Но она никогда не отказывалась от своего призвания целительницы – роли, которую добровольно взяла на себя задолго до того, как стала царицей Шактану, – и поэтому продолжала находить новые лекарственные растения и создавать снадобья поразительной животворной силы, чтобы использовать их для лечения смертных.
Она, конечно, стремилась излечить весь мир, но это желание всегда было и остается неосуществимым, это просто шквал ее опрометчивых эмоций без четкой организующей цели. Распоряжаясь эликсиром, она рисковала тем, что он мог попасть в руки людей, которые могли использовать его для завоевания власти и собственного возвеличивания. И когда она думала о такой опасности, то буквально цепенела от горьких и гневных воспоминаний о Сакносе.
Однако чума, с ее ужасами и непомерным количеством забранных ею жизней людей, многих из которых, вероятно, можно было исцелить, всегда привлекала Бектатен, как зов сирены.
Мысли о чуме всколыхнули в памяти мучительные воспоминания о последних часах Шактану.
И поэтому в тот год, который сейчас считается 1274 годом до нашей эры, она отправилась в царство хеттов лечить сраженных болезнью, прихватив с собой свои многочисленные лекарства и зелья.
Там, в землях хеттов, с Бектатен произошла странная трагическая история. Она попала под действие чар одной бесстрашной жрицы-отшельницы, которая поклонялась богине целительства Камрусепе. Звали жрицу Марупа.
Марупа обладала удивительной силой и была независима. Устав от жизни в городах и при царских дворах, она удалилась в горы, где построила святилище своей богини, куда многие приходили лечиться. С точки зрения Бектатен, Марупа была по-своему красива, но дикой красотой уходящей молодости. В ее волосах уже поблескивали седые пряди; иногда она вытягивала шею, прислушиваясь к голосу своей богини, а потом вдруг начинала бешено танцевать и петь какие-то песни, пугая тех, кто пришел обратиться к ее волшебной целительной силе. Но ее узловатые пальцы приносили людям облегчение, ее зелья снимали боль и могли даже лечить кости. Она никогда никого не прогоняла от алтаря Камрусепы.
Марупа сразу же поняла, что Бектатен – необычное человеческое существо, хоть ей этого никто не говорил. Однако она испытывала сочувствие и благоговейный трепет по отношению к этой странной эфиопке, которая собиралась так щедро делиться с людьми своими лечебными снадобьями.
Хотя сама Бектатен не молилась никаким богам и уже давно считала все божественные пантеоны обманом, она тем не менее восторгалась истовой верой Марупы, которая настойчиво утверждала, что на самом деле слышит голос Камрусепы.
Так Марупа стала самой значительной ее компаньонкой. И однажды, поддавшись собственному одиночеству, которое так часто подталкивало Бектатен делиться своими секретами, она рассказала Марупе все. Они могли беседовать часами. Со временем эти часы перешли в недели, а недели – в месяцы. Вдохновленная добротой Марупы, Бектатен изливала своей новой подруге все свои сомнения, печали и великие страхи.
Самым сокровенным секретом, хранившимся на самом дне ее души, которым она поделилась с Марупой, было признание, что она пожалела о том, что открыла волшебный эликсир; она опасалась, что никогда так и не узнает, как использовать его, чтобы кому-то помочь. Она признавала, что он был особенным, непохожим ни на какие другие зелья или лекарства. Марупа слушала ее со слезами на глазах, без осуждения или неодобрения.
Наконец Марупа обратилась к ней с просьбой: «Позволь мне дать этот эликсир голубям из моего храма, священным птицам великой Камрусепы. И позволь поставить чашу с твоим странным варевом перед моей богиней, чтобы она сказала нам, плохое оно или хорошее, уничтожить его или сохранить, и если оно полезно, то как оно может помочь человечеству».
А ведь Бектатен даже не верила в существование этой Камрусепы! Но все же сдалась перед ласковым голосом и улыбкой Марупы, перед ее безграничной верой.
Вот так получилось, что на алтаре в горном святилище была установлена не только чаша с эликсиром, но и возложена каменная табличка с написанными на ней секретными ингредиентами. А еще эликсир действительно дали птицам. После чего Марупа сказала Бектатен, чтобы та набралась терпения в ожидании вердикта великой богини.
Бектатен не была удивлена, когда богиня, обычно такая разговорчивая и откровенная, на этот раз ничего не сказала своей преданной жрице. Марупа никогда бы не обманула Бектатен. «Подожди, – сказала Марупа, – дай великой Камрусепе время, чтобы вынести свое суждение». И Бектатен согласилась подождать. Алтарь, табличка, чаша и бессмертные птицы, которые теперь вечно кружили вокруг святилища, – все это вселяло в Бектатен радужную надежду. Она и не помышляла о том, что надежда эта могла умереть вместе с Марупой.
Бектатен вновь отправилась бродить по горам, навещая одиноких пастухов, нуждавшихся в ее лечении, и собирая растения, которые могли ей пригодиться в будущем. Верные Энамон и Актаму были с ней.
Но как-то утром, вернувшись к святилищу, она застала у входа небольшую толпу причитающих местных горцев. Когда она начала расспрашивать их, что случилось, сердце ее сжалось от страха. Войдя внутрь, она обнаружила у подножья алтаря Камрусепы изувеченный труп Марупы. Ни чаши, ни эликсира не было, лишь на полу валялись осколки самой чаши вместе с обломками таблички, на которой была записана секретная формула.
В ужасе Бектатен издала такой истошный крик, что перепуганный горный народ в страхе разбежался. Ее преданные слуги ничем не могли ее утешить. Они посчитали своим долгом предать земле тело отважной одинокой жрицы, не пожалевшей жизни ради своей дорогой подруги Бектатен.
Марупа, которая никогда не просила у нее эликсир для себя и которой Бектатен, скорее всего, сама в один прекрасный день дала бы его вместе со своим благословением, была похоронена в безымянной могиле на продуваемом всеми ветрами голом горном склоне.
«Кто сделал это? – расспрашивала Бектатен местных горцев. – Кто мог совершить такое святотатство?»
Но она так этого и не узнала. Те, кому она задавала эти вопросы, в страхе разбегались от нее. Был ли это Сакнос? Могло ли так случиться, что он, вечно преследуя Бектатен, украл не только сам эликсир, но и секрет того, как готовить его самую совершенную и действенную версию?
Этого она не знала.
В конце концов она покинула царство хеттов, и убийца Марупы остался безнаказанным. Она ушла из этой страны с ее мором и войнами, когда великий Рамзес II, фараон Египта, разбил хеттского царя Муваталли в битве при Кадеше.
Со временем судьба вновь свела Бектатен с Сакносом, но только для того, чтобы она убедилась – он не был тем вором и убийцей, которого она искала. В знаменитом Вавилоне, городе с населением в сто тысяч человек, Энамону и Актаму было легко проследить за ним издалека, и они подкупали его смертных слуг для получения нужной информации о нем.
Было вполне очевидно, что он собрал вокруг себя алхимиков, платя им безумные деньги, и что создал секретную лабораторию, где безуспешно пытался воссоздать эликсир в его чистой неискаженной форме, найти формулу, которую он так просил у Бектатен в Иерихоне. Ее даже опечалило, что он до сих пор бился в цепях этой навязчивой идеи.
