Дорал и Аяс смотрели на Дивву со смесью любопытства и гадливости. А Варравир подошел, погладил перерожденную по плечу и тихо что-то заговорил. Она повернула голову и уставилась на старика тем же пустым взглядом и без всякого выражения на лице. Перерожденные иначе не умели. Даже когда они убивали, их лица оставались невозмутимо-расслабленными, а глаза – безучастными.
Варравир потрепал мертвягу по плечу и пошел к большому сундуку у стены. Поднял крышку, тяжело опустился на колено, непослушными руками принялся доставать вещи. Дивва отрешенно следила, как старик выкладывает на пол ее платья, шали, платки. Наконец Варравир нашел что искал: было слышно, как стукнула крышка шкатулки или небольшого ящика, затем старик закрыл сундук и со второй попытки поднялся. Кренясь на левую сторону и морщась, обернулся. В руках у него был полосатый указок: деревянные полосы чередовались со стальными. Или серебряными? Издалека не разобрать.
Дорал сделал шаг вперед и тут же остановился: Дивва обернулась на звук. Гасталла тоже поднялся, встал рядом. Наверное, со стороны маги в этот вздох выглядели не по-доброму. Быть может, астроном даже пожалел, что поверил их обещаниям.
Аяс сидел неподвижно, вцепившись в столешницу, взгляд его бегал – на Дорала, на Дивву, на Варравира.
Астроном торопливо сделал шаг, другой. Схватился за сердце. Попытался что-то сказать, но из горла вырвалось только тихое сипение.
Дорал бросился вперед, словно хотел одним прыжком преодолеть десять шагов и подхватить Варравира. Гасталла схватил его за плечо. Дивва заворчала и поднялась, сутулая, как обезьяна, наклонила голову и заворчала снова, громче.
Варравир на подгибающихся ногах сделал еще два шага, глухо застонал и стал оседать, медленно и неловко – сперва на колено, потом на другое, поднял трясущуюся голову, попытался что-то сказать, но снова лишь невнятно засипел – и растянулся подле Диввы.
Дорал охнул. Аяс зажмурился. Гасталла с непонятным выражением лица смотрел на покатившийся к двери полосатый указок и на астронома, недвижимо лежащего на полу у ног своей жены-мертвяги.
* * *
Воистину счастливы те мужья и жены, которые всю свою жизнь умели не просто жить рядом, не только любить друг друга, но и смотреть на мир одними глазами. Наверняка умный, образованный Варравир и его добрая, мудрая Дивва были именно такой семьей. Именно такой редкой и удивительной семьей, которая у одних людей вызывает зависть, у других – восхищение, а третьих убеждает: что бы там ни говорили, а искреннюю любовь и дружбу возможно пронести в своем сердце сквозь многие десятки лет.
Пока смерть не разлучит вас.
А если даже смерть вас не разлучит…
У южных ворот Арканата потихоньку собирались в дорогу люди. Придирчиво осматривали телеги, устраивали на них матрасы и тюки с вещами, запасали воду в деревянные баклаги.
А у северных ворот стражники отстреливали собак и волков, что десятками сбегались от погоста на приманку.
Собаки и волки были странные, шалые, вели себя совсем не так, как положено хищникам. Они не осторожничали нисколько и не чуяли подвоха, и даже трупы других собак и волков под помостом их не пугали. Они просто слепо и жадно лезли к закрепленной на помосте приманке, к паре последних в округе мертвяг – босой женщине в темно-синем платье и мужчине в добротной домашней одежде.
Собак и волков отстреливали из самострелов стражники со стен. Им помогали три мага, сменяя друг друга и временами сердито переругиваясь.
Потом, когда будет убито последнее животное-людоед, стражники вместе с магами пройдут до старого погоста, изучат окрестности в поисках заплутавшего зверя. А после, уверившись, что дороги избавлены от опасности, маги и стражники сядут в телеги и поедут вместе с последними горожанами прочь. Куда?
Все говорят, что нужно отправляться в город Тамбо, где находится Магическая Школа. Что если кто и может спасти Ортай и весь Идорис от мора и голода – так только маги. И что многие люди теперь тянутся туда, в Тамбо.
Все готово к отъезду, приготовлены скудные пожитки горожан, вынесена последняя еда с рыночных складов, собраны люди, которые отсиживались в своих домах. Старшина стражи раздает указания, а лекарь дал добро на перевозку недужных, понадеявшись, что они уже способны выдержать дорогу.
Все ждут только их, магов и стражников, которые не могут отправиться в путь, не выполнив свой последний долг.
Долг стражей перед окончательно умершим городом.
Глава 2
Приказано сжечь
Только лишившись надежды, а с нею – сожалений, люди начинают сознавать, на что они способны. С полной решимостью и без лишних сомнений действует лишь человек, который не рассчитывает на других.
Из вступления в обучающий курс для боевых магов
Страшные истории любят не только дети – взрослые охочи до них ничуть не меньше.
Только взрослые предпочитают пугаться понарошку. Так, чтобы сказать: «Хвала Божине, это лишь выдумки!» и пойти заниматься своими привычными делами. А вот правдивых страшных историй взрослые люди страсть как не любят, и слушают их с угрюмыми лицами, собравшись плотным кружком у подготовленного к вечеру кострища и глядя на рассказчика исподлобья.
Именно такие угрюмые люди сидели в одном из тележных колец, огораживающих лагерь приезжих. Подобных лагерей было нынче много и в пригороде Тамбо, и в самом городе. Поперек заведенных издавна правил, городские ворота целыми днями стояли нараспашку, люди свободно ходили туда-сюда – а вот ворота Магической Школы были заперты уже очень давно.
Три месяца назад из Тамбо куда-то пропали все маги, что жили и работали в городе. Но из Школы они не ушли: каждый вечер верхняя часть самой большой ее башни освещалась волшебными огнями – в точности так, как в другие вечера за год, десять, сто лет до этого. Когда загорались огни, то казалось, что верхушка башни сама собою плывет над городом, как сказочный летающий корабль.
По вечерам горожане и приезжие выходили на улицы и оборачивались к школьной башне, гадая, осветится ли она сегодня. И когда загорались огни, люди вздыхали с облегчением: маги здесь, маги рядом, и уж они-то наверняка знают, как действовать в этом помешавшемся мире, чтобы вернуть ортайцам их размеренную и привычную жизнь.
* * *
– И когда в Недре, далеко на севере, позасыпали стражи-драконы – некому стало уберечь наш мир от демонов! – Рассказчик, худой востроносый мужичок, стоял у кострища. Волосы его были встрепаны, а штаны и рубаха выглядели так, словно он в них же спал на сеновале. – И пришли они к нам, демоны, пробили двери из иных краев, через магонов Азугай и через Миры-междумирья. Пришли, значит, демоны, в Идорис и стали таиться, потому как сила их тогда невелика была. И прятались они в лесах дриадских, а дриады им помогали, потому как… ну, потому как…
– Потому как дриады – поганки, вот и весь сказ! – стукнул по земле палкой сухонький бородатый старик в теплой не по погоде одежде. Его большие руки дрожали, тряслась голова, дребезжал треснутый голос, но смотрел он сердито и твердо. – Поганки дриады! Исстари привечают всяческую дрянь, не изничтожают в своем крае вредителев, вот там и водится всяческий страх Божинин! Пауки огроменные, резуны летучие, змейство гнусное! Леса разрастаются без счета и ухода, почитай, весь край дриадский и есть лес! К чему такое небрежение ведет, а? Вот демоны и завелись среди прочего дрянца!
