В зале совещаний царила тишь да гладь. Развалившись в кресле, закинув ноги на маленький столик, с которого все-таки удосужились сгрести пустые пакетики и баночки, Рэнд рассматривал какой-то лист бумаги. Гал, выпрямившись на жестком стуле, недовольно рассматривал вора. Похоже, воителю пришлась не по нраву оригинальная поза коллеги, но делать ему замечания в присутствии постороннего, дабы не подрывать авторитет посланцев богов, даже таких непутевых, как Фин, Эсгал не спешил. Шарль же, не обращая внимания на двух мужчин, сидя за столом обсуждений, увлеченно марал бумагу новенькой черной гелевой ручкой, попутно отправляя в рот чипсы из пакетика. Приблизившись, Элька заметила, что король не пишет послание, согласно договоренности, а вырисовывает, причем довольно талантливо, какие-то растительные узоры. Бланк уже походил на почти законченный набросок джунглей, и места для текста на нем совсем не оставалось.
– Лорд Дрэй действительно окопался в горах. Мы нашли его ставку! – Звонкий голосок девушки нарушил тишину в помещении.
– Мы тоже закончили работу! – заявил Рэнд, не меняя удобной позы, и помахал, словно повстанец знаменем, листком в руках.
– Позвольте, мосье, – попросил Лукас и, не дожидаясь разрешения, прищелкнул пальцами. Испрашиваемое моментально оказалось у него в руках, Рэнд изумленно поглядел на свои опустевшие пальцы и завистливо вздохнул. Элька тут же сунула в документ свой любопытный носик.
Каллиграфическим, словно летящим почерком юного короля было написано следующее: «Адрину Дрэю лорду Родхэлу, председателю Собрания лордов, советнику короля, властителю земель Мануа и Борне, и пр. и пр. Мы, Шарль Виньон Ролан Матеус II, король великого Дорим-Аверона, приветствуем своего возлюбленного подданного» . На этой торжественной ноте строка резко обрывалась, и чуть ниже, после отступа, шел текст совсем другого характера и стиля:
«Что, «возлюбленный подданный» Дрэй, небось уже гадаешь, как же меня заставили это накорябать, чем стращали? Ошибаешься, глубокоуважаемый наставник. Пишу по доброй воле, хотя и не с удовольствием. Всегда бумагу марать ненавидел, сам знаешь. Привет, старина! Как ты там? Соскучился жутко по твоему ехидству! Без тебя в Дориме, да и во всем Дорим-Авероне, такая тоска, хоть голову на плаху клади. Не проходит и дня, чтобы я не жалел о том, что рядом нет друга и мудрого советчика. Нет, Дрэй, я ни в чем не упрекаю тебя и прекрасно понимаю, почему ты поступил так, как поступил. Должно еще не значит желаемо. Но мне от этого не легче. Авандус и его Ищущие да Очищающие все больше лютуют, и горят костры на площадях.
Остается только надеяться на чудо, что изменит все, и мне кажется, что это чудо может случиться. Клянусь монеткой корабелов, моя затея с Советом богов, о которой я тебе говорил, удалась. Выход есть! Те люди – посланцы богов, что передадут тебе это письмо, нуждаются в твоем совете и помощи для того, чтобы постигнуть суть нашей общей беды и отыскать правильное решение.
Как государь подданного, как воспитанник наставника, как друг – друга. Прошу тебя, Дрэй, окажи им всю возможную помощь. Надеюсь на скорую встречу» .
В конце этого на первый взгляд легкого, пронзительно откровенного и не по-детски умного письма, содержащего не один пласт намеков, стояло простое имя – Шарль и на капле синего сургуча был выдавлен оттиск королевской печати – сокол, чем-то неуловимо смахивающий на дракона.
– Отлично, ваше величество, – промолвил Лукас, закончив чтение. – Лучшего рекомендательного письма я еще не видел. Кстати, возвращаю вам подарок лорда Дрэя. Он нам очень пригодился. Благодарю!
– Не стоит благодарности, помогая вам, я помогаю Дорим-Аверону, – просто ответил король, отложив ручку, принял от мага свою монетку-талисман и вновь бережно спрятал ее на груди.
– Так, письмо одобрено большинством, запечатываем! А то из Гала слова не вытянешь, ладно бы хорошего, так и худого-то тоже, – подхватился с кресла Рэнд и, без помощи всякой магии вырвав из пальцев мага документ, ринулся к столу, где уже был приготовлен плотный конверт с эмблемой команды, синий сургуч для печати и свеча.
– Чем занимаешься, Шарль? Как тебе чипсы? Рисуешь? – поинтересовалась Элька, кивнув на рисунок диковинного сада.
– Да, госпожа, эти хрустящие кружочки очень вкусны. А ручка такая удобная, как углем пишешь, – чуть смутившись, похвалил король. – Не то что наши перьевые, капают все время некстати да бумагу рвут, а из Мильвиля почти сразу после кометы хорошие перья возить перестали. Жаль, что дома у меня такой нет.
– Будет! – тут же заверила юношу Элька и решительно метнулась к тому же шкафу, из которого Рэнд доставал бумагу.
Пока вор запечатывал письмо оттиском королевской печати, ловко одолженной у Шарля прежде, чем было испрошено разрешение, Элька выгребала с полок во вместительный широкий подол платья всякую всячину. Спустя несколько секунд девушка вывалила перед онемевшим от восторга королем все целые пакетики чипсов, что спаслись из лап прожорливых приятелей, и изрядную гору причудливых ручек, запасных стержней, цветных карандашей, маркеров, фломастеров, мелков, акварельных и масляных красок – малую толику всего того, чем уже успел забить дом, несмотря на свою легкомысленную беспечность, неимоверно домовитый и запасливый, как бурундук, Связист.
– Это все мне? – с благоговейной оторопью, – небось и сам Дориман такой бы не удостоился, реши он по-свойски заглянуть к монарху вверенного мира на ужин, – уточнил Шарль.
– Тебе, и не за что, а просто так, – перефразируя слова из старого мультика, заверила паренька Элька.
– Вряд ли это разумно, – разомкнув наконец свои уста, заявил доселе молчавший Гал и встал со стула.
– Это еще почему? – вскинулась девушка, тряхнув волосами и уперев руки в бока, готовая отстаивать свое мнение.
– Может вызвать лишние вопросы и недовольство жрецов, – логично пояснил воин. – Слишком пестро для аскетичного образа жизни, царящего в Дорим-Авероне.
– Не вызовет, – фыркнула Элька. – Посланцы богов имеют право дарить что заблагорассудится и кому заблагорассудится. Радоваться должны, что их король слоника домашнего не попросил или корову летающую. И пусть только что вякнуть попробует, Вантуз недоделанный. Я ему такой скандал устрою! А удар от переживаний хватит, так плакать никто не станет, свои же похоронят за государственный счет поскорее и кол вобьют, пока восстать не вздумал. А может, – тут девушку осенило, – тебе просто мелков жалко, жмотина длинная? Так не переживай, их можно включить в смету расходов как взятку должностному лицу для продвижения расследования.
– Мне не жаль, – всерьез обиделся воин.
– Ха, от такого монстра, как ты, всего можно ожидать! Мы-то знаем, какое ты чудовище! – не поверила в чистоту намерений Гала Элька, погрозив ему пальчиком.
Страшная догадка об осведомленности девушки касательно его мрачного прошлого, ведь могла же она все-таки каким-то чудом расслышать вчера дерзкие слова того проклятого вампира, колыхнулась в душе воителя. Заметив, как заполыхали подозрительным зеленым огнем глаза Гала и закаменела и без того непроницаемая физиономия, девушка поспешила исправить ошибку:
