Хотя, конечно, специально ожидать, когда все наладится, гансы не станут. Время. Сейчас самое главное – время. Они добились успеха, и им необходимо его развивать. Так что это еще нужно посмотреть, кто появится раньше, русские или немцы.
В этой связи Хомутов приказал Деевой с ее взводом выдвинуться вперед, к броду через небольшую речушку. Оседлать его и не допустить подхода противника к Десову. Хм. А Алина надеялась пополнить боекомплект. У нее в коробе осталось только тридцать пять снарядов. Дополнительный запас девушки с собой попросту не брали. Не с их силенками ворочать железо и перезаряжать даже «дегтяри», короба которых вмещали по две тысячи патронов, не говоря уже о ЕКПБ. Так что про орудия лучше даже не вспоминать.
Ну да. Они неплохие наездницы. Могут принести что-нибудь, подать, а еще – отойти в сторонку и не мешать. Продукт эмансипации, небывалого эмоционального и патриотического подъема. Воевать умеют и доказали это уже не раз. Вот только не стоит требовать от них слишком много. Ну не мужики они, и ничего-то с этим не поделать.
Речка протекала посреди леса, через который тянулась широкая просека шоссейной дороги. Собственно, именно из-за нее-то немцы и предприняли наступление на этом участке. А еще из-за того, что тут уже не было крутых берегов Дыйе, вьющейся меж холмов. Эта река и помельче, и берега тут очень даже покатые. А главное, дно твердое. Такое, что и бронетяги прорыва тут проползут.
Впрочем, нечего этим динозаврам тут делать. Это, скорее всего, именно они сейчас и долбят из своих орудий по укреплениям очередного форта. Приблизились, вплотную подставив свою лобовую броню, и расстреливают в упор. Вроде именно так они управились у Хваловице.
Деева распределила машины вдоль русла по обеим сторонам брода. Анна и Алина справа, сама капитан – на левом фланге, рядом Наталья. Замаскироваться в лесу, еще не растерявшем свою зелень, даже четырехметровым машинам не так чтобы и сложно. Вот только те же деревья могут сыграть с ними злую шутку. Если противник сообразит, что машины без прикрытия пехоты, им станет куда как весело.
Говорят, что слон боится мышей. Хм. Вообще-то, вранье. Не боится он их. От слова «совсем». А вот пчелы – очень даже. Да-да, самой обыкновенной медоносной пчелы. Просто потому, что стоит ей обидеться, как тут же налетает целый рой ее товарок, и бедному гиганту остается лишь подаваться в позорное бегство. Потому при виде одной-единственной труженицы он старается сразу отвернуть в сторону, словно собирался изначально двигаться именно в этом направлении.
Вот и бронеходы бессильны против жалящей их пехоты. Если ее достаточно много, солдаты упорны и у них есть средства борьбы с броней, то жизнь боевой машины предопределена. И уж тем более при благоприятных для пехотинцев условиях. Лес, даже лишенный листвы, это для них то, что нужно.
Колонна противника появилась примерно через полчаса. Не сама, а только передовой дозор из трех мотоциклов с колясками с установленными на них пулеметами. Уж кто-кто, а немцы в плане транспорта в армии ушли далеко вперед. Целые дивизии способны посадить на автомобили и быстро перебросить в нужном направлении.
Россия, конечно, старалась в этом плане не отставать, но только в отношении линейных частей. Касаемо же даже мобилизации первой очереди уже имелись определенные трудности. Сказывалось общее отставание в автомобильной промышленности.
Армия, переброшенная в Чехословакию, была обеспечена по самую маковку, но и здесь уже наметились сложности. Поломки и боевые потери вносили свой посильный вклад в благое дело дефицита автотранспорта. Вот и сто тридцатый полк при всем его некомплекте в личном составе сумел обеспечить транспортом всего один батальон.
Кстати, а вот и он. С тыла донеслась нарастающая канонада. Такое впечатление, что село решили сровнять с землей. Алина предполагала, что бронеходы задействовали все свои реактивные снаряды. Это многократно усиливало артиллерийский обстрел и обеспечивало такой плотный огонь, что атаку можно было начинать сразу по завершении залпа.
Дозорные вскинулись, очевидно, решая, как им поступить. Не расслышать такую канонаду в основной колонне попросту не могли. Но с другой-то стороны, их задача – передовой дозор. А соприкосновения с противником еще не было.
Деева решила не мучить гансов. Как не стала передавать приказ, а просто открыла по мотоциклистам огонь. Ее тут же поддержали остальные бронеходчицы. Уйти никто не смог. А вот дальше уже поступила команда, переданная по цепи. Пилоты могли наблюдать только соседей. Но пусть сигнал «вперед» поступил и с опозданием, тем не менее двинулись машины с незначительным интервалом.
Пересекая реку, оказались на открытом участке, и Алина рассмотрела сигнал над машиной Деевой. «Атака». Никаких дополнительных пояснений не нужно. Ясное дело, что атаковать следует не перебитых мотоциклистов, а колонну, перед которой те двигались дозором. Но капитан все же передала еще и световым кодом.
«Второй и третий – в лоб. Первый, четвертый – ускориться. Фланги». Это означало, что машины Натальи и Анны движутся по просеке, атакуя пока еще невидимого противника в лоб. Алина и Деева идут лесом, при этом еще и увеличивают ход, чтобы оторваться от товарок, с целью охвата как можно большей части колонны.
Как и ожидалось, первыми на противника вышли Наталья и Анна. Не мудрствуя лукаво они открыли огонь из пулеметов, придав весомости своему выступлению короткой серией реактивных снарядов. Деева и Дробышева появились на сцене чуть позже и дальше метров на двести. При этом не обращая внимания на голову колонны, оставшуюся сзади, они атаковали ее центр. Или тут до центра еще далеко? Бог весть, буквально в сотне метров просека делала поворот, и все, что они могли рассмотреть, – это всего лишь несколько грузовиков, стоящих плотно друг к другу.
Алина вскинула пулемет и пустила длинную очередь из «дегтярева». Навелась на поворот и, не имея возможности взвести курок одного реактивного снаряда, изготовила к пуску серию из шести на правом плече. С громким шелестом и шипением, перекрывающим грохот пулеметов, ракеты ушли к цели и буквально сразу начали рваться, вздымая облака дыма и пыли.
Отстрелявшись, она двинулась вперед по правой обочине, поливая из пулемета просеку перед собой и лес с правого фланга. Вражеские солдаты разбегались, объятые всепоглощающей паникой. Многие бросали оружие. Находились отчаянные смельчаки, палящие из своих карабинов и бросающие противопехотные гранаты. Но даже они неизменно спасались бегством, не имея возможности что-либо противопоставить надвигающейся броне.
Дробышева приметила снайпера, пытающегося попасть в ее обзорные триплексы. Разумеется, он понимал, что ему не удастся навредить пилоту. Но зато очень даже может получиться ухудшить и без того плохой обзор. Алина его скорее всего не приметила бы, если бы как раз не взглянула в триплекс правого обзора. Пуля попала в металл и ткнулась в стекло уже рикошетом, оставив маленькую белесую точку.
В ответ Дробышева переключила переводчик на ЕКПБ. Дважды дудукнул крупняк, выбив из ствола облако щепы и разорвав в клочья тело смельчака. Алина поспешно отвела взгляд в сторону. Подробностей особо не рассмотреть. Дым, листва, плохой обзор. Вот и ладушки. Потому что смотреть на дело рук своих не хотелось. Она вполне спокойно наблюдала гибель противника от пуль «дегтярева», сознавая, что лишает их жизни. Но видеть результат работы четырнадцати с половиной миллиметров никакого желания.
