– Ты не ответила, – требовательно произнес Мартин.
– Я не пойду прямиком в резиденцию Асторга, – с доброй улыбкой сообщила ему де Фюрьи. – Не переживай. У меня немного другой план. Кстати, Мартин, хорошо, что напомнил. Давай-ка, милый, раздевайся.
– Чего? – опешил тот.
Да что он. Я сам чуть рот не открыл от удивления.
– Мне нужна твоя одежда, – сурово заявила Рози, нахмурив брови. – Да-да.
Глава восемнадцатая
Одежда понадобилась, разумеется, не ей. Она досталась мне, и радости особой от этого приобретения я не испытал. В первую очередь потому, что она была мне не по размеру. Мартин сложением был покрепче, чем я, и ростом повыше. Если с рубахой и вязаной безрукавкой, в которых я болтался как язык колокола, мне кое-как удалось смириться, тем более что под полушубком их видно не было, то со штанами дело обстояло похуже. Как я их ни затягивал веревкой, они все равно норовили с меня сползти. Да и в мягкие, изрядно поношенные сапожки пришлось травы напихать.
– Да чтобы вам, – ворчал я, то и дело подтягивая штаны. – «Вынужденная мера, вынужденная мера»! Вот картина будет, если в городе в один прекрасный момент они с меня спадут, и я порадую зевак голым задом!
– Ты полагаешь, что одежда Жакоба тебе подошла бы лучше? – холодно спросила Рози, убирая прядку волос под забавную потрепанную шапку, которую она изъяла у Фриши. – Ах, какая я глупая! Он ведь еще выше, чем Мартин. В его одежду двоих таких, как ты, можно запихнуть. Так что не бурчи, дорогой мой. А лучше вовсе помалкивай.
Да-да, мы нарядились простолюдинами. Хотя, если говорить начистоту, переоделись только девочки, я же вернулся к истокам своего существования. Вернее – почти вернулся. В те годы, когда я обитал в таком далеком отсюда Раймилле, подобная одежка мне бы показалась верхом роскоши. Страшно вспомнить, какое рванье я тогда носил…
Но недоволен был не только я. Эбердин тоже выглядела на редкость мрачной, правда, тут имела место печаль немного другого свойства. Ей пришлось расстаться со своим мечом, поскольку оружие с собой Рози нам запретила брать строго-настрого, даже кинжалы. Причем Ворон в этом ее поддержал полностью. Исключение составили только засапожные ножи, которые, как было известно всем, селяне таскали с собой постоянно.
Кстати, именно после этого Эль Гракх и Фальк, до того рвавшиеся заменить меня в данной вылазке, внезапно замолчали. А ведь пятью минутами ранее практически в унисон орали о том, что люди в сером могли запомнить мое лицо во время схватки у причала.
И магию Ворон тоже запретил пускать в ход категорически, объяснив это тем, что в городе ее запросто могут отследить. Особенно такую, как у меня, находящуюся вне закона. За ней контроль особый идет. Да и рунная магия в своей атакующей ипостаси тоже особой радости у Ордена не вызовет.
А вот Эбердин проще, ее конек целительство, которым особо не повоюешь.
Вот только я данный запрет счел сомнительным. Ну да, просто так я, разумеется, ничего такого не сделаю, но если ситуация примет совсем уж скверный оборот? Если это будет вопрос жизни и смерти? Но вслух говорить этого не стал, я себе не враг.
К воротам города мы добрались ближе к полудню, пристроившись к небольшому обозу, который вез на продажу зерно. Для этого нам сначала пришлось на лошадях затемно отмахать десятка два лиг по Пустошам в сторону тракта, после, сидя в кустах у обочины, дождаться подходящих повозок и пешим ходом топать за ними до Форнасиона. Хорошо еще хоть налегке, что, к слову, немного раздражало Рози. Ей казалось, что мой образ был бы завершенным, тащи я за плечами мешок с зерном. На мою удачу, ни того, ни другого в распоряжении нашей компании не имелось.
Что скрывать – чем ближе мы подходили к Форнасиону, тем беспокойнее становилось на душе, по крайней мере, у меня. Думаю, и остальным было не по себе, но никто из нас данную слабость не показывал, считая подобное зазорным. Я так точно держался задорно и чуть залихватски, правда, то и дело поругивая постоянно сползающие штаны.
– Интересно, Луиза уже дома? – сказала вдруг Эбердин. – Как думаешь, Рози?
– Не знаю, – ответила де Фюрьи. – Если родня про нее пронюхала – то, скорее всего, дома. Если нет, то сидит где-то в подземелье и ругается с де Лакруа.
– С чего бы? – усомнился я. – Лу и Робер ругаются? Не бывает.
Что есть – то есть. Никто никогда не видел, чтобы эта парочка даже голос друг на друга подняла, не говоря уж о перебранках. Кто-то над этим шутил, кто-то, полагаю, даже завидовал.
– Поверь – ругается. – Рози забавно сморщила носик. – Корит его за то, что он за ней вернулся. Одной ей выкрутиться будет куда проще. Лу данный факт отлично осознает, потому и костерит сейчас де Лакруа на чем свет стоит.
– Эраст, а ты бы за Рози вернулся? – вдруг спросила Эбердин.
– Не-а, – помотал головой я. – Чтобы мне досталось от нее так же, как Роберу от де ла Мале? Не надо мне такого счастья. И потом – она-то точно выкрутится, а я вот – не факт.
– Умнеешь на глазах, – одобрительно произнесла де Фюрьи. – Скоро я свое заветное «Эраст, ты дурак» в ход перестану пускать. И вот как тогда жить?
– Долго и счастливо, – предложил ей я. – Желательно, еще богато.
– Ну ты размахнулся. – Эбердин криво улыбнулась. – Боюсь, такие мечты не из нашей сказки.
– Тот случай, когда и рада бы не согласиться, да врать самой себе не хочется, – вздохнула Рози. – Но это не значит, что надо сидеть и терпеливо ждать прихода той, что заберет нас за Грань. Вообще – что вы за тему для разговора выбрали? И главное – нашли для нее подходящее место и время. Так что – цыц, мы почти пришли.
Не знаю почему, но больше всего я волновался именно за то, что нас прихватят прямо у городских ворот. Лязгнут мечи стражников, мне заломят руки до хруста в суставах, и Форсез скажет что-нибудь напыщенно-мерзкое, вроде: «Вот мы и встретились снова, фон Рут».
Клянусь, я испытал что-то вроде совершенно неуместного разочарования, когда этого всего не произошло. Чувство противоестественное, но это правда. В город мы вошли просто и буднично. Вернее – просто вошли. Стражникам до нас не было совершенно никакого дела. Совсем! И представителей Ордена я не увидел. Ни одного. Обычная жизнь столицы королевства – торговки, горожане, нищие, проститутки, воришки, шныряющие в толпе.
Все так, как и должно быть, но вот только мне эта спокойная жизнь представляется какой-то ненастоящей. Фальшивой.
Может, я просто от всего этого отвык за последние недели, в которых были только постоянная скачка, холод, ветер и гудящий от скудной пищи желудок?
Рози тем временем на всякие ненужные мысли не разменивалась. Она повертела головой, определилась с нужным нам направлением и шустро потопала по брусчатке мостовой. Все, что нам оставалось сделать, так это только поспешить следом за ней.
Я был уверен в том, что моя невеста в этом городе никогда в жизни не бывала, но при этом она ориентировалась в нем так, будто провела здесь не день и не два. Рози уверенно пересекала улицы и площади, а после без малейших сомнений ныряла в переулки, причем некоторые из них были таковы, что мне все больше и больше становилось жалко, что шпага, которая за минувшие пару лет стала естественным продолжением моей руки, осталась в развалинах старого дома, под присмотром Монброна.
