ОБ УДАЛЕНИИ МАТКИ
Думаю, вы обратили внимание, что, описывая хирургические методы лечения, я ничего не написал по поводу удаления матки и не указал этот метод среди тех, которые используются для лечения миомы матки. Парадоксально, но удаление матки в нашей стране является основным методом лечения этого заболевания: в год удаляется более 800 тыс. маток в связи с миомой, и подобные цифры не меняются уже многие десятилетия.
Для меня до сих пор остается загадкой, как так получилось, что от Калининграда до Владивостока каждый гинеколог, за редчайшим исключением, знает наизусть эту фразу: «Женщина, зачем вам матка? Что вы в нее так вцепились? Вы же рожать больше не собираетесь. Матка – это просто плодовместилище, орган, нужный только для вынашивания, а сейчас это у вас мешок с узлами. Удалить – и дело с концом. Зачем вы в себе это носите?» Ни в одном учебнике по гинекологии, ни на одной лекции в университете нет таких «рекомендаций». Этот страшный «фольклор», который, видимо, передается из уст в уста, как какое-то тайное знание, и прервать подобную традицию кажется невозможным.
В России удаление матки с шейкой является основным методом лечения миомы.
Нет в медицине такого органа, к которому относились бы врачи столь пренебрежительно и монофункционально. «Не собираешься больше рожать – вырезать от греха подальше…» Очень хочется спросить гинекологов, следующих такой логике: у вас какая-то своя медицина? Если следовать такой логике, маммологам следует говорить женщинам: «Не собираетесь больше кормить – отрезайте грудь. Кстати, риск рака молочной железы намного выше, чем рака матки».
Ошибочно думать, что удаление матки не приносит вреда здоровью. Любая ампутация влияет на состояние всего организма.
Что интересно, против такого неоправданного радикализма всегда выступали отдельные гинекологи, но голоса их так и не были услышаны. М.А. Александров в своей книге «Хирургическое лечение миомы матки» в 1956 году приводит множество доказательств того, что удаление матки – калечащая операция для женщины, и надо всегда стремиться сохранять орган. В те годы он активно применял удаление узлов при любом их количестве всем женщинам, несмотря на возраст и наличие репродуктивных планов. Я уже не говорю про знаменитую фразу Пирогова: «Ампутация – последняя вещь, – смертный приговор члену, для спасения которого мы призваны». То есть более 100 лет назад великие доктора понимали, что радикальный подход в лечении этого заболевания совершенно недопустим.
В удалении матки есть два важных аспекта, о которых почему-то не говорят доктора. Во-первых, сам факт операции. Никак не могу понять, как можно с такой легкостью предлагать пациентке пойти на хирургическое вмешательство, словно это не более чем сеанс массажа? Удаление матки, даже лапароскопическим доступом, – это серьезный риск. Существуют наркозные осложнения, возможно ранение кишечника и крупных сосудов во время введения троакаров в брюшную полость, в процессе удаления матки рассекается множество тканей, кровеносных сосудов и нервов. Основные этапы вмешательства выполняются в области мочевого пузыря и мочеточников, которые перекрещиваются с маточной артерией в месте проведения ампутации. Как бы тщательно ни выполнялась операция, в послеоперационном периоде есть риски внутрибрюшного кровотечения в результате несостоятельности швов, кишечной непроходимости, перитонита, тромбоэмболии легочной артерии (очень опасного осложнения, при котором тромб отрывается и попадает в легочную артерию). Разве все эти риски сопоставимы с тем, что пациентка может просто жаловаться на обильные менструации или рост узлов миомы?
После удаления матки в 20–80 % случаев развивается «постгистерэктомический синдром» – депрессии, утомляемость, снижение работоспособности, вялость, слезливость.
Во-вторых, – последствия удаления матки. У меня есть пациентки, которые, приходя на прием, категорично заявляют: «Любой метод лечения, кроме удаления матки; я видела, что произошло с моей мамой (сестрой/подругой/соседкой), когда ей удалили матку, я такого не переживу». На самом деле после удаления матки с придатками или без в 20–80 % случаев развивается «постгистерэктомический синдром» – состояние, напоминающее тяжелое течение климактерического синдрома. У пациентки возникают депрессии, жалобы на сильную утомляемость, снижение работоспособности, вялость, выраженная слабость, повышенная слезливость, «приливы». У 25 % больных развивается чувство тревоги, сопровождающееся немотивированным страхом внезапной смерти. Могут появляться чувство страха, боязнь распада семьи, оценка себя как неполноценного сексуального партнера. Нередко возникают приступы сердцебиения в покое, зябкость, ознобы, чувство онемения и ползания мурашек, «приливы», нарушение сна, вестибулопатия, повышенная потливость, склонность к отекам, повышение артериального давления.
После удаления матки через год возрастает риск инфарктов и инсультов.
Не менее опасны и отсроченные последствия удаления матки. Как показали исследования, проведенные более чем на 700 тыс. женщин, которым было проведено удаление матки с придатками и без, уже через год у них повышается риск сердечно-сосудистых заболеваний – инфарктов и инсультов. Вот еще немного статистических данных. Через пять лет после удаления матки у 55–69 % женщин, оперированных в возрасте 39–46 лет, гормональный профиль соответствует постменопаузальному, то есть у этих пациенток на 4 года раньше, чем в популяции, наступает физиологическая менопауза, спровоцированная удалением органа.
Я думаю, после всего описанного не стоит объяснять, почему я не включил удаление матки в перечень методов лечения миомы матки. Помните принципы лечения этого заболевания, которые я сформулировал выше? «Лечение заболевания не должно быть тяжелее самого заболевания». Удаление матки – тяжелая калечащая операция, которая совершенно не сопоставима с проявлениями миомы и ее значением для организма.
Конечно, если кошмарить пациентов, запугивая их онкологией, страшными кровотечениями, и скрывать или очернять другие возможные методы лечения, можно любую женщину уговорить на удаление матки, но такой подход не имеет никакого отношения к медицине. Вот такую «медицинскую помощь» и получают большинство пациенток с миомой матки – запуганные, дезинформированные, слепо верящие врачу, смиренно отправляются на операционный стол, думая, что это – благо для них. Страшно даже представить, что каждый рабочий день в отделениях гинекологии по всей стране проводятся десятки тысяч ненужных операций, в большинстве случаев не улучшающих здоровье, а наоборот, создающих множество новых проблем.
Удаление матки показано только при гигантских размерах миомы.
Еще раз хочу повторить, в подавляющем большинстве случаев миому матки можно вылечить, применяя только те три метода лечения, о которых я рассказал. Удаление матки требуется только в тех случаях, когда заболевание очень запущено, матка достигает гигантских размеров (срок беременности составляет более 22–25 недель) или есть сопутствующая патология. А знаете, как получается, что пациентки доращивают свои матки до такого размера? Просто из года в год они ходят на прием к гинекологу, и кроме удаления матки им ничего не предлагают, а с этим они согласиться не могут. У меня очень много таких пациенток, и рассказ их всегда одинаковый: предлагали только удалять, была не согласна, поэтому растила, ждала, что появится какой-то альтернативный метод. И нам удается им помочь путем проведения ЭМА, которая эффективна и в таких ситуациях.
