Чистое Небо легко и уверенно перешагивал через них, его светло-серая шерсть казалась туманом среди сгустившихся внизу теней. Гром знал, что его собственная рыжая шерсть светится в темноте оврага ярким пятном.
Лапы Грома разъезжались на каждом шагу. Вот он запнулся об один корень, чудом не упал, но тут же неуклюже растянулся на земле, зацепившись когтями за следующий. Стены оврага давили на него. Он привык к широкому простору пустоши, к огромному небу над головой. Даже узкие кроличьи тропы среди вереска были гораздо лучше утоптаны, чем эти скользкие дебри, и ходить по ним было намного легче! Гром напрягал все свои силы, чтобы не упасть, он смотрел только под лапы, поэтому не заметил свесившуюся со склона предательскую ежевичную плеть. Колючки полоснули его по уху, выдирая шерсть, и Гром взвыл от боли и неожиданности.
Чистое Небо остановился и обернулся.
- Что с тобой? Ты цел?
- Ничего. Зацепился за ежевику.
Гром поднял голову и посмотрел вперёд, потом повернулся и осмотрел склоны. Земля вверху выглядела гораздо более ровной и удобной для ходьбы. Почему Чистое Небо решил пробираться именно здесь, по дну этого ужасного оврага?
- Ты не мог бы идти чуточку быстрее? - холодно осведомился Чистое Небо.
- Я стараюсь, как могу! - огрызнулся Гром, подавляя раздражение.
«Он делает это нарочно! - подумал он про себя. - Он просто хочет меня унизить, показывая, с какой лёгкостью проходит там, где я падаю на каждом шагу».
Чистое Небо пожал плечами и зашагал дальше, нарочно ускорив шаг.
«Вот как?! - вскипел Гром. - Да на здоровье! Но не жди, что я буду играть в твои игры!»
Он остановился, в три прыжка вскарабкался на склон оврага и выбрался на вершину. Здесь он побежал вперёд, следуя за Чистым Небом. Через несколько шагов путь Грому преградили заросли папоротника, и он с радостью нырнул в них, наслаждаясь прикосновением гладящих его по шерсти сухих ломких стеблей.
Когда он выбрался, Чистое Небо уже ждал сына с другой стороны.
- Ты должен был идти за мной.
Глаза Чистого Неба были холодны, как лёд.
- Я попробовал, но у меня не получилось. Я спотыкался на каждом шагу, - не стал лукавить Гром.
- Вижу, ты совершенно забыл, как ходить по лесу!
Гром сделал вид, что не заметил презрительного тона отца. Демонстративно отвернувшись, он посмотрел на склон и остановился взглядом на исполинском дубе, крона которого заметно возвышалась над остальным лесом.
- Это и есть тот дуб, о котором ты говорил? - спросил он.
- Да, - бросил Чистое Небо и, взмахнув хвостом, побежал в сторону дерева.
Гром последовал за ним.
Чистое Небо припустил быстрее, явно намереваясь оставить первенство за собой. Отец и сын достигли вершины почти одновременно и тут же заметили мелькнувшую впереди рыжую шерсть.
Чистое Небо остановился, шерсть на его спине и загривке вздыбилась.
Гром тоже встал, как вкопанный, почуяв запах страха, исходивший от Чистого Неба. Тревога молнией пронзила его тело. Он выпустил когти и оскалился, услышав шорох палой листвы.
Кто там?
Неужели лиса?
По лесной земле простучали крохотные лапки, и рыжая белка, выскочив из зарослей, стремительно вскарабкалась по стволу дуба.
Гром закатил глаза.
- Фуф! Я подумал, это лиса!
Шерсть Чистого Неба всё ещё стояла торчком, хвост покачивался.
- Не глупи! - грубо рявкнул он.
Гром вопросительно покосился на отца.
«Что с ним такое? Чего он так испугался?»
Чистое Небо громко фыркнул.
- Прекрати пялиться на меня, лучше смотри под лапы! Не хватало только, чтобы ты опять начал спотыкаться на каждом шагу!
Хлестнув себя хвостом, он прошёл мимо дуба. Гром бросил последний взгляд на белку, скрывшуюся в ветвях огромного дерева, и побрёл за отцом. По его носу застучали капли дождя. Он стряхнул их, фыркнул и прибавил шаг.
За дубом снова начинался плавный склон, спускавшийся на небольшую полянку. Гром заглянул вниз и скривился, увидев густые заросли ежевики, густо оплетавшие дно ложбины. Он отлично видел хороший протоптанный путь, петлявший через заросли увядших папоротников, однако Чистое Небо, конечно, решил направиться прямиком через колючки. Гром вздохнул, сердито прижал уши и начал спускаться.
Чистое Небо ловко запрыгал через ежевичные плети. Гром поплёлся за ним, морщась от боли каждый раз, когда колючки царапали его лапы. К счастью, вскоре ежевика стала редеть, и Гром увидел впереди блестевшие в тусклом солнечном свете мокрые от дождя красные крыши.
Они дошли до территории Двуногих!
Гром замедлил шаг, вдыхая незнакомые запахи. Чистое Небо, не оборачиваясь, шёл вперёд.
- Мы же не будем туда заходить, правда? - спросил Гром, останавливаясь под кустом тиса.
- Ещё как будем! - бросил на ходу Чистое Небо. - Вдруг нам повезёт встретить домашних котов, которые захотят к нам переселиться? - Отец остановился и обернулся: - Порхающая Птичка хочет, чтобы мы росли и расширялись!
- Но… при чём тут домашние коты? - опешил Гром.
Он вспомнил Тома, отца котят Черепашьего Хвостика. Этот жестокий и взбалмошный тип украл их, чтобы разбить сердце Черепашьего Хвостика, и несчастная кошка погибла, пытаясь спасти своих детей…
- А что? - холодно спросил Чистое Небо. - Ты их боишься?
- Нет, конечно! - возмущённо рявкнул Гром. - Но какой от них прок? Они не умеют ни охотиться, ни сражаться, ни выживать без хозяйской заботы. Зачем нам эта обуза?
- Мы их всему научим.
Гром просто ушам своим не поверил.
Внезапно впереди послышались негромкие шаги. Гром навострил уши. За кустом тиса кто-то прятался!
- Замри! - еле слышно шепнул он отцу. - Слышишь?
Чистое Небо пренебрежительно взмахнул хвостом.
- Пустяки, наверное, очередная белка. Мы поохотимся на обратном пути, если хочешь. - Он повернулся и зашагал в сторону домов Двуногих.
- Давай поймаем её сейчас! - настойчиво промяукал Гром. Они и так уже упустили одну белку, зачем терять вторую? Неужели Чистое Небо забыл о том, что сейчас не Зелёные Листья, а Голые Деревья? Нельзя бросаться дичью!
- Иди и лови, - равнодушно бросил Чистое Небо.
Гром нырнул в куст. Мокрые ветки тиса хлестнули его спине, сквозь горьковатый аромат хвои пробивался отчётливый запах белки.
И не только белки.
Знакомый запах ударил в нос Грома. Шерсть на его загривке сама собой встала дыбом, когда он услышал хруст костей под крепкими зубами. Распластавшись животом на холодной сырой земле, он всмотрелся сквозь ветки.
