– Нашел!
– Кого?
– Толмача!
– Жив?
– Готов.
И эту проклятую саблю найти не удавалось. А как найти эту сучку Суюке, когда ее никто не видел?
И у местных не спросишь – ни черта по-руоссийски не понимают, только мычат что-то и норовят на колени бухнуться. В конце концов, лейтенант плюнул на бесплодные поиски.
– Пошли, Ивасова найдем, надо его хоть похоронить по-человечески.
На улице убитых складывали в два ряда. Длинный – в разноцветных халатах и без них. И короткий – в белых летних мундирах, на которых ярко алела солдатская кровь. Тут же складывали оружие, свое и трофейное. И тут уже присутствовал полковник Сареханов со свитой штабных. Видимо, командиру полка уже успели доложить о ходе боя, поскольку при приближении лейтенанта Магу он только хмуро поинтересовался:
– Саблю нашли, лейтенант?
– Никак нет, господин полковник!
– Ищите. Времени у вас остается все меньше.
– Слушаюсь, господин полковник!
Как только Алекс с Фелоновым скрылись за углом, унтер поинтересовался:
– И где мы ее искать будем?
– Понятия не имею.
– А если не найдем, что будет?
– Да ничего. Я тут не торопясь подумал, ничего они нам официально предъявить не смогут. Саблю я в денежный ящик сдал? Сдал. А это все равно, что в казну. Дальше за ее сохранность по закону караул отвечает. А что полковника не предупредил, так не успел…
– За два дня?
– Возможности не было. И пусть попробуют обратное доказать. Хотя, конечно, надо было доложить. Так что до трибунала дело не дойдет, сколько бы Сареханов ни грозился. А в полку мы и так прикомандированные, ну отправят нас обратно в Руоссию, так мы и так туда собирались.
– Отправили бы уже скорее, – пробурчал унтер, – эта чертова Гохара у меня в печенках сидит.
– Ладно, пошли отсюда, пока нелегкая еще генерала Лерхнера на нашу голову не принесла. Лучше Ивасовым займемся.
Как оказалось, тело унтера уже успели увезти во дворец. Там они его и нашли – в морге при лазарете. Всего одна пуля, дырка напротив сердца, и крови-то вытекло совсем немного. Несколько минут молча постояли с непокрытыми головами.
– Ну, вот и все, был человек и нету. Мундир запасной у него есть?
– Есть, как не быть.
– Тогда гробом займись.
Отослав Фелонова, лейтенант еще несколько минут постоял у покойного, потом позвал санитара.
– Сейчас к вам еще убитых привезут, смотри, чтобы этого отдельно положили, а то знаю я вас, все норовите трупы в общую кучу свалить.
– Слушаюсь, господин лейтенант.
Вспомнив о раненой девочке, Алекс поинтересовался:
– К вам девчонку раненую привезти должны были. Жива или нет?
– Так что, господин лейтенант, никаких девочек к нам в лазарет не привозили, только солдат.
Неужели померла? Но тут санитар добавил:
– Санитара раненого только-только привезли. Кто-то его ножом ткнул.
– Где он? – встрепенулся Алекс.
Раненый санитар был жив и в сознании, но еле мог говорить. Лейтенант задал только один вопрос:
– Это она тебя?
Солдат молча кивнул. Черт, ведь в руках же была! Но не связалась внешность совсем юной хрупкой девочки с любимой дочерью эмира. Ведь Фарход сказал, что она очень красива, а по местным меркам красавица должна быть круглолицей и в теле. Или на дочь эмира местные каноны красоты не распространяются? Но где теперь ее искать? И Фелонова, как назло, отослал! Значит, придется все сделать самому.
Из лазарета Алекс отправился в ту часть дворца, где обитала дворцовая обслуга.
– Стоять!
Пригвожденный ревом лейтенанта молодой, совсем еще мальчишка, гохарец замер на месте.
– Ты! По-руоссийски понимаешь?
Дворцовый служка начал мычать что-то по-своему.
– Пшел вон!
Придав пацану пинком ускорение, лейтенант отправился искать следующую жертву. Второй и третий, подвернувшиеся на свою беду под лейтенантскую руку, тоже руоссийского не знали. И только от четвертого удалось добиться хоть чего-то членораздельного.
– Врач. Понимаешь? Ну, доктор. Доктор при дворце есть?
Слуга закивал головой.
– Есть.
– Где живет, знаешь?
– Живет, знаю.
– Веди! Живо!
Подгоняя перед собой уже не молодого слугу, Алекс направился к месту обитания дворцового эскулапа. Рана у сучки довольно серьезная, как и потеря крови, далеко уйти она не могла. А к кому она пойдет? Правильно, к врачу, которого знает и которому может доверять. Там ее и надо искать.
– Господин лейтенант! Господин лейтенант! Подождите.
Фелонов! Это хорошо, что он нашелся, теперь будет на кого свалить грязную работу.
– Куда мы направляемся?
– К придворному врачу. Думаю, эта сучка Суюке прячется у него. Ну, вот мы и пришли. Стучи!
Стучать пришлось долго. Лейтенант уже начал терять терпение, когда ведущая во внутренний двор калитка наконец приоткрылась и в проеме появилась голова местного слуги. Недолго думая, лейтенант двинул по этой голове кулаком и, толкнув дверь, шагнул во двор дома. Следом Фелонов втолкнул дворцового слугу.
– Спроси у него, где хозяин!
Дворцовый послушно перевел, утиравший кровавую юшку с лица гохарец молча указал на нужную дверь.
– Пошли!
Хозяин дома встретил незваных гостей посреди большой светлой комнаты. Пол устлан коврами, по углам – подушки. Сам придворный доктор – солидный старик с седой, окладистой бородой. На лице искреннее удивление столь бесцеремонным вторжением. Слишком искреннее.
– Где она?
Слуга перевел сначала вопрос, потом ответ.
– Он не понимает, о чем его спрашивают.
– А я сейчас ему объясню!
Щелкнул взведенный курок «гранда», ствол уперся в мгновенно покрывшийся холодной испариной лоб старика.
– Где?
Нет, этот не выдаст, верный эмирский пес. Глаза закрыл, губы чуть шевелятся, видимо, молится. Сдохнет, но не выдаст. Ладно, с этим позже разберемся. Алекс опустил револьвер.
– Фелонов, найди ее! Носом чую, эта сучка должна быть где-то здесь.
Лейтенант остался с хозяином, а унтер сразу отправился на женскую половину дома, вскоре оттуда донесся истошный женский визг. Минуты три спустя вернулся Фелонов.
– Нашел, здесь она.
Алекс шагнул к хозяину.
