескать, никуда она от них не денется.
Лия вышла из кабинета, плотно закрыла за собой дверь. Сафрон сдержал вздох облегчения. Не тронули ее менты. Теперь она должна будет благодарить его за покровительство, расплачиваться за это своим телом… Одного раза с него вполне хватит. А там пусть эти опера делают с ней все, что хотят.
— В чем ты ее винил? — спросил Круча.
— Я не знаю, кто убил Бродилова. В курсе, что его телохранители уехали от клуба с какой-то телкой. Подумал было, что Лия с этой телкой заодно, но это не так, — выдал Сафрон и замолчал, давая понять, что на этом разговор закончен.
Но Круча почему-то не хотел этого понимать.
— А если заодно, то что? — спросил он.
— Как это что?.. Кто-то же завалил банкира.
— Телка завалила?
— Я этого не говорил.
— Но предполагал?.. Или ты точно знаешь? — Круча вдруг перестал улыбаться.
Два его глаза слились вдруг в одного спрута, который запустил щупальца в душу Сафрона.
— На меня валить не надо! — заявил тот и скривился.
— У тебя были непонятки с Бродиловым.
Спрут потянулся вслед за своими щупальцами, полез в душу. Тело у него ледяное, скользкое. Избавиться от спрута можно было только одним способом — убить его вместе с Кручей. Но это нереально. Этот мент заговоренный. Уже сколько раз его должны были убить, а он до сих пор жив.
— Были непонятки, — подтвердил Сафрон. — Но мы все решили. Мне деревня, Бродилову — лес. В смысле вырубка.
— А чем тебе вырубка не нравится?
— Почему не нравится?
— Вот и я говорю, что нравится. Теперь ты вырубку можешь к рукам прибрать.
— Как я ее приберу? Это собственность банка. Кто ее так просто отдаст?
— Продадут. По дешевке.
— Нет, там такая земля…
— Элитные особняки, такие же деревни и клиенты. Так я понимаю?
— Под элитных клиентов нужна соответствующая репутация. Кто со мной дела будет иметь, если я банкиров убиваю?.. Мне такая слава не нужна.
— Кто тебе поверит?
— Верить судья будет. Если вы ему доказательства предъявите. А у вас на меня ничего нет, да и быть не может! Так что счастливого пути! — Сафрон повел рукой в сторону двери.
— А если будут доказательства? — Круча не сводил с него глаз.
— Вот когда будут, тогда и поговорим.
— А будут?
— Если только липовые… Не советую. В порошок сотру! — Сафрон грозно глянул на Комова.
— Прямо так вот и в порошок?
— Начну с ваших погон… — заявил Сафрон. — А без них вы никто! На могиле напишут, как вас звали.
— Страшно, сил нет, — сказал Круча.
— А вот узнаешь!.. Да только поздно будет.
