– Успеешь их осчастливить. Сядь.
Чародей послушно опустился на обитую темным шелком скамью, на несколько мгновений в комнате воцарилась тишина. Газван внимательно изучал собеседника. Занятно, каким он был секретарем для Тедероса? Говорили, что неплохим – в конце концов, это его советы вознесли князя так высоко, что тот стал угрозой для Семеди. Но в этом и беда Ханнана: он неглуп, но простоват для столицы. И все же… Раз он оказался здесь, когда заварилась кутерьма…
– Ты ведь вырос на улицах? – по-прежнему не сводя с него взгляда, спросил Верховный. – Было дело, даже воровал. Верно?
– Наставник подобрал меня на улице, – поправил чародей. – Вырос я все-таки в обители.
– Не важно. Ты был глазами и ушами в Сакаре. И у тебя неплохо вышло. Мне и сейчас не помешает лазутчик, теперь уже в столице. Понимаешь? Побродить по базарам, послушать, что говорят… скажем, вырядиться нищим. Ты лучше моего знаешь, как морочить головы.
– Торговцем, – негромко произнес Ханнан. – Не нищим, а уличным торговцем.
– Вот видишь! Ты все отлично знаешь. Ну так что?
– Я взял на себя смелость… – Чародей нервно хрустнул пальцами. – С утра, пока вы спали. Попросил у слуг одежду, набрал в кухнях мидий, крабов и жареного миндаля…
– Что там? – перебил его Верховный. – Есть, что рассказать?
– Да ничего особенного… Много слухов. Все гадают, что происходит. Я обошел четыре базара и горсть харчевен, но нигде не знают, что вчера стряслось. Один выпивоха рассказывал, что сам видел пожар в Круге, а еще колдовской бой у главного входа – да так убедительно, я едва не поверил.
Верховный хмыкнул.
– Кто с кем дрался?
– Понятия не имею, – серьезно ответил Ханнан. – Еще там повсюду Черные Братья. На каждом углу. Повезло, что я подумал о личине… Не знаю, что бы было, надень я ковву.
– Все так плохо? Нас хотят четвертовать?
– Не знаю, – откровенно признался чародей. – Колдуны разрушили несколько кварталов в разных частях города – во всяком случае, так говорят. Никто не спрашивает, зачем это нам и чего мы хотели. В конце концов мы колдуны, мы всегда жаждем крови. Люди связывают кончину узурпатора и беспорядки и судачат, что колдуны хотят устроить переворот, – горько закончил он.
– Ну, они и вправду связаны, – кивнул Газван. – Молодец. Отправиться послушать сплетни… это была хорошая мысль.
– Которая ничего не дала.
– Может быть. Но не знай мы, что происходит, было бы еще хуже! В Круге мало кто сам соображает… Пока ты здесь, будешь и дальше моим лазутчиком. Договорились?
Чародей неуверенно кивнул.
Газван сплел пальцы, устремив взгляд в пустоту. В историях базарных рассказчиков Верховный маг затаился бы и нашел врага при помощи чар – но то в историях. На деле он не мог даже остановиться и как следует подумать, что уж говорить о чарах. Вместо этого его ждет Совет Достойных, а значит, он вновь отправится в змеиное гнездо. Как и вчера, Газван горько сожалел, что боги и сказители выдумывают такие разные сюжеты.
– Я одного не могу понять, – проворчал старый маг, – зачем нападать под стенами дворца?
– Только одного? – Ханнан добродушно прищурился. – По-моему, это как раз ясно: попробуй подстереги Верховного, когда он в Круге! А выманить вас так, чтобы вы не проигнорировали приглашение, можно только во дворец. Может, Семеди и не хотел переполоха. В Районе Садов можно провернуть дело тише и проще, но вас украл советник. А может, ему, наоборот, нужен переполох.
– Хочешь сказать, это были не маги Круга?
– Думаю, нет. Я уже уяснил, что «чары» вовсе не значит «Круг», но вам еще предстоит привыкнуть. Это могут быть шахва.
Газван улыбнулся краешком губ. Его давно никто не поучал.
– Азас приказал уничтожить Искалеченных, сколько их ни есть. Как раз после твоей переделки в Сакаре.
– Мало ли кто это может быть? – пожал плечами Ханнан. – Я полагаю, Мауз лучше знает…
– Тебе тоже стоит ко многому привыкнуть, знаешь ли, – ворчливо перебил его Верховный. – Во-первых, это не обязательно Семеди. Мауз так же опасен, сколько ни душится розовой водой… И я вчера ему отказал. Еще у нас есть Наджад, смотритель Зала Камня, который ждет за дверью и думает, что я буду отчитываться ему, как мальчишка.
Газван поскреб щетину на подбородке.
– В общем, это могли быть наши маги. Наджад грезит, как станет Верховным, и давно пляшет перед узурпатором. Случись что со мной, его назовут Первым раньше, чем твой плевок успеет высохнуть. Но и начать расследование в Круге я не могу. Я только заикнусь, а гвалт в обители услышат жрецы по ту сторону канала.
Старый маг встал.
– А сейчас помоги мне одеться. Или кликни эту толстушку, Асму.
– Вы в самом деле хотите ехать?
– А у меня есть выбор? – огрызнулся Газван. Видя, что Ханнан готов возразить, он поднял руку. – Не сегодня. Сегодня опасаться нечего. В присутствии дворян власть получат те, кто ее так ждал. Все будет чинно и пристойно… как в борделе при проверке.
Запахнув поверх галабии черную ковву, он принял из рук Ханнана расшитый бисером кушак.
– У тебя много работы, мальчик, – Газван поймал себя на том, что обращается к главе обители, как к ученику. – Предупреди своих людей в Сакаре, если еще этого не сделал. Выясни, где были самые сильные маги столицы. И что делали. Но, Бездна, будь осторожен! И успокой смотрителей Залов. Если нужно, поговори с каждым. Мне не хватает только их соплей…
За кушаком последовали черные бархатные перчатки и браслеты. Ханнан помог Первому застегнуть на спине инкрустированное ониксом оплечье.
– А вы?
– Я буду мозолить глаза тем, кто желает мне смерти, – Газван криво ухмыльнулся. – Ну иди, иди… Я не смогу выйти, пока ты не спровадишь болтунов с порога.
Старый маг закрыл за Ханнаном двери и прислонился лбом к прохладному дереву. Постояв так с минуту, он решительно направился вглубь покоев: туда, где хранились резервуары силы и предметы ремесла.
И решительности, и спокойствия, что он излучал в присутствии Ханнана, хватило едва ли на ползвона. Город шумел. Сквозь занавеси паланкина Первый не видел привычных толп, но зато слышал: и напряжение, и беспокойство, и их враждебность. Хриплые крики морских птиц мешались с голосами растерянных слуг, пьяниц, шлюх и зеленщиков, феллахов и ремесленников.
В такие дни Верховный ненавидел колдовское чутье. Сидя в носилках, Газван обхватил себя руками и закрыл глаза. Хорошо, что занавеси скрывают его от любопытных взглядов. Сквозь щели полога на колени мага сочился свет, в котором танцевали пылинки. Вездесущие мухи, плодящиеся вокруг сточных канав, пробрались даже сюда, и теперь одна из них ползала по матерчатому потолку, иногда пытаясь сесть на чародея.
«Я похож на тебя, верно? – подумалось Газвану. – Я вижу поверхность, по которой ползу, но не понимаю, что это часть большего».
