Самая распространённая теория — что один или несколько зомби вышли из леса и напали на Пьемонт. После непродолжительного, но яростного сражения выжившие перенесли столько еды, сколько смогли унести, в шахту. Завалив её изнутри, люди, вероятно, ждали спасения, которое так и не пришло. Предполагают, что перед тем, как приняли решение отступать в шахту, кто-то из выживших попытался добраться через прерию к ближайшему поселению. Поскольку информации о их появлении нет и тел не нашли, логично предположить, что возможные вестники либо погибли в пути, либо были съедены немёртвыми. Если зомби и были, их останков не нашли. После инцидента в Пьемонте не появилось никакого официального объяснения. Ходили слухи про чуму, лавину, ссору между горожанами и нападение «диких индейцев» (в Пьемонте или его окрестностях никогда не жили коренные американцы). Саму шахту так больше и не открыли. Patterson Mining Company (владевшая копями и городом) выплатила компенсацию каждому родственнику жителей Пьемонта в обмен на их молчание. Свидетельства об этой сделке сохранились в бухгалтерских книгах компании. Их обнаружили, когда в 1931 г. компания объявила себя банкротом. Расследования не последовало.
1888 г. н.э., Хэйвард, Вашингтон
В этом тексте описывается появление первого профессионального охотника на зомби в Америке. Инцидент начался с того, что охотник на пушнину по имени Габриель Алленс забрёл в город с большой раной на руке. «Алленс говорил о ком-то, как о потерянной душе, блуждавшей, как одержимый, безжизненно глядя перед собой. Когда Алленс приблизился к нему, он издал жуткий стон и укусил охотника за правую руку». Это запись из журнала Джонатана Уилкса, городского доктора, который лечил Алленса после нападения. Мало известно о том, как инфекция передалась от первой жертвы к другим жителям города. Отрывочные сведения указывают на то, что первой жертвой стал доктор Уилкс, а за ним ещё три человека, которые пытались его удержать. Через шесть дней после первого нападения Хэйвард оказался на осадном положении. Многие спрятались в своих домах или в городской церкви, а зомби неустанно атаковали их баррикады. Хотя у них было много огнестрельного оружия, никто не понимал, что нужно стрелять в голову. Пища, вода и боеприпасы быстро заканчивались. Никто не ожидал, что придётся держаться более шести дней.
На рассвете седьмого дня приехал индеец лакота по имени Элайа Блэк. Верхом и вооружённый кавалерийской саблей армии США, он обезглавил двенадцать упырей за первые двадцать минут. Затем Блэк с помощью головни из костра очертил круг вокруг водонапорной башни города, после чего забрался наверх. Используя колокола, старый армейский рог и свою стреноженную лошадь для приманки, он сумел привлечь к себе всех ходячих мертвецов в округе. Каждый входивший в круг зомби, получал выстрел в голову из его винчестера. Так аккуратно и дисциплинированно Блэк уничтожил всю орду, пятьдесят девять зомби, за шесть часов. К тому времени, как выжившие осознали, что произошло, их спасителя уже не было.
Позднейшие рассказы позволяют собрать крупицы информации о прошлом Элайи Блэка. Когда ему было пятнадцать лет, он и его дедушка охотились и наткнулись на бойню в лагере экспедиции Нудхансена. По крайней мере один член группы уже был заражён и после воскрешения напал на остальных. Блэк и его дедушка уничтожили других зомби ударами томагавков по голове, обезглавливанием и огнём. Один из «выживших», женщина в возрасте тридцати одного года, объяснила, как распространяется инфекция и что больше половины восставшей группы ушли в прерию. Затем она призналась, что раны у неё и остальных — неисцелимое проклятье. Все они в один голос умоляли о смерти. Совершив массовое убийство из милосердия, старый лакота рассказал внуку, что скрыл укус, полученный во время сражения. Последним, кого Элайе Блэку пришлось убить в тот день, был его собственный дед.
С тех пор он посвятил свою жизнь охоте на оставшихся зомби из партии Нудхансена. С каждой новой стычкой он накапливал знания и опыт. Хотя он так и не добрался до Пьемонта, но избавился от девяти городских зомби, ушедших в поля. Ко времени своего появления в Хэйварде Блэк стал, вероятно, ведущим полевым учёным мира, преследователем и палачом немёртвых. Об остальной его жизни и её завершении известно мало. В 1939 г. опубликовали его биографию в виде книги и серии статей, которые появлялись в английских газетах. Поскольку ни то, ни другое не сохранилось, невозможно узнать, сколько сражений выпало Элайе. Сейчас ведутся тщательные поиски утраченных экземпляров этой книги.
1893 г. н.э., форт Луис-Филипп, Французская Северная Африка
В дневнике младшего офицера французского Иностранного легиона рассказывается об одной из самых серьёзных эпидемий в истории:
В третьем часу после рассвета он появился, одинокий араб, пеший, на грани смерти от солнца и жажды… После дня отдыха, получив лечение и воду, он рассказал историю о чуме, которая превращала жертв в кошмарных каннибалов… Прежде чем мы успели отрядить экспедицию в деревню, часовые на южной стене заметили на горизонте то, что казалось стадом животных. …В бинокль я увидел, что это были не животные, а люди с плотью, лишённой цвета, и в поношенной изорванной одежде. Переменившийся ветер принёс нам сначала жуткий стон, а вскоре и запах разлагающегося человеческого тела. …Мы предположили, что эти несчастные развалины шли по пятам нашего беглеца. Как они сумели пройти такое расстояние без воды и еды, мы не знали. Оклики и предупреждения не вызвали реакции. …выстрелы пушки не могли их разогнать. Выстрелы из дальнобойных ружей не приносили результата! …Капрала Струма немедленно отправили верхом в Вир-Эль-Хсаиб, а мы заперли ворота и приготовились к атаке.
Атака превратилась в самую долгую осаду немёртвых, зафиксированную в истории. Легионеры не могли понять, что нападавшие мертвы, и тратили патроны на выстрелы в торс. Случайных попаданий в голову было недостаточно, чтобы убедить их в эффективности исключительно такой стрельбы. О капрале Струме, отправленном за помощью, больше никогда не слышали. Предполагается, что он встретил смерть от рук враждебных арабов в пустыне. Его товарищи, запертые в форте, оставались в осаде три года! К счастью, прямо перед атакой прибыл караван с припасами. Вода была в колодце, вокруг которого построили форт. Грузовых животных и лошадей со временем убили и съели. Всё это время армия немёртвых, больше пяти сотен зомби, окружала стены. В дневниках говорится, что со временем многих из них уничтожили самодельной взрывчаткой, импровизированными коктейлями Молотова и даже большими камнями, сброшенными с парапета. Однако этого было недостаточно, чтобы прорвать осаду. Непрестанные стоны свели нескольких человек с ума и заставили двоих из них совершить самоубийство. Было совершено несколько попыток спуститься со стены и бежать в безопасное место. Всех, кто их совершал, окружали и пожирали. Попытка мятежа ещё больше проредила ряды легионеров, сократив число выживших до двадцати семи. К этому времени командир отряда решился на ещё один отчаянный план:
Всех снарядили большим запасом воды и теми малыми остатками еды, которые у нас ещё были. Все лестницы и ступени, ведущие на парапет, разрушили. …Мы собрались на южной стене и начали звать наших мучителей, которые практически полностью собрались у наших ворот. Полковника Дракс, действовавшего с отвагой одержимого, спустили на плац, и он своими руками снял засов. Тут же вонючая толпа заполонила нашу крепость. Полковник стал для них приманкой, провёл их за собой по плацу, по баракам и столовой, через лазарет… его вовремя подняли на стену в безопасность, за его ботинок зацепилась оторванная гниющая рука. Мы продолжили звать тварей, кричать и свистеть, прыгать, как бешеные мартышки, только теперь мы зазывали их в свою же крепость! Дорсета и О'Тула спустили с северной стены, они добежали до ворот и захлопнули их! …Твари внутри в безумной ярости не догадались просто открыть их снова! Толкаясь изнутри в ворота, открывавшиеся вовнутрь, они только лучше запирали себя!
