— Не желают ли сеоры предложить сеорите освежиться?
— Лучшая ароматная вода для сеоров и прекрасной дамы, очень стойкие запахи, цветочные «Томная роза» и «Ветреная лилия», фруктовые «Фаар в меду и ванили», лесные «Голос ветра», «Кружение листьев» — самые модные в осеннем сезоне!
— Сладости, сладости! Медовые конфеты и пастила!
— Прекрасные шарфы-бабочки — слава Кантерры!
— Капельку лучшего вина из погребка дядюшки Педросио, чтобы сеор не был столь хмур? — Гал после этого «соблазнительного» предложения отчего-то нахмурился еще больше. — Чтобы румянец заиграл на щечках прелестной сеориты?
— Четки для десятидневного круга молитв Святой Зигите и ее свите!
— Еще горячие, только что запеченные плоды фаар! Будете жалеть, если не отведаете! Прошу недорого, всего треть ильеро!
В руках пухленького крепыша был целый противень с деревянными палочками, на которые было наколото разом по три небольших, чуть сморщенных от жара плода знаменитых фруктов Кантерры. От противня шел наисоблазнительнейший сладкий и одновременно тонкий аромат, от которого ноздри таких сластен, как Рэнд, Лукас и Элька, невольно зашевелились. Побывать в Ильтарии и не попробовать самого популярного в этих краях лакомства — нет, этого они позволить себе не могли! Лукас потянулся за кошельком, и вот уже все, кроме решительно отказавшегося от сластей Гала, принялись уплетать еще теплые вкуснейшие плоды, напоминавшие персик и яблоко одновременно. Мири и Максу заботливая компания переправила их долю через Связиста. Не отказался от лакомства даже Зидоро.
— О-м-м, вкуснотища, еще бы горчички, — щурясь от удовольствия, задумчиво протянул Рэнд, пробуя свою долю плодов. — И пожалуй, гвоздики с тмином!
Элька поперхнулась от такого сногсшибательного заявления и едва не выронила фаар на пол, Гал среагировал еще быстрее, чем девушка поняла, что ее палочка вообще падает, он почти автоматически подхватил ее и снова вручил Эльке.
— Не смей говорить при мне таких ужасов, а то я тоже спать не буду, — фыркнула она, назидательно погрозив Рэнду пальцем.
— Это что ж? Тебе можно меня пугать, а мне тебя нельзя? — тут же возмутился Фин, припомнив их недавнюю перепалку в храме по поводу злополучного рукоро-куби.
— Разумеется, — нахально улыбнулась Элька, уписывая лакомство, и заключила с видом победительницы: — Я девушка — существо слабое, хрупкое, беззащитное и нервное. Вот как начну ночами орать да вас всех будить, тебе же хуже всех придется, комнаты-то ближайшие, первым и оглохнешь!
— Ну к тому времени я уже буду глухим от собственных испуганных криков, так что ничего не услышу, — беспечно хихикнул Фин и прикупил у торговца еще пару палочек с плодами.
Загадочное исчезновение в пространстве палочек с запеченными фруктами, отправленных оставшимся на хозяйстве членам команды, не прошло незамеченным окружающими, но торговцы на диво легко отнеслись к такому маленькому чуду. От тех, кто едет с высшим жрецом, небось можно ожидать чудес и позаковыристей, чем от заурядных магов из бродячих цирков или перебравших студиозов из Университета Магиков. Чего пугаться? Не еретики какие-нибудь, раз сам высший жрец Зидоро — человек строгий и весьма почитаемый — с ними якшается. Пусть колдуют, чего пожелают, лишь бы покупали товар и платили полновесные ильеро. Гвалт еще больше усилился.
— Какая вкуснятина, интересно, а у нас в саду фаар случаем не растут? А то бы на костре можно было печь, — озадачился Рэнд.
— Я не видела, — признала Мири, за несколько дней успевшая познакомиться если не с каждой травинкой нового дома, то уж с каждым деревом и кустом точно.
— Жаль, надо бы исправить, — тут же встряла Элька и обратилась к жрецу: — А из чего выращивают эти ваши фаар: семечки, косточки, черенки?
— Деревья вырастают из косточек плодов, — гордо улыбнулся Зидоро, — только растут фаар лишь в Ильтарии. — Их пробовали в других странах выращивать, но приживаются очень плохо, а если все-таки вырастают, то плоды дают мелкие и кислые, кроме того, первый урожай надо ждать не меньше десяти лет.
— О, полагаю, насчет времени созревания и кислоты мадемуазель Мирей, возможно, что-нибудь придумает, — эдак с задумчивой надеждой предположил расчетливый Лукас.
— Можно попробовать, только сначала косточки достаньте, — сдалась под давлением эмоций сладкоежек добросердечная эльфийка.
Находчивый Рэнд тут же принялся действовать. Быстро обшарил глазами запрудившую улицу толпу, привстал и метнул палочку от фаар куда-то влево и лихо присвистнул. Куда угодил снаряд, сидящая Элька не заметила, зато уже через несколько секунд у локтя вора появилась взлохмаченная голова худенького пацаненка. Фин перебросил в его пальцы мелкую монету и шепнул: «Достань десяток косточек фаар, получишь втрое больше». Белозубая улыбка стала ответом, пацан мгновенно растворился в толпе, а еще через считаные мгновения, вряд ли больше чем минуту-две, вернулся с кульком. Рэнд вертанул в пальцах монетки, мальчишка отогнул краешек пакета, показывая темные глянцевитые бока косточек (все, что осталось от стибренных и употребленных с воза фруктов), денежки взвились в воздух, кулек шлепнулся на колени вора, и пацаненок вновь исчез в людском водовороте. Произошел сей бартерный обмен феерически быстро и почти незаметно для большинства окружающих.
— Ловко, мосье, — оценил Лукас, пока вор переправлял добычу домой, к эльфийке, тут же принявшейся распаковывать и перебирать совершенно одинаковые для непосвященных темно-коричневые косточки, но вся компания была готова спорить, что для Мирей эта мелочовка разнилась так же, как цвета в радуге. Наверное, эльфийская целительница уже вела с «растительными младенцами» некий мысленный диалог.
— Да-а-а, ловкость рук и никакого мошенничества, — согласилась Элька. — Только профессиональные навыки!
— А то, — самодовольно хмыкнул Фин и принялся с новым усердием изучать ассортимент навязчиво предлагаемых торговцами товаров.
— Шарфы-бабочки! Только взгляните! Умоляю, сеоры и сеорита! — сильнее всех своих товарищей по ремеслу завопил один представитель не менее древней, чем эскорт услуги, профессии, и столько призывного отчаяния было в голосе торговца, что, казалось, не взгляни служители богов в его сторону, и горячий ильтаррийский хлопец повесится на своих же собственных шарфах в ближайшей подворотне.
— А это — действительно гордость Кантерры, цех наших ткачей строго хранит секрет их изготовления, — тихо, чтобы не усугублять ажиотажа, заметил Гарсидо, слегка кивнув в сторону лотка с легкими, переливающимися всеми цветами радуги полосками ткани, едва завидев которые умерла бы от зависти любая бабочка.
— Хочу такой сувенир! — безапелляционно заявила Элька и пальчиком поманила парня с шарфами. — Где мой кошелек?
Глаза Лукаса и Фина тоже разгорелись при виде пестроты на лотке. Все-таки парни были изрядными франтами и не могли упустить случая приобрести вещицу пооригинальнее.
— Слово леди — закон! — Фин извлек из какого-то тайника свою и Элькину наличность.
