Важно понять, что в определенный момент уровень твоей энергии, вовлеченности в процесс, в какие-то проекты и успешность этих проектов сильно зависят от того, в каком ты находишься настроении. Это правда так. Когда ты в потоке, когда у тебя высокий уровень энергии – все получается. Даже если что-то не клеится, в таком состоянии ты просто не обращаешь на это внимания. Ты четко видишь свою цель, понятную и правильную. Ты понимаешь, что конкретно нужно делать, и просто летишь к ней.
Честно признаюсь, бо́льшую часть этой книги я написал на «минусах». В моей жизни происходили негативные события, и переживания до сих пор не отпускают меня полностью. Но я вынужден работать и в таком состоянии.
Моя работоспособность по сравнению с прежними временами упала на 90 процентов. Год назад это было просто мясо. Я проводил по семь встреч за день, делал три съемки, потом аэропорт, самолет и уже на следующие сутки выступление перед большим количеством людей. Я спал по пять-шесть часов. Теперь я и за девять не могу выспаться.
Почему так происходит? Потому что вокруг меня поднялся весь этот информационный шум с негативной окраской. Плохие новости, которые я не хочу слышать, лезут отовсюду. Если даже мои партнеры и ассистенты молчат, то об этом мне сообщают другие люди, извне.
А вот если ты свободен от негатива, тогда все иначе. Если ты независим от политиков и повестки, которую они пытаются тебе навязать, – ты жив по-настоящему. Если нет влияния негатива, способного лишить тебя всей энергии, – все дороги перед тобой открыты. Но я не могу полностью абстрагироваться от родных и близких, от мнений миллиона подписчиков и просто сказать им всем: «Не пишите мне и не грузите меня». Я все равно мониторю соцсети, читаю послания и отвечаю на сообщения.
В личных сообщениях друзья сами заостряют внимание на плохом: «А ты видел вот это? А это? Посмотри, что тут за фигня!» Понимаешь? Когда ты знакомишься с человеком, а он уже знает про тебя что-то. Ну что я там… что мама мне помогла подняться. Вот этот бред слушают люди, и я понимаю, что они хотят в него верить. То есть им проще верить в это, чем в то, что я в тридцать лет могу быть таким успешным парнем.
Я точно знаю, почему, несмотря на все случившееся, я продолжаю работать и строю грандиозные планы на будущее. Потому, что это мое испытание. Я его принимаю. Никогда ранее мне не приходилось участвовать в информационной войне, но я осознал, что мне просто необходимо стать настоящим гуру в этом в ближайшее время. Это сделает меня сильнее и успешнее. Я уверен, что данная история закончится очень скоро и я выйду из нее в сто раз сильнее, чем был. Я буду в сто раз умнее и хитрее. Я очень хорошо это понимаю. Сейчас я набираю бесценный опыт, как губка, впитываю все, что происходит вокруг. Это испытание я хочу пройти достойно. Пора окончательно принять тот факт, что в какой-то момент я сломался. Я хочу понять, что́ мне нужно сделать, чтобы больше такого не повторилось. Мое желание – утроить свою эффективность по сравнению с той, что была до этого.
В первой книге я уже писал про свои принципы: заходить в разные реки, смотреть на жизнь с разных позиций. А моя поездка в Сирию, наверное, была олицетворением понятия «быть свободным». Это видео вызвало большой резонанс среди моих знакомых и подписчиков. Меня часто потом спрашивали, почему я туда полетел.
То, что происходило в Сирии, звучало отовсюду: в телевизионных новостях, на страницах газет и журналов, в соцсетях. Ни одно СМИ не обходилось без новостей оттуда. Было непонятно, что конкретно там происходит, но все знали, что Сирия – самая горячая точка планеты. Я, кстати, давно планировал слетать в Пакистан, собрать туда экспедицию. Но на это оказались готовы только два человека – я и Рома Чалый, мой партнер по сувенирному бизнесу и близкий друг. Мне хотелось съездить на военные базы, посмотреть, что там творится на самом деле, как живут местные жители. Я подумал, что достойной альтернативой Пакистану может быть Сирия – место, закрытое для праздных посещений.
Все происходит достаточно просто. Если ты блогер, журналист или военный эксперт, направляешь заявку в Минобороны РФ. Любой человек имеет право ее подать. Мы с командой сделали это. Параллельно я послал туда запрос через своего знакомого – Сергея Бадюка, который много раз бывал в Сирии, а также обратился к другим людям, которые не связаны с политикой, но могли помочь договориться. Через некоторое время меня пригласили на встречу в Министерство обороны.
– Какова цель вашего визита в Сирию? – спросила милая девушка из пресс-службы.
– Понимаете, мне хочется стать первым блогером в России, который туда полетит и увидит все своими глазами. А потом я это всем покажу. Поймите правильно, я не хочу делать какие-то выводы о том, что там хорошо, а что плохо. Просто буду показывать то, что вижу, и пытаться это как-то комментировать, – честно ответил я.
– Вы осознаете, что это опасно? – предупредила она.
– Да, конечно, – уверил я.
– Хорошо. Но важное условие – мы должны все тщательно проверить: вашу личность и все ваши носители. Там нужно будет четко соблюдать правила: не включать мобильный телефон, не пользоваться wi-fi. Потом вам надо будет показать нам весь отснятый материал.
– Согласен!
– Сколько вам нужно на подготовку к поездке?
– Ну… дня три-четыре, – прикинул я.
– Я поняла. Я все уточню и сообщу вам в ближайшее время о результате. Честно вам признаюсь, мы уже давно хотели, чтобы кто-нибудь из блогеров побывал в Сирии и посмотрел там на все изнутри. Но понимаете… Здесь очень важно доверять человеку. К сожалению, журналисты говорят что угодно и часто искажают информацию или подают ее под своим углом зрения.
– Но вы же не будете мне диктовать, как и что снимать? – с опаской поинтересовался я.
– Нет, конечно! Снимайте все, что сочтете нужным и интересным. Правда, есть несколько ограничений. Мы вам дадим список, что нельзя снимать в целях обеспечения безопасности военнослужащих. Например, номера машин и военных самолетов, все виды вооружения. Запрещается разглашать настоящие имена военнослужащих, военных летчиков, – перечисляла она.
Через некоторое время нам назначили дату вылета, но затем неожиданно отменили. Ситуация в Сирии обострилась, и мы не смогли тогда поехать. Минобороны надолго замолчало. И вдруг во время моей командировки в Екатеринбург они позвонили и сообщили, что вылет послезавтра. Время пребывания – всего одни сутки, больше нельзя. Случилось вот что: в Сирию направлялся военный борт, к которому присоединили журналистов и мою команду. Я тут же связался со своим партнером по Transformator Travel Борисом Пустовойтовым. С ним всегда надежно и спокойно, у него все четко: билеты, время, напоминания. А я настолько непунктуальный раздолбай, что мне просто необходим человек, который делает все строго по плану и держит всех участников поездки в тонусе.
Со мной полетел оператор Джони, фотограф Максим и мой друг Игорь Мгеладзе. Когда я рассказал Игорю, что лечу в Сирию, он воскликнул: «Попробуй только не взять меня с собой!» Однако сделать глубокий репортаж о Сирии нам, к сожалению, не удалось. Одних суток для полного погружения в среду мало. Я хотел подробно снять Алеппо – то самое место, где шла война. В планах было три больших интервью с местными жителями, а получилось пообщаться буквально три минуты всего с одним торговцем. Мне сказали: «Все, у нас самолет, пора ехать назад, иначе потом будет сложно». Из-за этого я очень расстроился. Моей задачей было снимать обычных сирийцев, их жизнь после войны. Хотел, чтобы они рассказали, что здесь случилось на самом деле.
