Получается, Морж не испугался. Он решил дождаться, пока они про него забудут, влезть в квартиру и закончить начатое. Но он же видел, что Илья не ушел. Что он с ним-то собрался делать? Наверное, реально обиделся на тот удар.
Пока Паша стоял, застыв посреди комнаты, Илья продемонстрировал, что иногда полезно меньше думать. Он бросился в прихожую, уперся двумя руками в стол под зеркалом и, царапая паркет, дотолкал его до двери как раз в ту секунду, когда замок щелкнул и дверь распахнулась. Точнее, собиралась распахнуться, пока ей не помешали двадцать килограммов антикварного дерева.
Илья решил не останавливаться на достигнутом и подпихнул к двери комод с витым орнаментом, который на вид невозможно было сдвинуть.
— Вы чего, из музея его сперли? — запыхавшись, спросил Илья. Судя по лицу, ему до сих пор казалось, что они отлично проводят время.
— Нет, почему? Папа на аукционе купил.
— Что у вас за жизнь такая! — Илья запрыгнул на комод и сел, болтая ногами. Комод трясся — Морж толкал дверь с другой стороны. — Соседи услышат, что мебель двигаем, жаловаться прибегут.
— У нас ничего не слышно, — пролепетал Паша. — Квартиры все слишком большие, звукоизоляция хорошая.
— Мне б ваши проблемы! Слушай, может, ты отомрешь уже и скажешь, чего нам делать?
И тут с другой стороны двери раздался голос Моржа:
— Паша, открой! Нам нужно поговорить. Я знаю, где твой отец, и отвезу тебя к нему. Я не врал! Просто все сложно, но я объясню, только открой.
Паша вздрогнул. Нет, больше он на это не купится! Даже если Морж знает, где отец, доверять ему — худшее, что можно сделать. Он сунул ноги в кроссовки и подхватил с пола рюкзак. От страха все дрожало внутри, и он повторял про себя: «Я умный, у меня штук двадцать грамот за олимпиады, потому что я умный, а значит, у меня все получится. Побег — просто еще одна задача, которую надо решить».
Паша дернул на себя створку окна.
— Слышь, ботан, когда ты сказал, что тебе есть чем заняться после школы, я думал, ты имел в виду зубрежку. А ты умеешь развлекаться, — одобрительно сказал Илья, глядя вниз из-за его плеча. — Второй этаж, бывает хуже. Я и с третьего один раз слезал. Ладно, пошли, чего замер? Мне с твоим новым другом тоже неохота встречаться.
— Знаешь, почему мы живем на втором, хотя более престижно жить на верхних этажах? — натянуто спросил Паша. Он стоял и смотрел в окно, комкая лямку рюкзака.
— Тебе даже сейчас обязательно ткнуть мне в нос, какие вы богатенькие? — пропыхтел Илья, деловито перелезая через подоконник.
— Я не об этом. Я высоты боюсь.
Но Илья уже скрылся. Снизу раздалось пыхтение, скрежет и грохот.
Паша прикусил губу, надел рюкзак и, зажмурившись, лег животом на подоконник, а затем, держась за него руками, свесил ноги за окно и болтал ими, пока не наткнулся на дождевой козырек, висевший над окном первого этажа. Козырек угрожающе скрипнул, и Паша собрался в панике влезть назад, но услышал, что входная дверь подалась, и Морж, сдвинув комод, протискивается в квартиру. Паша приоткрыл один глаз и огляделся. Рядом шла водосточная труба. Он ухватился за нее и, ободрав ладони, съехал вниз, лихорадочно думая о том, что совершил самый безумный поступок в своей жизни.
Когда ноги коснулись земли, Паша покачнулся, но устоял и бросился прочь. Илья мчался впереди, Паша — за ним. Они петляли по району, уходя все дальше, в незнакомое царство пятиэтажек. Наконец Илья остановился, прислонившись к обшарпанной стене. Из подвальных окон тянуло чем-то затхлым.
— Все, вроде оторвались. Я отсюда могу в обход домой пробраться, а ты давай, серьезно, позвони своей маме. Может, она поверит тебе теперь, когда к вам в квартиру забрались. Ладно, бывай, ботан!
— Я найду его, — брякнул Паша, вытаскивая из кармана телефон.
— Кого?
— Отца. Сам. Если у него неприятности, ему нужна моя помощь, так? Я его спасу.
Илья неуверенно хохотнул:
— На конкурсе худших идей в истории эта победила бы. Ты что, знаешь, где он?
— Примерно знаю. Где-то под Сочи. Я полечу в Сочи и там разберусь.
— В Сочи? — На лице Ильи появилось новое выражение. — А деньги откуда возьмешь?
Паша нетерпеливо постучал пальцем по экрану — ждал, когда загрузится сайт продажи билетов.
— У меня есть карманные. Я их с собой взял.
— Ты, вообще, в курсе, что до Сочи полторы тысячи километров? У тебя сколько, рублей двести — триста?
— Тысяч шесть.
— Сколько?! Это какие ж у тебя карманы!
— Папа всегда оставляет. Чтобы я его не дергал, если захочу записаться на курсы или книги купить.
— Ты на это тратишь карманные деньги?!
— Так, сайт открылся. В самолет, наверное, не пускают без взрослых, так что лучше поезд. Он, правда, тридцать шесть часов едет, но…
Паша сказал это бодро, чтобы Илья не понял, что мысль провести в поезде больше суток приводит его в ужас. Но Илья явно думал о чем-то другом: ухмылка сползла с его лица, будто ее стерли. Он посмотрел на рюкзак, потом на Пашу и медленно повторил:
— Так ты в Сочи за ним поедешь? Прямо сейчас? На поезде?
— Тебе пятый раз повторить?
— А через Краснодар этот поезд пойдет?
Паша взглянул в телефон:
— Да, а что?
— Значит, так, — Илья коротко, с вызовом хлюпнул носом и вытер его рукавом. — План меняется. Я еду с тобой. Ты мне покупаешь билет до Краснодара — денег у тебя полно. Там я сойду, а ты езжай себе дальше.
Паша сухо рассмеялся:
— Зачем тебе в Краснодар, валенок? Вы же оттуда переехали.
— Там кое-что важное осталось, а другого шанса туда добраться у меня не будет.
— Мне на билет только себе хватит.
Илья вырвал у него телефон и посмотрел туда.
— Так это если в купе ехать. Шесть тысяч, говоришь? Плацкарт по три, нам хватит.
Паша в ужасе моргнул.
— С чего мне соглашаться? — До него наконец дошло, что, судя по серьезному взгляду Ильи, тот не шутит.
— С того, что я вообще-то тебя спас. Знаешь, я, может, и двоечник, но не идиот. Этот мужик не за джакузи приходил. Ему ты зачем-то был нужен. И он небось где-то у твоего дома до сих пор рыщет. Я тебя сейчас отведу к нему, пусть забирает. Сразу забудет, как я ему двинул, если я тебя тепленьким сдам.
— Никуда я не пойду.
— Уверен?
Он обхватил Пашу двумя руками, вместе с рюкзаком, и потащил в ту сторону, откуда они только что прибежали. Это получалось у него так легко, что было даже унизительно. Паша пытался затормозить, но кроссовки беспомощно ехали по асфальту — то, что силы у Илья явно больше, чем ума, впервые перестало казаться ему недостатком.
