— Да нет, какая же импотенция, — возразила Терехина, которая всегда слушала очень внимательно. — Он же все может и делает. Только не так. Аль, а может, у него кто-то есть?
— Это ни при чем, — ответила Аля. — У него всегда кто-то есть.
Вдруг она подумала, что это вовсе не обязательно. Между сейчас и всегда — дистанция огромного размера. Но высказать свои сомнения подругам — значит, безвозвратно потерять репутацию, и свою, и Рыжего.
— Тогда моральная импотенция, — не сдавалась Ирка. — Мужчина теряет вкус к жизни.
— Вкус к жизни? Антонов? — опять усомнилась Терехина. — Нет, ну это просто абзац. Алька, ты должна с ним что-то сделать.
— Ничего тут не сделаешь. Экология и стрессы уже все сделали, — злорадно продолжала Ирка.
Аля подумала, что сейчас самый подходящий момент рассказать им про акулу и про мальчика из пальчика. Тут-то они пораскрывают рты и перестанут ей сочувствовать и давать дурацкие советы.
А может, и не перестанут. Откуда бы ни взялся новый Лешка, он такой, каков есть, скучный ботаник, и его жена ничего, кроме сочувствия, вызвать не может.
Надо было срочно что-то придумывать, но ничего не придумывалось.
— Та мулатка, — неуверенно сказала Аля. — Наверное, она его как-то приворожила. Надо пойти к гадалке.
Ирка и Терехина посмотрели на нее так, как будто она сама дала в газету объявление: «Верну мужа за один день. Полный отворот от соперницы. Результат 100 %».
— Глупости это все! — решительно сказала Ирка. — Давай-ка тащи его в «Красный шап».
_____
«Красная шапочка» была исключительно популярным в Москве стриптиз-клубом, который от других подобных заведений отличался тем, что раздевались там мужчины. Красивые, накачанные молодые мальчики. Для женщин вход был бесплатным, а для мужиков — очень дорогим. Но оно того стоило.
Муж мамы Терехиной, о котором речь впереди, время от времени ходил туда лечиться… ну, не от импотенции, конечно, а, скажем так, от половой усталости. И получал заряд на несколько месяцев вперед. Так, по крайней мере, говорила его жена, терехинская мама.
Другие состоятельные и немолодые господа тоже иной раз прибегали к этому сильнодействующему средству. Все они были обычные гетеросексуалы, и действовали на них вовсе не твердые попки и мускулистые ляжки стриптизеров. Хотя некоторый элемент мужской зависти добавлял адреналина в кровь. Но главное было, конечно, созерцание неистовой, разгоряченной женской толпы. Недаром во всем мире самым острым сексуальным переживанием считается наблюдение за наблюдателем.
Рыжий в «Красный шап» не ходил принципиально. Но не потому, что не нуждался в гормональной встряске. Просто его, наоборот, вгоняли в депрессию беснующиеся женщины, которых он не мог иметь всех сразу и одновременно.
— Ничего, ничего, значит, время пришло, — сказала подруга Терехина.
— В «Красную шапочку»? — удивленно спросил Лешка. — А зачем?
— Это наш тебе подарок, — объяснила Аля. — От меня, Иры и Машки Терехиной.
— На первое апреля, что ли? — хмыкнул Антонов.
Аля тоже вовремя вспомнила, что Новый год давно прошел, и там были другие подарки.
— На день рождения.
— А у кого?
— Не кого, а чего — пионерской организации. День рождения у Иннокентия, дамы приглашают кавалеров. Лешка, какая тебе разница? Зовут, значит, идем.
— У Иннокентия? — так звали мужа подруги Терехиной, и Леша с ним не слишком контачил. — Только, ты знаешь, я обещал ребенку в дельфинарий.
— Во-первых, ребенок был в дельфинарии сто раз. Во-вторых, к дельфинам ты пойдешь днем, а в клуб ночью. Маму я предупредила. Ну!
— Ну… Ну, хорошо.
Кто бы раньше сказал Але, что она будет замужем за таким мямлей!
_____
Они договорились, что Лешка выгуляет Юльку, сдаст ее маме и приедет в кафе «Пушкин», откуда вся компания отправится в «Красный шап». Терехина строго предупредила бессловесного Иннокентия, что у него сегодня день рождения, чтобы он не вздумал с этим спорить. По поводу «Пушкина» Леша неодобрительно покачал головой (а как же экономия?), но Аля заверила его, что все за счет заведения, то есть именинника. На самом деле мероприятие спонсировал муж мамы Терехиной.
В «Пушкине» они просидели до полдвенадцатого. Антонов не пришел. По мобильному он сначала отвечал, что вот-вот выходит, уже собирается. «Шубу надеваю», — прокомментировала Аля, вспомнив сказку про петуха и лису.
Но потом мобильный перестал отвечать, домашний телефон тоже. Аля ловила выжидательные взгляды подруг. Иннокентий, по случаю фальшивого дня рождения вытащенный из дома, потягивал пиво и читал газету «Большой город». Ему было все равно.
— Ну, и чего? — не выдержала Ирка.
А подруга Терехина вдруг расхохоталась:
— Обманули дурака на четыре кулака! Алька, колись! Знаешь ведь, где твой Рыжий?
— Ну, догадываюсь, — с кислой улыбкой сказала Аля.
— А мы и уши развесили — плохо он ее хочет, не так все делает. Рассказывай все, как есть!
Аля набрала побольше воздуха, как всегда делала перед большой импровизацией. И рассказала, что у Рыжего роман с Юлькиной учительницей музыки (Ирина приподняла нос по ветру). Она замужем, но муж в тюрьме, он кого-то убил из ревности (Терехина испуганно ойкнула). В дельфинарий они, очевидно, ходили втроем, а потом папа отправился провожать Светлану Дмитриевну и так распровожался, что забыл о времени. Аля давно знала об этом, просто хотела проверить, насколько все серьезно и пожертвует ли Лешка своим свиданием ради экзотического клуба. Не пожертвовал. Значит, пора вправлять ему мозги.
— Ну вот, — удовлетворенно сказала мама Терехина. — А про постельные проблемы сочинила, признавайся?
Аля призналась, что сочинила.
Когда она открыла дверь, в квартире было тихо. Юлька посапывала в своей комнате, и через приоткрытую дверь Аля увидела, что второй диван не разложен. Значит, мама поехала домой.
В кабинете у Лешки горела настольная лампа. По затемненному экрану компьютера бегал разноцветный шарик. Сам Антонов спал прямо за столом, положив голову на руки. Вокруг лежали бумаги на разных языках — контракты, таможенные списки, бухгалтерские выписки.
«Работай, работай, работай — ты будешь с уродским горбом», — вспомнила Аля. Она растолкала невменяемого Антонова и отправила его в спальню. Надо было пойти в «Красный шап» и зависнуть там до утра. Он бы даже не заметил.
На следующий день за завтраком Юлька делилась восторгами по поводу посещения дельфинария, хотя действительно была там пусть не сто, но три раза: с мамой, со школьной экскурсией и с бабушкой и дедушкой. Но с папой было лучше всех. После представления они фотографировались с морским львом, потом ели мороженое, потом катались на аттракционах, потом поехали в «Шоколадницу» — в общем, было классно!
