— Понятия не имею, о чем ты.
Ее губы дернулись, она закатила глаза, а потом все же улыбнулась, качая головой.
— Вы невозможны.
— Ну, вам не произнести этого слова без сло… — Джулия шлепнула его по руке, очень сильно. Он хохотнул, когда она густо покраснела, потому что Дэниел снова оглянулся через плечо.
В такой манере и проходил обед.
Они втроем ели, пока Дэниел поддерживал одностороннюю беседу, скоро увлекшись воспоминаниями.
Во время обеда Мэдди едва ли реагировала на что-то. Она время от времени прекращала рисовать и смотрела на Дэниела, что Люциан счел некоторым улучшением.
Боже, он надеялся на это.
Если присутствие тут Дэниела каждый проклятый день поможет Мэдди, он прекратит выставлять вон этого маленького придурка.
— Вы хорошо справляетесь, — прокомментировала Джулия, когда он помогал ей выносить тарелки в коридор, расставляя их на подносе. — Я ожидала, что в какой-то момент мне придется оттаскивать вас от него.
— У тебя так мало веры в меня.
— Эти ожидания скорее основаны на ваших собственных словах и словах Гейба.
— Что он сказал?
— Почти то же самое, что и вы, — объяснила она, закрывая салфеткой грязные тарелки.
Он посмотрел на Дэниела и Мэдди. Те сидели за мольбертом, где их и оставили. Его взгляд вновь вернулся к Джулии.
— Когда ты говорила с моим братом?
Она склонилась, поднимая упавшую с подноса салфетку.
— Очевидно, когда вас не было рядом.
— Да неужто? Я немного… завидую.
Выпрямившись, она пригвоздила его странным взглядом.
— Он подошел поговорить, когда я сидела на балконе. Сказал мне, что едет посетить семью своей бывшей девушки.
— Он заговорил об этом?
Джулия кивнула, швырнув салфетку на поднос.
— Да. А что?
— Ничего. Просто это… были не простые взаимоотношения. Он действительно испытывал к ней чувства.
— Что произошло потом? — Ее голос был полон любопытства.
— У нее случилась проблема, и мы позаботились об этом.
Ее брови поднялись, когда она уставилась на него.
— Что это вообще значит?
— Ровно то, что я сказал, — ответил он.
Она смотрела на него еще секунду, потом покачала головой.
— Нам лучше вернуться назад.
— Что?
— Ничего.
Он посмотрел на нее и пошел назад в комнату Мэдди.
— Ты гордишься мной?
Она ненадолго задержалась в дверях.
— Может быть, немного.
— Мне это нравится. — Проходя мимо нее, он провел ладонью по ее талии. Она быстро шагнула в сторону и развернулась к нему. — Упс. Прошу прощения. Я такой неловкий.
— Надо было вам все испортить, — пробормотала она за спиной.
Улыбаясь, он пересек комнату. Хотя улыбка быстро потухла, когда к нему повернулся Дэниел.
— У меня есть идея, — сказал он.
Люциан сложил руки на груди.
— Не терпится услышать.
— Какая у вас идея? — присоединилась к нему Джулия.
Дэниел снова посмотрел на Мэдди. Та больше не рисовала. Полотно было заполнено.
— Это ее старая комната, но тут нет ее вещей.
— Ее вещи упаковали. Что можно было отдать на благотворительность, отдали. Остальное выбросили.
Джулия резко вскинула взгляд, на лице ее было написано недоверие.
— Что?
— Не я это сделал. — Немного раздраженный тем, что она могла хотя бы подумать так, он посмотрел на нее. — Это сделал наш отец.
Она побледнела.
— Вы знали, что он это сделает?
Часть его не хотела отвечать, но он ответил.
— Нет. Нет, пока не стало слишком поздно.
Сочувствие мелькнуло на ее лице, когда она потянулась, положив руку ему на плечо. Очень мягко.
— Как насчет вещей вашей матери? — предложил Дэниел. — Ты знаешь, как близка она была с моей тетей. Остались ли еще какие-то ее вещи или Лоуренс избавился и от них тоже?
Люциан напрягся.
— Нет. Ее вещи все еще находятся в ее комнате.
— Все ее вещи? — в его тоне сквозило удивление.
Справившись с судорогой в шее, Люциан кивнул.
— Комната осталась нетронутой с ночи ее смерти.
— Правда? — Возбуждение наполнило взгляд Дэниела. — Может быть, мы можем принести для нее что-то из вещей матери. Что-то, на что она могла бы смотреть или трогать? Это не звучит глупо? — Он резко развернулся на стуле, посмотрев на Джулию. — Вы сиделка. Как вы думаете?
— Я не думаю, что это глупо. — Она обхватила себя рукой за талию. — Показывать пациентам их собственные личные вещи или личные вещи тех, кого они любили, этот прием часто используемый, особенно при проблемах с памятью. А мы не знаем, есть ли у нее проблемы с памятью.
— Так это не может навредить? — спросил Дэниел.
Она покачала головой.
— Нет, если их отношения были хорошими. — Ее рука соскользнула с руки Люциана. — Они ведь были хорошими?
— Да, — голос его охрип, — у них были разногласия, полагаю, как у любой матери с дочерью, но они были близки.
— Есть что-то конкретное, что, вы думаете, могло бы привлечь внимание Мадлен? — спросила она его.
Боже, варианты были бесчисленны. Когда Мэдди была маленькой, она часами играла с украшениями матери, особенно с длинным жемчужным ожерельем. Потом были фото в альбомах и дневниках, которые хранила мама. Мэдди всегда копалась в них.
— Есть несколько вещей, которые приходят на ум.
— Так что вы, ребята, думаете? — Дэниел смотрел на них.
Люциан не был уверен, что хочет это сделать. Они нечасто входили в комнату матери. Дьявол, порядок там поддерживала Ливи.
— Думаешь, это может помочь? — спросил он Джулию.
Она смотрела на него испытующе.
— Не думаю, что это навредит.
Что означало, это может ничего не дать… или помочь его сестре. Ради нее он это сделает.
— Окей. — Люциан потер рукой подбородок, бросив взгляд на Джулию. Она кивнула, соглашаясь. — Я могу сделать это.
— Чудесно. — Дэниел резко повернулся назад к Мэдди, и Люциану показалось, что на лице сестры мелькнул призрак улыбки.
Джулия только вернулась в свою комнату, как в заднем кармане зазвонил телефон. Когда она вытащила его, внутри все оборвалось при виде знакомого кода Пенсильвании.
