Так чего же она сидит? Надо действовать!
Она позвонила Жанне, спросила, где здесь можно купить компьютер.
В «Эльдорадо»! Ну конечно! Жанна и машину сейчас закажет.
Ну уж за компьютером она точно поедет с дорожной сумкой, ничего страшного. Зато деньги будут всегда при ней. Сначала надо найти обменник, с этим ей наверняка поможет водитель.
Но для начала, Надя, сказала она сама себе, тебе надо успокоиться. Ты все делаешь правильно. И Григорий бы одобрил твои действия.
Она собралась, взяла сумку с деньгами, заперла за собой дверь, спустилась на первый этаж, где за конторкой ей улыбалась Жанна, отдала ей ключ от номера и вышла из гостиницы. Потрепанная белая «Тойота» с толстяком водителем уже поджидала ее у входа. Надя объяснила, что ей надо, и они поехали в город.
Водитель оказался разговорчивым, ему, как и Жанне на ресепшне, было смертельно скучно, вот он и пользовался случаем, чтобы поговорить, что-то рассказать приезжей молодой девушке.
– Хотите отвезу вас на Марьин утес?
Оказывается, это именно здесь, в Красноуфимске, снимали сериал «Тени исчезают в полдень», и знаменитый Марьин утес, или Аликаев камень, высится на левом берегу реки Сарана. Надя, конечно же, отказалась, как и от экскурсии по музею «Красноуфимская земская больница» с ее коллекцией разных трав, которыми лечились в старину в этой местности, где ей наверняка рассказали бы и о нетрадиционных методах лечения – колдовстве.
Ей и без того было неспокойно, чтобы отвлекаться на колдовство или заинтересоваться подробностями восстаний Салавата Юлаева или Емельяна Пугачева.
У нее была определенная цель, и она строго ей следовала. В результате две тысячи евро были благополучно обменяны на рубли (чтобы не светиться со своим паспортом, она попросила проделать эту операцию водителя такси, за что заплатила ему сто евро, причем ничего не объясняя), и в торговом центре «Эльдорадо» ей посоветовали выбрать недорогой и уже нафаршированный самыми необходимыми программами ноутбук.
Она удивлялась тому, как это ей удавалось до сих пор обходиться без телефона? Да, конечно, ей не терпелось узнать у знакомых, получили ли они свои деньги от Григория и вообще, как там, в Михайловске. Да и номеров телефонов она не знала, не помнила, как и большинство людей, поэтому, купи она даже сейчас сим-карту, все равно ни один номер не вспомнила бы. Конечно, было жаль, что все номера потерялись, но сейчас, когда она была связана с Григорием, за которым могли охотиться люди Алисы (или полиция), она не могла позволить себе активировать новую сим-карту по своему паспорту. Это было слишком опасно. Поэтому Надя радовалась ноутбуку почти как телефону. Если есть интернет, то там можно отыскать некоторых знакомых по соцсетям и через них выяснить все, что ее интересует.
Водитель, симпатичный дядька в скромной клетчатой рубашке и потертых джинсах, ужасно довольный поездкой и как-то сразу после того, как ему дали целых сто евро, притихший и потерявший всякое желание рассказывать своей пассажирке о достопримечательностях Красноуфимска, высадил ее возле гостиницы, вручив свою визитку, мол, если что, обращайся. Да, эта авантюра с валютой как-то сблизила их, вернее, водитель ее воспринял как акт чуть ли не интимный, во всяком случае после этого он, обращаясь к Наде, сполз с вежливого «вы» на панибратское, ну, или просто свойское, «ты».
Ну и ладно, подумала Надя, пряча визитку в карман широких летних брюк светло-зеленого цвета. И хорошо, что не рассказала ему ничего, не стала придумывать на ходу, почему попросила обменять евро по его паспорту. Пусть думает что хочет. Мало ли причин может быть? Ясно, что не желает светить свой паспорт. А вдруг она просто забыла его дома, и что ей теперь делать? Вот, надо было хорошенько все продумать, прежде чем садиться в такси.
Так, вспоминая насыщенный день, волнение в обменном пункте (а вдруг евро окажутся фальшивыми или водитель сбежит с деньгами!), какую-то нервическую лихорадку в «Эльдорадо» при покупке ноутбука, словно она без разрешения тратит чужие деньги, Надя спешила к себе в номер не оглядываясь. В руках у нее была ее большая дорожная сумка, полная денег и всяких документов к ноутбуку, который она несла в другой руке в большом фирменном пакете. Сейчас она спросит у Жанны пароль к wi-fi, запрется в своем номере и провалится в интернет. С головой. Но сначала, конечно, примет душ и перекусит пончиками, купленными на улице рядом с обменником.
Золотая мысль-мечта сверкнула в голове, прошив солнечными нитями картинки увиденного и пережитого за весь день – сейчас она откроет дверь и увидит крепко спящего на кровати Гришу.
Между тем, пересекая холл, выложенный скромной желтоватой плиткой, Надя не встретила ни единого человека, и Жанны на ресепшне не было. Было так тихо, что в ушах звенело. В гостинице вообще-то кроме нее, Нади, кто-нибудь живет? Хоть бы радио включили или музыку какую как фон.
Так, подгоняемая собственными страхами быть разоблаченной непонятно за что и почему, она взлетела на второй этаж, прошла по длинному, устланному красной ковровой дорожкой коридору и остановилась, наконец, перед своей дверью. Опустила на пол тяжелые сумки, которые оттянули ей руки, и тут только вспомнила, что не взяла ключи! Жанны-то не было!
Она от досады ударила кулаком по двери, и этот гулкий звук эхом разлетелся по всей, как ей показалось, гостинице.
Дверь сдвинулась с места, приоткрылась. Жанна, наверное, убиралась в номере и забыла закрыть! Вот и оставляй после этого в номере деньги, драгоценности, важные документы! Бардак!
Надя распахнула дверь ударом ноги, подхватила сумку с пакетом и вошла внутрь.
Примерно в это время ее жизнь раскололась на две части, которые, однако, не разделились окончательно и продолжают жить одна рядом с другой, не сливаясь, как воды Средиземного моря, встречающиеся в проливе Гибралтар с водами Атлантического океана, не смешиваются, а лишь тесно соседствуют друг с другом, вызывая удивление всех тех, кто видит этот феномен.
Она увидела себя, распростертую на кровати лицом вниз. В черном нейлоновом платье, черных чулках и черных туфлях на шпильке. Точнее, в одной туфле, потому что вторая валялась на ковре рядом с кроватью. Самым страшным в этой картинке был сам факт ее присутствия – она раздвоилась; интересно, когда это случилось? Когда ее мозг предал ее и теперь развлекался такими вот страшными играми? Однако не менее страшным было и большое мокрое красное пятно под животом на покрывале, словно из нее выпустили всю кровь. Разве что она еще не успела просочиться сквозь матрац и не капала на пыльный подкроватный пол.
Надя прикрыла за собой дверь – все, наваждение исчезло. Все предметы в номере приобрели какую-то плотность и объем. И на кровати лежала теперь не она, а (это поняли даже ее округлившиеся глаза) Жанна, которая зачем-то надела ее платье и туфли.
В какой-то миг стало все ясно и понятно: те, кто гнался за Григорием, вошли в гостиничный номер и, увидев переодетую в черное платье Жанну, горничную, приняли ее за Надю и, кажется, зарезали. Да, скорее всего, зарезали, потому что на теле, на одежде нет ни следа от пули, ничего такого, что указало бы на причину смерти. Значит, ее убили, когда она стояла на своих ногах, глядя своему убийце прямо в глаза. Возможно даже, улыбалась ему, как улыбалась сегодня утром Наде, вкатывая в номер столик с омлетом и кофейником. Ничего не подозревая, стояла и разговаривала с человеком, в руках которого был, скорее всего, нож. А он, убийца, думал, что говорит с ней, с Надей, с любовницей Григория, похитившего деньги. Жанна хлопала длинными ресницами и говорила, что понятия не имеет ни о Григории, ни о деньгах. И тогда ей в сердце или в горло, а может и в живот, всадили нож. По рукоять. Со злости.
