Так что же – волк и собака друзья? С бесстрастной логической точки зрения, рожденной левым полушарием мозга, гораздо сложнее отвергнуть это, чем принять. Все, что мы можем обсудить, – это природа и глубина непонятного явления.
Одно можно сказать точно: Ромео делал кого-то фаворитом не из-за отсутствия у него выбора. Десятки, даже сотни собак любых размеров и форм встречались ему каждую неделю. Мы приводили их словно по его команде. Джуно – город собак и любителей прогулок на открытом воздухе, что очень хорошо сочетается. Хочешь совершить бодрящий лыжный пробег с приятелями или покататься на санках всей семьей? А может, ты просто встретился с другом, чтобы не спеша погулять вместе, или выскочил на несколько минут во время обеденного перерыва? Ледник был идеальным местом – величественным и просторным, диким и одновременно доступным, и, конечно же, собаки были неотъемлемой его составляющей.
И снова оказывалось, что созданное нами под себя окружающее пространство и его правила играли на руку волку. Помимо того, что зона отдыха в районе ледника Менденхолл идеально подходила для охотничьих нужд Ромео, здесь, в отличие от большей части городской территории, собаки могли гулять без поводка – большое преимущество для тех, кто хотел дать своим питомцам возможность свободно побегать, не рискуя нарваться на штраф или косые взгляды. В результате получался один большой слоистый пирог, щедро приправленный собаками, в основном свободно разгуливающими и иногда окликаемыми хозяевами. Идеальные условия для одинокого волка, желающего познакомиться с существами, которых мы считаем своими.
Каким бы общительным ни был черный волк, всегда открытый для новых знакомств, у него были свои предпочтения – с первого взгляда и навсегда.
Дакота и Джесси были лишь двумя из тех собак, которых он обожал; и кто мог сказать, которую из них он любил больше? За все эти годы он испытывал подобную сильную привязанность, по крайней мере, к десятку собак. Несмотря на то что волк казался совершенно очарованным одной из них, он мог легко переключиться на другую, без всяких душевных сомнений – скорее, он был Дон Жуаном, чем Ромео (хотя при этом непонятным образом отсутствовало намерение завести потомство, делая совершенно бессмысленным его поведение с биологической точки зрения). Но какой бы курьезной ни казалась его тяга к Дакоте или Джесси, ее можно было объяснить. Обе собаки были умными и общительными девочками, которые обожали волка не меньше, чем он их. Готов поспорить, что они фактически заменяли ему семью.
* * *
А теперь рассмотрим совершенно другую ситуацию. Представьте себе собаку нашей подруги Аниты – большого черного стерилизованного кобеля по кличке Шугар, помесь ньюфаундленда с лабрадором. Этот пес был сущим недоразумением – головастый, с бестолковым взглядом, слюнявой мордой и истерическими приступами лая. Он был настолько нелеп, что казался персонажем какого-то комедийного шоу: тип собаки, которая вертится вокруг детей, чтобы отобрать у них игрушки, вляпывается в медвежье дерьмо, ради забавы может пожевать дикобраза и чуть ли не до смерти травит себя, жадно проглатывая загустевшую масляную краску. Я знаю это, потому что сам был очевидцем всего вышеперечисленного. Но это еще не самое худшее. Мы говорим о собаке, которая регулярно занималась непристойностями с огромным плюшевым медведем, которого Анита окрестила «любимый Тедди»; детали этого ритуала лучше оставить воображению.
Анита всегда спасала Шугара из разных передряг, как хулиганистого подростка. Без сомнения, он был брошен предыдущим хозяином, когда у того просто опустились руки. Но даже добрая Анита, которая любила его всем сердцем (за что вознаграждалась щедро расточаемыми поцелуями с ароматом тухлого лосося), соглашалась, что Большой Шуг, должно быть, стоял последним в очереди за мозгами, но взамен ему подсунули пару костей. Итак, чем же может заинтересовать этот неугомонный кретин, пес-недотепа суперволка? Хороший вопрос. Но здесь и без того уже необычная история становится еще более странной.
У Шугара была еще одна сильная страсть, помимо глотания всяких гадостей и занятий непристойностями с «любимым Тедди»: бегать за брошенными предметами и приносить их обратно, снова и снова – палки, игрушки, мячи и все что угодно. Он бы с удовольствием делал это и во сне, если бы смог придумать, как не отключать половину своего крошечного мозга. Большую часть времени Анита с Шугаром, а по умолчанию и с метисом бордер-колли Джонти, проводили в долгих прогулках на озере. Они выходили туда прямо через заднюю дверь квартиры, которую она арендовала у нас. Аните и Шугару необходимо было размяться. Собака и человек были просто помешаны друг на друге – еще один наглядный пример необъяснимого притяжения. В целом их обоих все устраивало.
Прошлой зимой мы брали Аниту с собой посмотреть на волка всего через несколько дней после того, как сами впервые увидели его. Как-то раз морозным зимним днем она с собаками гуляла на озере. Животные носились туда-сюда. И вдруг в тишине, в паузах между повизгиванием Шугара, кидающегося за игрушками, раздался хруст шагов. Анита со своим пониженным слухом, да еще в зимней шапке, даже не услышала, а скорее почувствовала чье-то присутствие. Она обернулась и увидела волка, рысцой следовавшего за ними и исполнявшего свою призывную серенаду. Конечно же, она чуть не выпрыгнула из своих сапог, как любой на ее месте, тем более она была одна. Но волк, улыбаясь и виляя хвостом, всем своим видом показывал, что не представляет для нее никакой угрозы, к тому же мы успели представить ему Аниту и ее собак. Как только она поворачивалась к волку, он останавливался, а когда отворачивалась и шла дальше, следовал за ней с интервалом в десять метров. Между тем Шугар продолжал выполнять свою бесконечную миссию «иди и принеси», не обращая внимания на незнакомца до тех пор, пока волк не отобрал его обслюнявленный теннисный мяч. Но все обошлось. Джонти, который имел привычку недружелюбно скалиться – волк проигнорировал это оскорбление, – на всякий случай был взят на поводок.
Вот так и образовался этот странный, встречавшийся несколько раз в неделю квартет: начитанная, немного замкнутая сорокалетняя Анита с двумя своими собаками впереди и большой черный волк, следующий за ними на расстоянии десяти метров и нетерпеливо ноющий – видимо, в предвкушении долгой совместной прогулки в компании Шугара, которому было все равно. Не помню, чтобы я когда-нибудь видел, что эта чертова собака была чем-то обеспокоена, не говоря уже о реакции на волка, словно тот был невидимкой. Что касается Аниты, то они с Ромео никогда не встречались взглядом. А ее движения всегда были спокойными и предсказуемыми, чтобы волк не смог их неправильно истолковать. Должно быть, он уставал от постоянного рассматривания и болтовни, которые приходилось терпеть почти ежедневно.
Анита приняла его так же, как Шугара, без всяких условий, и, в отличие почти от всех, с кем встречался Ромео, ничего от него не хотела. Она никогда не брала камеру, не звала никого с собой на прогулку, не распространялась о своих вылазках и не готовилась к встрече с волком. Иногда я несколько минут мог наблюдать за ними в бинокль, а временами сталкивался с нашей подругой и ее бандой на озере, обменивался любезностями, делал пару снимков и шел на лыжах дальше. В косых лучах зимнего солнца их круговое странствие по вековечному леднику в неизменном сопровождении черного волка казалось ожившим, дышащим полотном Сальвадора Дали, полным символизма и грез.
