Едва причалив, они увидели, что весь берег истоптан тысячами конских копыт.
– Не иначе, большое войско прошло здесь совсем недавно, – загорелся Сила.
– Да, не менее трёх-четырёх тем прошло, – подтвердил догадку богатыря загорелый до черноты лодочник. – Часть во главе с самим Беком пришла из Итиля, – махнул он жилистой рукой вниз по течению реки, – а другая – из Булгар, – указал он вверх. – И потом вместе по переволоцкому пути на Дон двинулись.
– А как мыслишь, по какому берегу пойдут хазаре на полуночь?
– Так тут, брат, гадать нечего, они завсегда к северянам за данью десным берегом Дон-реки ходят, а переправляются ниже, у Саркела, там самое место удобное.
Сила вспомнил путь, который пересказал Ерошка, всё сходилось. Стало быть, нужно идти за хазарами до самой их встречи с новгородской ратью, только вот в каком месте этого пути – через два дня или через десять та встреча будет, ему, Силе, не ведомо. Значит, готовым нужно быть всегда.
– А скажи, брат, как тут через переволок лодьи тянут, на бревенчатых катках?
– Смотря какие, коли велики, так на катках, а коли такую малую, как твоя, скажем, так укладывают на деревянную раму о четырёх тележных колёсах и толкают руками либо нанимают коней. Только не вовремя вы поспели, после прохода хазарской конницы тут ни коней, ни тех, кто перетаскивал, нет, – кого убили, кто сбежал. Только лодочники, вроде меня, остались, потому что в реке нас не достать.
– Благодарю, брат, раму, про которую ты рёк, я уже разглядел вон в той ложбинке, а кони или работники мне без надобности.
Вскоре удивлённый лодочник узрел, как его собеседник в одиночку взгромоздил на деревянную раму с тележными колёсами свою лодку, бережно усадил девицу и быстрым шагом двинулся по выбитому бесчисленными ногами и копытами переволоку, легко толкая перед собой поклажу.
Они заночевали на берегу Синего Дона, а поутру переправились на десной берег, где продали лодку и, добавив к полученному перстень Серпике, купили крепкого крестьянского конька, не борзого в ходу и не красного собой, но надёжного, с крепкими ногами и широкой грудью, так чтобы мог нести на себе двоих, и поскакали по следу вражьего воинства.
Они шли вслед хазарской коннице весь день, а вечером стали на ночлег, разведя небольшой костерок. Вяленая рыба да лепёшка с донской водой и диким луком быстро утолили голод. Неожиданно из темноты послышались голоса, стук копыт и конское ржание, их лошадь тут же откликнулась, а ещё через некоторое время показались тёмные очертания конников. Подъехавшие говорили на хазарском, но появились с низовья реки.
– Кто вы такие, и что здесь делаете? – строго спросил средних лет тучноватый хазарин в полном вооружении, – вы что, шпионите за нашим войском? – проговорил он с угрозой, а четверо его спутников, не слезая с коней, окружили сидящих у костерка.
– А ты кто такой, чтобы спрашивать, и если ты сам не шпион, то почему едешь с другой стороны? – напустилась на него острословая суварка на тюркском, только с булгарским выговором.
– Вы из Булгара что ли? – несколько смягчил суровость хазарин.
– Нет, мы с луны упали, видишь, она сегодня не полная, вот мы с куском её и упали, только куда тот кусок закатился, найти не можем, – ещё более распалилась Серпике. Спутники «тучного» рассмеялись.
– Хорошо, а всё-таки, почему вы здесь?
– Мой муж – купец Силмук из Булгара – хочет купить дешёвый товар после того, как Великий Бек одержит победу. Ведь многие воины захотят быстрее спустить хотя бы часть своей добычи.
– А почему ты всё время трещишь, как сорока, а твой муж молчит?
– Он немой, потерял речь после того, как разбойники ограбили его караван, а самого бросили в степи, думая, что он мёртв. Мы сегодня надеялись догнать войско, но не успели, пришлось заночевать, иначе дозорные могут в темноте принять за чужаков и убить.
– Хм, всё ты складно говоришь, булгарка, только что-то твой муж на булгарина не похож, – проговорил «тучный» с подозрением. – Пожалуй, поедете сейчас с нами, Тайная Стража во всём разберётся. А пока вы двое и ты, – ткнул он плетью в своих воинов, – обыщите их на всякий случай, заодно увидим, достаточно ли денег у купца для покупки товара, – недобро расхохотался «тучный». Опасность снова коснулась влюблённых холодным дыханием. Сила незаметно дал девице пальцами знак отойти. Когда к Серпике приблизился молодой невысокий воин, она испуганной серной отпрыгнула в сторону, с криком: «Не подходи ко мне, не касайся меня!» Невысокий, с блеснувшими охотничьим азартом в свете костерка очами, бросился следом, и они исчезли в темноте. Два других воина, тоже спешившись, подошли к немому купцу, который медленно встал и оказался выше и втрое крепче степняков. Один хазарин, приказав немому поднять вверх руки, с опаской стал ощупывать одежду богатыря, а второй стоял с обнажённым палашом наготове.
– Ничего нет, – повернулся к «тучному» воин, – кроме этого старого кинжала, – протянул он находку начальнику, – никаких де… – он не успел договорить: кулаки богатыря одновременно опустились на кожаные шлемы обоих воинов. Но упасть на землю успел только воин с обнажённым палашом, а второй, подхваченный за стёганый толстый халат с вшитыми пластинами, взлетел, словно джинн, и вышиб из седла «тучного». Четвёртый воин, испуганный невероятным зрелищем, рванул удила и огрел плетью своего горячего койсожского коня, подняв его на дыбы, но могучий «купец» вместо того, чтобы отпрянуть в сторону, поднырнул под брюхо и свалил животное вместе с седоком на землю.
– Серпике! – крикнул «немой», хватая за поводья коня и вглядываясь в темноту.
– Я здесь, Силмук! – ответила, выбегая, девица. – Смотри, толстый собирается удрать! – Она подхватила за уздечку коня «тучного» и повлекла его к себе. Хазарин, не успевший вскочить в седло, снова упал, потому что одна нога его была уже в стремени. Он рухнул в траву и закрыл голову руками.
– Серпике, где тот, что побежал за тобой?
– Его уже нет, у нас, суварок, остры не только языки, – мрачно ответила девица, вытирая о дорогой халат толстого свой небольшой чуть изогнутый кинжал.
– Не убивайте, – взвизгнул хазарин, почувствовав прикосновение лезвия к спине, – я отвечаю за доставку еды для приближённых самого Бека и корма для их коней, у меня много серебряных дирхемов и золотых дукатов, я могу всё…
– Сколько тем в хазарской коннице? – на ломаном тюркском спросил Сила.
– Три тьмы, и одна булгар с буртасами, а ещё наши тудуны в верховьях Дона должны собрать славянскую тьму. Не убивайте меня, я не воин, я ездил со своими помощниками в поисках корма для коней, здесь было очень жаркое лето, вся трава выгорела… Не убивайте, возьмите деньги, а если отпустите, то я привезу ещё много денег! Вон там, в балке, обоз из пяти возов, возьмите их, только отпустите!
– Теперь у нас есть настоящие боевые кони и оружие, Серпик, – довольно молвил богатырь, собирая воинскую добычу. – Сколько воинов в обозе? – спросил он у тучного.
