Она не знала и кое-чего еще: я опоздала на ее вечеринку совсем не потому, что работала. Всю вторую половину дня я провела в тренажерном зале, упражняясь до седьмого пота. Одновременно я то пыталась забыть, что Мартин сейчас вместе с полицией участвует в съемках телеобращения об исчезновении Донны, то вновь перебирала в уме каждую мельчайшую подробность этого действа. Где он может быть, что может сказать? Все это время я не выпускала из рук телефон в ожидании, что вот сейчас он завибрирует новостями от Мартина.
– Насчет Мартина… – начала было я.
– Я рада, что сегодня мы только вдвоем, – с улыбкой перебила меня она. – Знаешь, когда ты сказала, что не сможешь прийти сегодня вечером, я уже решила, что ты променяла меня на секс.
Голос ее прозвучал негромко и игриво, но я уловила в нем мягкий упрек. В конце концов, последний раз я виделась с Клэр в картинной галерее, куда сама же ее и пригласила, но, как выяснилось, только для того, чтобы удрать оттуда уже через час.
Осознание того, что это беззаботное времечко закончилось всего два дня назад, наполнило меня такой грустью и тоской, что мне стало трудно дышать.
– Я бы никогда на такое…
– Знаешь, вчера я прочла одну научную статью, в которой делается вывод о том, что два человека, влюбляясь друг в друга, теряют дружбу и близкие отношения с другими людьми. Совершенно очевидно, что в сутках недостаточно часов для всего, и чем-то приходится жертвовать. Посему я согласна на те жалкие остатки, что ты готова мне дать.
В голосе ее прозвучали нотки обиды, и я поняла, что должна срочно разрядить атмосферу.
– Мы были заняты. У меня на работе полный завал, да и ты с утра до вечера занималась рестораном Доминика…
Моя решимость рассказать ей о Мартине пошатнулась. Мне стало ясно, что именно его она винит в том, что мы с ней так редко виделись на протяжении последних недель, поэтому лучше всего было вообще не упоминать о нем.
Клэр покачала головой и сделала долгий глоток шампанского.
– Да, мы не могли себе позволить и минуты передышки – краска даже не высохла, – сказала она, показывая бокалом на потолок. – Сегодня днем мы еще наводили здесь порядок. Все как в старом анекдоте о королеве, которой повсюду чудится запах свежей краски. Наверное, то же самое происходит и с ресторанными критиками.
– У тебя даже на голове остались капли краски, – заметила я, дотрагиваясь до светлого пятнышка в ее волосах.
Клэр вскинула руку, и ее ладонь накрыла мою.
– Спасибо тебе, – сказала она. Глаза ее сияли. – Ты ведь знаешь, что без тебя все было бы совсем по-другому, правда?
Взгляд ее оказался столь выразителен, что я невольно отвела глаза и тут же увидела Софи, которая двигалась к нам сквозь толпу.
Она поправляла шаль, наброшенную на плечи, с таким видом, словно уже собиралась уходить. Я застыла на месте, желая непременно поговорить с ней и в то же время мечтая спрятаться от нее где-нибудь.
– Привет, Фран, – поздоровалась она, целуя меня в щеку.
Я огляделась в поисках Клэр, но та уже куда-то исчезла.
– Доминик в полном восторге оттого, что ты привела своего друга, – сказала я, натянуто улыбаясь. – С твоей стороны это было очень мило.
– Я пообещала Клэр, что попробую, а я привыкла держать слово. Кроме того, я надеялась повидать тебя.
– Меня?
Она помолчала несколько мгновений, чего оказалось вполне достаточно, чтобы я пришла в смятение.
– Полагаю, ты уже слышала о Донне, – сказала она, понизив голос. – Что происходит?
– Я не могу ответить на этот вопрос, – совершенно искренне отозвалась я. – Этого никто не знает.
Она не сводила с меня глаз, и под ее пристальным взглядом я ощутила себя беспомощным кроликом, застывшим перед удавом.
– Что тебе известно о ней?
– О Донне? Очень немного, – ответила я.
– В самом деле? Ты же адвокат Мартина.
– И что это значит? – с вызовом осведомилась я. Мне не хотелось выглядеть в ее глазах виноватой.
– Ты – очень хороший адвокат, Фран. Я готова держать пари, что ты узнала о ней все, когда готовила его дело.
– Я понятия не имею, почему она исчезла, Софи, если ты спрашиваешь об этом.
– Совсем?
Я могла с легкостью вообразить, как она расспрашивает соискателей работы в компании «Гасслер Партнершип», повергая их в такое же смятение. Никто не осмелился бы солгать ей или приукрасить свое резюме, потому что Софи Коул принадлежала к тому типу людей, которые всегда выведут вас на чистую воду.
В ответ я лишь покачала головой, а она плотнее закуталась в свою шаль.
– Ты никогда не встречалась с ней? – осведомилась она, не сводя с меня немигающего взгляда.
Не знаю, готова ли она была обвинить меня во лжи, но я решила избежать прямого ответа. В конце концов, моя мимолетная встреча с Донной Джой в тот день в суде ровным счетом ничего не значила.
– Она умна. Если никто не видел ее целую неделю, то на это есть веская причина.
– Ты полагаешь, что она пытается манипулировать Мартином?
– Она или задумала доставить ему неприятности, или сама в них угодила. Сколько бы хлопот ни причинило мне это дело с тех пор, как она подала на развод, я от всей души надеюсь, что ей ничего не грозит.
У меня вдруг заалели щеки. Я подняла глаза к свету и заметила несколько участков на потолке, которые Доминик и Клэр еще не успели выкрасить, а когда опустила взгляд на Софи, оказалось, что та по-прежнему смотрит на меня в упор.
– Ты неважно выглядишь, – сказала она. – Может, принести тебе воды?
Я покачала головой.
– Ну ладно, – ответила она. – Я как раз собиралась уходить.
Я осталась стоять, словно прикованная к месту. Я не осмеливалась обернуться и посмотреть, как она выходит из ресторана, хотя спиной чувствовала ее взгляд, нацеленный на меня.
Покосившись на часы, чтобы узнать, который час, я спросила себя, уж не потому ли Софи ушла так рано, что тоже хотела посмотреть обращение по поводу исчезновения Донны.
Стрелки показывали семь сорок пять. Клэр нигде не было видно, чему я только радовалась. Что ж, на мероприятии я показалась и теперь могла уходить, хотя добраться домой вовремя я уже не успевала. Вместо этого я стала потихоньку продвигаться из главной комнаты к выходу на лестницу. Никто не заметил, как я пробралась сквозь толпу и поднялась наверх. У меня имелось самое смутное представление о втором этаже. Клэр как-то обмолвилась, что если дела в ресторане пойдут на лад, то они устроят там нечто вроде приватного банкетного зала или даже жилых апартаментов, которые будут сдавать за бешеные деньги, чтобы финансировать предприятие Доминика.
Но, окинув взглядом пустые и грязные помещения, я сразу поняла, что этим планам не суждено сбыться. Здесь были всего три комнаты, и все они выглядели запущенными и небрежно обставленными. Очевидно, кто-то – скорее всего, Доминик – использовал одну из них в качестве рабочего кабинета и гостиной. Здесь стоял письменный стол с телефоном, рядом высилась груда небрежно наваленных бумаг, а напротив старого дивана на коробке примостился телевизор с плоским экраном, рядом с которым лежала игровая консоль. Моя первая догадка оказалась верной. Это было маленькое прибежище Дома, его мужская берлога, куда он забивался, чтобы провести пару часов за игрой «Чувство долга», в то время как ему полагалось бы заниматься рестораном.
