В любой политической группе, пусть это даже фанатичные патриоты, рвущие на груди рубашку за родной край, всегда полно людей с личными финансовыми интересами, с интересами влияния, и всякими прочими заморочками. И если я буду плясать под их дудку, страна так и останется больной и нищей, а потом, может, развалится.
Таким образом, мое бегство в неизвестность будет выглядеть как харакири, но на деле мое бегство – это посыл группе Белека, и он называется: «Идите все на хрен, буду делать то, что я хочу, и так, как я этого хочу». Не очень тонкий месседж, но действенный и понятный любому. Зато когда я возьму мандат на архканцлерство, у меня будет сильная переговорная позиция с этими патриотами. Они будут знать, что я неуправляем и что давить на меня или даже шантажировать, рассказав всем, что в Торнхелле живет вселенец, – бесполезно. Проще со мной договориться, а я умею договариваться. Так уж и быть, я их не обижу, если они согласятся мне помогать.
Основная задача – добраться до Норатора самостоятельно, не потеряв при этом голову. Задача номер два – посмотреть страну, так сказать, изнутри за две недели пути, увидеть, как и чем живут люди большие и малые, как обстоят дела на самом деле и с чем вообще придется работать. Я должен увидеть настоящую картину, а не ту, что намалюет и сунет мне под нос в Нораторе группа патриотов.
Сложно, но, уверен, выполнимо. Санкструм – не Дикое поле, по которому туда-сюда ездили отряды людоловов и всяких бандитов, тут все-таки цивилизованная империя, пусть и в упадке. Я знаю местный язык, у меня есть немного денег и шпага у бедра – и о шпаге я говорю не как об оружии, а как о вещи статусной – абы кому ее носить не позволялось, только дворянам, стало быть, ко мне будут относиться с опаской и уважением, ну а потрепанный наряд сразу покажет возможным бандитам, что взять с меня нечего, да и опасно – можно получить пару вершков стали между ребер.
Вопреки устоявшемуся мнению, дороги Средневековья никогда не были пустынны. По ним шли торговцы, мелкие и крупные, паломники, письмоводители, мытари и много кто еще, поэтому придорожная корчма у оживленного тракта, например, была явлением обыденным. А если кто-то скажет, что в мире Средневековья сложно выжить современному человеку – я рассмеюсь ему в лицо: в двадцать первом веке существует немало стран, по которым пешком или автостопом успешно бродят экстремалы, – это Афганистан, Пакистан, Индия, Камбоджа, большинство стран Африки. В глубинке там не просто махровое Средневековье, там – родо-племенной строй, где сабли и мачете соседствуют с автоматами. И экстремалы, без знания языка, без GPS и спутниковых телефонов, при всем при том почему-то остаются живы, пишут статьи с иллюстрациями в блоги, и оказывается внезапно, что люди даже в какой-нибудь Буркина-Фасо – такие же, как и везде, не особенно меняются от развития и цвета кожи, надо только найти к ним подход… да-да, верно: уметь договориться. Конечно, всегда есть шанс, что путнику отрежут буйную голову, но это происходит не столь часто, как пугают нас разнообразные паникеры.
Денег, однако, у меня в обрез, а для плавного продвижения к столице с полагающимся осмотром окрестностей деньги требуются в первую очередь. Нет, можно и без денег, но тогда скорость передвижения будет существенно ниже, а это никуда не годится.
Мой блуждающий взгляд остановился на покойнике. Хм… Обирать мертвеца – последнее дело, но у меня выхода нет. Оправдаю репутацию Торнхелла. Я склонился над Белеком и начал обшаривать его хламиду в поисках карманов, отметив про себя, что прикосновение к мертвецу не вызывает отвращения. Торнхелл, думается, на своем веку успел обшарить не одного покойника, так что я действовал сноровисто и быстро. Взять и слинять – вот наш девиз.
В трех карманах хламиды россыпью валялись золотые монеты, немного – около десятка, кошелек Белек при себе не носил. Вероятно, был не от мира сего, а может, боялся, что сопрут. И правильно боялся – я сгреб добычу в свой кошелек – ничего, сопрем и без кошелька. Кроме золота я нашарил в карманах блаженного старца несколько сложенных вчетверо бумаг.
Ну что, посмотрим? Пара лишних минут в запасе еще есть.
Первой бумагой была карта Санкструма, на краю которой пятном, похожим на след мушиной атаки, обозначены Выселки, причем название поселка написано крупно, чтобы всякий дурак… дурак вроде меня, сразу увидел. Норатор, как и следовало из слов Белека, находился далековато… Ладно, разберемся, изучим на досуге. Я сложил карту и сунул в поясную сумку. Вторая бумага представляла собой некий список:
«Коронный совет:
Трастилл Маорай – глава фракции Умеренных. Выбрали Торнхелла подло.
Дремлин Крау – глава фракции Великих. Выбрали Торнхелла подло.
Таренкс Аджи – глава фракции Простых. Воздержались от выбора Торнхелла благородно.
Правительство:
Жеррад Утре – покойный архканцлер несчастный.
Дио Ристобал – канцлер.
Лайдро Сегерр – генерал-контролер финансов.
Шендарр Брок – военное администрирование, назначен взамен генерала Троу несчастного.
Долги Санкструма основные:
Анира Най – Гильдия. Опасна как рысь. Безжалостна есть. Долги?
Баккарал Бай – дюк. Банкир. Деньги – фетиш его. Долги официальные многотрудные.
Посол Сакран – долги?
Посол Армад – долги?
Ардорская курия Ашара при Санкструме:
Префект секретариата Морен Алдор. Долги официальные многотрудные.
Кардинал Омеди Бейдар – долги?»
Оч-чень интересно. И в стиле свихнутого чародея – все эти «долги многотрудные» и «лидеры подлые». Такое ощущение, что список Белек составил для меня, вряд ли он страдал склерозом, чтобы оставлять самому себе напоминалки, да и зачем ему? Он не входит в Коронный совет и, видимо, не слишком интересуется политикой. Он фанатик: черное, белое, подлое, благородное – это потолок его понимания политики. Так что список – он для меня, новоприбывшего, чтобы прочел и кое-что понял. Я еще раз пробежал список взглядом и запнулся о словосочетание «покойный архканцлер несчастный». А вот и первый подводный камешек. Белек не сказал мне, что были еще архканцлеры. И как давно этот Жеррад Утре отбросил ко… умер он когда, я спрашиваю? И от чего умер? Своей смертью или помогли товарищи по партии? А?
Мурашки пробежали вдоль позвоночника. Подозреваю, что в некрологе на смерть архканцлера Жеррада Утре (несчастного) звучало что-то о безвременной кончине после торжественного обеда с членами Коронного совета. А может, противники не стали особо усердствовать, и смерть Утре наступила от проникновения какого-либо острого железного предмета в сердце во время утренней прогулки по личному саду. Во всяком случае, я бы не поставил на смерть по естественным причинам даже грош.
Я вновь просмотрел список. Долги, долги… Ага, у меня в подчинении будет обычный канцлер – думаю, вполне довольный жизнью малый. Фракции… Логично предположить, что Таренкс Аджи, лидер фракции Простых, которые воздержались от голосования за Торнхелла, – это вождь патриотического крыла, и именно к нему я обращусь по приезде в Норатор.
