— Меня примет, — безапелляционно заявила Элия и, рывком отодвинув юношу (ему не по силам было тягаться с богиней), влетела в гостиную.
Быстрым шагом пересекла по темно-вишневому ковру роскошную гостиную, где успокаивающе и мелодично журчал фонтанчик. Сейчас у принцессы не было времени любоваться изысками интерьера, драгоценными камнями в текучей воде с подсветкой и коллекцией уникальных безделушек в шкафу брата, она направлялась к его спальне.
Понуро глядя ей вслед, слуга обреченно подумал: «Принц меня убьет. Никому не позволено беспокоить его в такое время».
Решительно ворвавшись в спальню Энтиора, Элия слегка поморщилась. Тяжелые темно-вишневые шторы на окнах, словно припудренные белоснежным слоем тюля, были плотно задернуты. Свет хрустального светильника в алькове отбрасывал тени на стены, обитые вишневой тканью с серебристым орнаментом, и громадную роскошную кровать под алым балдахином, на которой извивалась прикованная к спинке черного дерева рабыня. Обнаженное тело несчастной было покрыто мелкими и крупными порезами, исхлестано кнутом. Безумными, громадными от ужаса и боли глазами бедняжка смотрела на возвышающегося над ней Энтиора, который сладострастно слизывал алые струйки крови. Бог боли и извращений мог сделать так, что и его жертва испытывала безграничное удовольствие, по капле отдавая свою жизнь мучителю, но сегодня принцу хотелось, чтобы его сильно боялись. Чтобы его боялся хоть кто-нибудь! А то день выдался на редкость неудачным: отец раздавал зуботычины, дерзкие мальчишки плевали на одежду, отвергла сестра…
— Энтиор! — резко окликнула принцесса, разрушая мрачную эротичность картины.
В ярости, оттого что его оторвали от одной из излюбленных забав, мужчина резко обернулся, хищно оскалившись, готовый порвать горло дерзкому негодяю и умыться его кровью. Несколько секунд Энтиор смотрел на девушку замутненным от жестокой страсти взором, потом облизнулся, собрав капавшую с подбородка и острых клыков кровь, и, подавляя возбуждение и надежду, изумленно спросил:
— Сестра? Прекрасный вечер. Что ты здесь делаешь?
— Зашла сообщить тебе о том, что сегодня вечером мы гуляли в городе и я купила котенка аранийской пантеры в порту, куда ты меня сопровождал, — с апломбом заявила девушка и добавила: — А то отец будет вытряхивать из тебя душу, а ты так и не узнаешь, за что.
— Что? — недоуменно переспросил Энтиор, выгибая бровь.
— Повторить?! — дерзко уточнила Элия.
Пытаясь сообразить, в чем, демоны побери, дело, мужчина нехотя вылез из постели, с сожалением взглянув на успевшую окочуриться рабыню, и накинул бирюзовый халат на безупречное обнаженное тело. Даже сбитый с толку, с чуть растрепавшимися в смертоносной любовной игре волосами, в длинном домашнем халате, сбрызнутый кровью принц был настолько завораживающе опасен и красив, что Элия невольно посочувствовала тем глупышкам, что сходили по нему с ума, заинтригованные страшными слухами, ходящими о боге боли. Ледяной Лорд, так прозвали принца-вампира в Лоуленде, зачаровывал одной своей холодной улыбкой, голосом или пронзительным взглядом бирюзовых глаз.
— Объясни. — Принц в замешательстве моргнул, надеясь, что все-таки рехнулась Элия и он не страдает провалами в памяти.
Сейчас в его прекрасных глазах была лишь глубокая озадаченность и доля разочарования. Сестра пришла по делам, а не для того, чтобы присоединиться к его забавам. Ах, как дивно они могли бы провести время вместе!
— Папа увидел меня в коридоре, когда я возвращалась с прогулки. Пришлось сказать ему, что я была в городе с тобой, — пояснила богиня.
— Значит, ты меня подставила? — «осенило» Энтиора.
— Не намеренно, ты единственный из родственников, с кем я сегодня виделась в городе, — не моргнув глазом почти соврала девушка, но все-таки ей стало немного неловко, и Элия попыталась оправдаться: — Ты же знаешь, что отец не разрешает мне гулять одной. Если папа будет тебя сильно бить, можешь сказать, что работал провожатым по моей личной просьбе.
— Какая же ты стерва, сестрица, — с восхищенной ненавистью прошипел Энтиор, поспешным хлопком в ладоши вызывая рабов, чтобы собирать шмотки и скрыться в Гранд от тяжелого отцовского гнева и не менее тяжелой руки.
— Ну какие учителя… — Элия на мгновение скромно потупилась, приблизилась к вампиру и, быстро слизнув с его полуобнаженной груди крохотную капельку засохшей крови, исчезла из спальни брата прежде, чем его стальные руки успели сомкнуться у нее за спиной, отрезая путь к отступлению.
— Стерва… — простонал мужчина, мечтательно прикрыв на несколько секунд глаза.
Вернувшись в свои покои, богиня сбросила мужскую одежду, велела пажам вычистить костюм, позаботиться об оружии и отправилась в ванную, за двойным удовольствием: мыться и любоваться дивными эндорскими ковриками.
Погрузившись до кончика носа в теплую, благоухающую ванилью и персиками воду, блаженно зажмурившись, принцесса мурлыкала от удовольствия, вспоминая сегодняшний день, вместивший целую кучу интересного.
Удалось проучить невнимательного отца и высокомерного Энтиора — раз, избавиться от нудного учителя географии — два, завладеть чудесными эндорскими ковриками — три, разыграть Нрэна — четыре, полетать на метле — пять, познакомиться с забавным пареньком, герцогом Лиенским — шесть, стать полноправной владелицей аранийской пантеры — семь… Короче, можно считать, что день прожит не зря.
Сонно моргая, принцесса выбралась из остывающей воды, закуталась в мягкий купальный халат и направилась к постели. Остановившись у кровати, она нагнулась и погладила дремлющего на ковре начисто вымытого пажами Диада по бархатной шкурке. Накормленный до отвала, так что маленьким арбузиком раздулся животик, зверек крепко спал. Маленькая богиня юркнула под одеяло и тотчас тоже заснула. Сон ее был безмятежен, каким только может быть сон существа, чья совесть кристально чиста или отсутствует вовсе. Так что Элия не проснулась, когда спустя полчаса котенок, обнаруживший присутствие хозяйки, забрался к ней на кровать и засопел, уютно устроившись у принцессы под боком.
Но кое-кому все еще было не до сна. В кабинете короля Лимбера горел свет магических шаров, его величество восседал за массивным столом и обреченно корпел над грудами документов. Захлопнув очередную папку и послав ее магическим щелчком на край стола к двум таким же, мужчина злобно покосился на еще пять толстенных папок, ждущих своей очереди, отложил ручку и с хрустом потянулся, расправив плечи. Тугие жгуты мускулов, следствие упражнений с мечом, а не с письменными приборами, заиграли под блузоном на руках и груди короля. Крепко зажмурившись, Лимбер посидел немного в тишине, а когда открыл глаза, увидел перед собой разноцветные искры и световые круги.
«Тьфу, демоны, точно уже пора спать», — фыркнул король и потряс головой, прогоняя зрительные галлюцинации, но они не исчезли. Мало того, к зрительным добавились и слуховые.
— Прекрасный вечер, Лимбер! — весело и до отвращения оптимистично заявило пространство, рассыпав еще сотню-другую искорок и проявляясь столбом ослепительного света посреди кабинета.
