– Если бы он оказался тупым упрямым козлом-извращенцем, то и щадить его не стоило б, – осторожно, чтобы не стряхнуть вернувшихся сильфов, пожала плечами. – Мне в принципе по фигу, кому мозги прочищать: барону, крестьянину или королю, кто что заслужил, тот то и получит, за мной не заржавеет. Влияние среды на формирование моей незрелой личности, друзья, оказалось роковым, я не признаю авторитеты по праву наследования и ценю только личные достоинства. Ну а поскольку Мангонт осознал свою глубокую неправоту не без помощи силовых мер воздействия Кейра, то и ломать ему жизнь надобности не возникло. Отложим черный пиар до более сложных случаев!
– Служительница! – одними губами шепнул упрямо настаивающий на своем Гиз и опять заработал от меня угрожающий взгляд и покачивание сжатой в кулак рукой.
– Теперь же давайте подумаем о более приятных вещах, – громогласно объявила, не желая вступать в пустой спор и стараясь подавить раздражение, снова разгорающееся от упрямства киллера. – Например, где остановимся на обед. Эй, дозорные, ну-ка отыщите приличную полянку!
Волшебное, священное для любого сильфа слово «обед» оказалось куда могущественнее всех заклинаний, Фаль и Иесса парочкой комет сорвались с места и унеслись вперед для сладостных поисков. Вдобавок кое-какие меры к проведению трапезы на должном уровне предпринял и Кейр, после опустошительного рейда сильфов на запасы продовольствия телохранитель улучил момент и, выбрав одно из самых наезженных ответвлений на дороге, посетил деревеньку, где существенно и, я почти уверена, с минимальными затратами пополнил наш продовольственный фонд. Мне осталось только в очередной раз молча восхищаться такой несвойственной мужчинам моего мира хозяйственной предусмотрительностью!
Глава 22.
Полянка прорицаний
– Мы нашли! Нашли! Полянка! Иесса тропинку показала! – ликующим вихрем возвратились сильфы.
Не знай я точно, что их всего двое, решила бы, что их как минимум дюжина – столь ярки и громогласны были эти маленькие изящные создания.
– Тогда ведите! – от лица всей команды попросила их.
– Далеко в глубь леса ехать придется? – осведомился Кейр, прикидывая, насколько перемещение по лесистой местности безопасно для работодателя да и всех остальных заодно.
– Нет, она близко, – затрепыхал крыльями у лица телохранителя Фаль.
– Это особенное место, оно очень старое, окружено необычной магией. Случайный человек на полянку не попадет, не увидит ее, мимо проедет, а если искать будет, кругами вокруг ходить станет! Мы вас всех туда проведем! – гордо, будто собственноручно заколдовывала место нашей предполагаемой стоянки, объявила Иесса. Чуть помолчав, сильфида прибавила еще несколько слов откровения: – Даже мы не помним, кто изначально сотворил ее! Но там очень хорошо отдыхать, а вода сладкая и чистая!
Сопровождаемые крылатым конвоем, мы свернули с дороги где-то через пару километров. Свернули на почти неприметную тропку, даже, скорее, старый след от некогда бывшей тропы. Если бы не сильфы, и впрямь вряд ли бы заметили ее. Может, этим и объяснялась вся «особенная магия» старинной полянки? Двигаясь гуськом за проводниками под сенью высоких деревьев старого леса, проломились через последний, особенно плотный заслон из мощных стволов высоченных вязов и переплетенных колючих кустов. Один за другим выехали на свободное от деревьев пространство.
Да, прямо скажу, такие местечки стоило охранять более бдительно! Свежий лесной воздух мешался на поляне с ароматами трав и цветов, согретых полуденным солнцем. Сверкала в его лучах чаша родника, выложенная какими-то мелкими белыми, чуть искрящимися гладкими камешками. Кажется, струйки воды не просто текли по ней, а журчали в каком-то особенном умиротворяющем ритме. Между прочим, родник был не единственным украшением поляны, покрытой травяным ковром, который я назвала бы смесью газонов английского и мавританского. Последним, как узнала некогда, побывав на даче у подруги, называлась лужайка с невысокой, ниже колена, травой и яркими мазками красных, желтых, фиолетовых и голубых цветов, синхронизированных по времени цветения так, чтобы пестрота ковра не меркла до осенних заморозков. По периметру лужайки аккуратным полукругом стояли камни. С виду типичные менгиры. Никаких рисунков, знаков, относительно гладкая, девственно-чистая серая поверхность. Впрочем, ни малейшего зловещего воздействия древних камней на мою ауру или иную метафизическую область я не ощутила, а что в животе заурчало, так такой концерт для меня – дело привычное. Дэлькор вот тоже не чуял никакого подвоха, склонил голову и занялся дегустацией газонного покрытия.
– Уютненько! – оценила старания сильфов, соскользнула с седла и подключилась к процессу распаковывания пищи и сервировке полевого, вернее, лугового стола.
– Удачное место, – оценил и Гиз, а сильфы напыжились так, будто собирались лопнуть от гордости и осесть на траву горсткой блестящей пыльцы.
– Пикник, достойный королей! – выразился более пышно Лакс, плюхнувшись в траву, раскинув руки, будто собирался лететь вниз, дыша полной грудью. Дерзкий кузнечик вспрыгнул ему на зеленую рубашку золотой брошью. Великодушный вор не стал сгонять насекомое.
Момент был удачным, я торжественно провозгласила:
– А все благодаря Иессе и ее знанию здешних лесов! Ты нам здорово помогла!
Сильфида, устроившаяся в густых косичках гривы Дэлькора, заулыбалась, но не ухватилась за шанс признать весы взаимных долгов уравновешенными. И то правда: даже самая восхитительная полянка для пикника не стоит освобождения из застенков. Ну что ж, придумаем еще что-нибудь. А пока пора кушать!
Кроме чаши родника имелась еще одна более плоская чаша, выложенная темными камнями с явными признаками старого огня. Там, чтобы не портить травы, Кейр разложил небольшой костерок, разогреть наш обед. Потянулись аппетитные запахи, и некоторое время никто из нас ни о чем, кроме трапезы, не думал. А может, прав наемник: быть поваром его призвание?
Голодное брюхо к ученью глухо, да и в первой стадии процесса насыщения не слишком хочется думать о чем-либо, кроме очередного вкусного кусочка, зато чуть позднее, прихлебывая травяной отвар со сладкой сдобой вприкуску, я задумчиво заметила, показав надкушенным ягодным пирогом на менгиры:
– Вот странно, среди такой красоты эти серые каменюки, но почему-то кажется, что они тут не случайные и совсем не лишние, а вся поляна сотворена специально, чтобы служить достойным обрамлением.
– Так ведь оно и есть, магева, – доедая местный фрукт, похожий на грушу с одной большой косточкой, обкусывая его со всех сторон со скоростью циркулярной пилы, вонзающейся в трухлявую древесину, ответила Иесса и объявила, как кондуктор остановку: – Это поляна вещих камней!
– Они чего, говорят? – изумился Лакс и впился в каменюки взглядом, то ли рассчитывая отыскать рот, то ли опасаясь.
– Нет, – едва не поперхнувшись последним кусочком сочного фрукта, нежно засмеялась сильфида нелепому предположению. – Лишь посылают вещие сны, если лечь в траву, обратив голову к основанию камня, и сомкнуть веки.
