– Целиком и полностью с вами солидарна.
Настя теперь тоже не хотела задерживаться. Она уже повидала всех своих родных и знакомых, убедилась, что с ними все относительно в порядке, а теперь предпочла бы удалиться подальше от грубых охранников, железных лестниц и непонятных опытов над животными, а там, глядишь, и над людьми.
– Тогда вперед и с песней?
– Да.
Шмидт проворно вскочил на ноги. Росточка он был даже ниже Насти и сухонький. Такие люди обычно ценятся в среде боксеров «мухачей» и жокеев, где вес должен быть минимальным. Леонид двигался впереди, показывая, куда надо идти. Шли они к двери, на которой были красной краской намалеваны две буквы – «М» и «Ж».
– Мы идем в туалет? – удивилась Настя.
Шмидт ей не ответил.
Зато дядя Витя заметил их и подал голос:
– Леонид, ты это куда повел мою племянницу?
Шмидт подпрыгнул и замахал руками. Мол, сейчас вернемся.
– Настасья!
Дядя строго взглянул на девушку, требуя ответа, и тут же начал подниматься на ноги. Получилось это у него быстро. Но Настя уже скользнула в туалет. Шмидт просочился за ней следом и плотно прикрыл за ними дверь.
Вот только от дяди Вити было не так-то просто избавиться.
– Настасья, ты чего это удумала? – крикнул он. – Открывай!
И дядя Витя рванул дверь. Несмотря на то что она была обита листовым железом, а потому даже не шелохнулась, Шмидт занервничал.
– Скажи ему, чтобы заткнулся. Он сейчас всех переполошит, а мне совсем не нужно, чтобы все знали о том, что я тебе сейчас покажу.
Настя вернулась к двери:
– Дядя Витя, не шумите, пожалуйста.
– Что вы там делаете?
– Нам с Леонидом надо поговорить.
– Нашли тоже место! Не могли, как нормальные люди, в камере побеседовать.
– Там всюду уши. А нам надо, чтобы нас не слышали. Дядя Витя, идите обратно. Вы сейчас все испортите.
– Ну смотри. Если чего, я тут рядом буду. Слышишь, Настасья? Если что, кричи!
Дядя Витя до смешного напоминал тетю Полю. Та точно так же требовала от Насти кричать в случае тревоги. Настя с облегчением прислушивалась к шагам дяди Вити, которые удалялись все дальше. А потом она повернулась к Шмидту. К ее удивлению, он уже забрался на унитаз с ногами, а руки высоко задрал вверх и где-то там ковырялся. Под его руками покачивалась веревка.
Настя стояла, смотрела, что он делает, а потом подумала, что похоже на то, что Шмидт готовится свести счеты с жизнью, а под потолком он привязывает веревку, на которой намерен удавиться.
Девушка даже за голову схватилась:
– Ой, мамочки!
Вот что имел в виду Шмидт, говоря, что собирается бежать. Сбежать навсегда! Смерть – это самый кардинальный способ избежать всех проблем без исключения. Бежать – значит, по мнению Шмидта, умереть. И тут же Насте пришла в голову другая мысль. А ее-то он зачем с собой позвал? Хочет, чтобы и она за ним последовала? На тот свет?
– Нет, – пискнула Настя, стараясь, чтобы ее голос звучал как можно тверже. – Я на это не согласна!
Шмидт повернулся к ней. Лицо у него было перепачкано побелкой.
– На что?
И в эту минуту часть потолка свалилась ему прямо на голову! Шмидт охнул, Настя вскрикнула. А за дверью заколотился дядя Витя:
– Настасья! Настасья, открой!
– Дядя Витя, все в порядке.
– Какое там, на хрен, в порядке! Я же слышу, ты кричала. Что этот гад с тобой делает?
– Леонид… Он просто упал… немножко.
Шмидт стоял, держась за голову и как-то странно скрючившись. Казалось, его перекосило, но на Настю он смотрел очень злобно. Можно было подумать, что в его несчастьях виновата именно она.
– Дядечка, ты иди пока что, – пролепетала девушка. – Я тебя позову.
Дядя Витя, ругаясь, снова отошел от двери, но теперь Настя знала, что далеко он не ушел. Стоит поблизости, переживает за нее. У Насти даже слезы радости на глазах навернулись. Наконец-то кто-то вновь о ней думает, волнуется за ее целость и сохранность.
– Чего ты застыла как истукан? – прошипел Шмидт. – Иди сюда. – И когда Настя приблизилась, велел ей: – Помоги мне!
Оказывается, потеряв равновесие, Шмидт умудрился провалиться одной ногой в унитаз, и она у него там застряла. Вот в чем была причина его странной позы. Он просто не мог выпрямиться. Сколько ни дергал Шмидт застрявшей ногой, унитаз не желал выпускать свою добычу.
– Тяни меня.
Настя начала тянуть. Шмидт прыгал на одной ноге и стонал. Ухваченная унитазом нога упорно не желала лезть назад.
– Тяни же! – кричал Шмидт на Настю. – А теперь дергай! У-у-ух! Не так резко! Осторожней! Ты же его сломаешь!
Настя нашла в себе силы лишь для того, чтобы едва слышно прошептать:
– Я бы на твоем месте не переживала так за унитаз.
– Дура! Без него у нас с тобой ничего не получится. Дергай сильней, я сказал!
Дядя Витя снова постучал в дверь. Он явно вообразил себе невесть что о том, чем тут занимается его племянница, потому что голос его теперь звучал смущенно:
– Настасья, я понимаю, что ты взрослая совершеннолетняя девица, но не могла бы ты не издавать все эти звуки.
– Дядя, отвали! – заорал взбешенный Шмидт.
– Понимаю, что мешаю вам, но тут в туалет уже целая очередь.
– Слышала? – прошипел Шмидт на Настю. – Ты все испортила!
– Я?
– И зачем я только с тобой связался! Дергай, тебе говорят! Сильней! Быстрей!
Настя разозлилась и дернула. Изо всех сил дернула. И нога Шмидта выскочила. Вот, оказывается, в чем дело. Насте надо было всего лишь хорошенько разозлиться. Шмидт немного попрыгал, проверяя, слушается ли его нога и насколько она пострадала. Нога была в полном порядке, разве что мокрая.
И Шмидт смилостивился:
– Ладно, повезло тебе.
– Мне?
– Теперь полезай наверх. И без разговоров! Я тебя подсажу.
– Куда?
– Туда!
Шмидт тыкал пальцем в потолок. Настя опасливо подняла глаза и увидела вместо крюка и веревки для повешения аккуратное квадратное отверстие. Оно было совсем небольшим. Ясно, почему Шмидту приглянулась именно Настя. Она была худенькой и миниатюрной. Девушка более крупной комплекции в это отверстие попросту бы не пролезла. И Шмидт не ошибся, остановив свой выбор именно на Насте. Она сумеет протиснуться в эту дыру. Было бы желание. Но его у Насти не было.
– Что там?
– Лезь!
И без объяснений Шмидта было понятно, что тут начиналась вентиляционная шахта, вход в которую после многочисленных ремонтов было не так просто разглядеть под несколькими слоями побелки. Но Шмидту каким-то образом удалось его обнаружить. Также ему удалось ослабить шурупы, которые удерживали этот люк. И когда Шмидт отвлекся немного на Настю, этот люк, лишенный креплений, вывалился из пазов и угодил ему прямо по макушке. Это взбесило Шмидта. Да еще угодившая в капкан нога добавила ему перца. Он и в хорошем расположении духа никогда не был приятным человеком, а уж теперь и вовсе был раздражен.
