— Но Михаил Анатольевич, МРТ ничего не показало, все анализы в норме, Ирина Петровна совершенно здорова, тем не менее она… просто спит.
Просто спит.
Раньше он бы посмеялся над такими словами, но сейчас смеяться желания не возникало. Ирина, его Иришка действительно просто спала. Он видел это всякий раз, когда приезжал к ней в больницу, а приезжал он к ней каждый день после работы. Просто чтобы взглянуть на нее, такую хрупкую и беззащитную, совсем одну в огромной палате. Пусть клиника, куда поместили Ирину по его настоянию, действительно была лучшей в городе, пусть по любому писку подключенной к невесте аппаратуры сразу же прибежит медсестра, а следом и врач, тем не менее она все равно была совсем одна.
В своем царстве снов, и это не давало ему покоя.
Не давало покоя с того самого дня, как ему позвонили и сказали, что Ира потеряла сознание в коридоре своего идиотского детского сада. Говорил же ей, чтобы бросала эту работу, но она не захотела.
Сначала ему сообщили, что она впала в кому, но диагноз оказался неточным: никакой комы не было. Ирина заснула и не просыпалась. Не реагировала ни на какие манипуляции, ни на какие препараты. Что бы вокруг ни происходило, она продолжала спать.
— Вы сейчас домой, Михаил Анатольевич? — спросил врач.
— Да. Но сначала загляну к ней.
— Загляните обязательно, — мужчина кивнул. — И поймите, мы же действительно делаем все возможное и невозможное. Клянусь своей профессиональной репутацией, мы найдем способ разбудить вашу спящую красавицу.
Спящая красавица.
Ира любила сказки. Любила, потому что их любили ее дети, и так же отчаянно и самоотверженно она любила их. До встречи с ней Михаил не верил, что такие девушки еще существуют. Девушки, в которых столько любви к чужой ребятне. Девушки, посвятившие себя работе с детьми не потому, что в свое время поступить на что-то лучшее не смогли, а по призванию, идущему от сердца.
Честно говоря, он долго не верил в Иру, как не верил, например, в сказки.
Но когда поверил, понял, что уже никогда не отпустит.
И он не отпустит!
— Знаю, Игорь Семенович, — произнес мужчина, и врач тут же приосанился, довольный таким положением дел. — Знаю и доверяю вашему профессионализму. Потому искренне рассчитываю на то, что в самом скором времени вы меня порадуете.
Не дожидаясь ответа, он вышел из кабинета и направился в палату, к Иришке.
Укрытая одеялом, она словно только-только закрыла глаза. Даже не верится, что прошла уже неделя. Целую неделю она спала.
Опустившись рядом с девушкой в кресло, Михаил взял худенькую руку в свою, поднес пальцы к губам.
— Возвращайся ко мне, — прошептал негромко. — Возвращайся ко мне, Ириш. Я тебя очень жду.
За спиной приоткрылась дверь, и Михаил обернулся.
На пороге стояла Светлана Залицкая (блондинка с лучистыми голубыми глазами), лучшая подруга Иры, и еще какая-то совершенно невзрачная на ее фоне девушка. Раньше он пересекался только с мамой Иры, Татьяной Семеновной, потому что приезжал слишком поздно. Сегодня вот вырвался пораньше.
— Привет, Миш, — Света грустно улыбнулась. — Мы тогда позже зайдем, да?
— Нет, я уже ухожу, — Михаил поднялся.
До разговора с врачом он уже посидел с Ирой, просто не хотел уходить, не попрощавшись.
Когда он проходил мимо девушек, вторая еле слышно спросила у Светы:
— Это его бывшая с Ирой говорила тогда?
Михаил остановился, словно на стену налетел.
— Вы сейчас о чем? — развернувшись к девушке, пристально посмотрел на нее.
Та слегка побледнела.
— О… о… о вашей бывшей. Темненькая такая, с глазищами — как огонь. Она тогда на меня так глянула, мне чуть дурно не стало. У меня мама говорит: дурной глаз, так это вот…
Поток словоизлияний про дурной глаз перебила Света:
— Ты что, хочешь сказать, что к Ире приезжала Лиля? Когда?
— Ну… в тот день, когда она сознание потеряла, — неуверенно промямлила девушка.
— И вы только сейчас об этом говорите? — Михаил пристально на нее посмотрел.
— Так… а о чем говорить-то было? Она ушла, а уборщица Екатерина Павловна сказала, что Ира пошла в туалет. Ну а потом…
— Они ссорились? — нетерпеливо перебил Михаил. — О чем они говорили?
— Н-не знаю, — девушка под его взглядом начала заикаться. — М-может быть. Но я не уверена…
Михаил плотно сжал губы, а потом кивнул:
— Понятно. Спасибо.
Из клиники он вышел под мокрый снег, но только оказавшись в машине, достал мобильный, прокручивая телефонную книжку до номера Лили. Прокрутил и остановился: зачем ему это?
Даже если Ира с ней говорила, что это дает?
Запустив пальцы в светлые волосы, откинулся на спинку сиденья, глубоко вздохнул.
Возможно, Андрей (его лучший друг) прав, и он цепляется за соломинки, которые ломаются под его пальцами. Возможно, просто стоит подождать…
Чего?!
Что, если Ира так и не проснется?
Швырнув телефон на соседнее сиденье, Михаил повернул ключ в замке зажигания.
Включил дворники, разгоняя талую вуаль на лобовом стекле. Потянулся к ремню безопасности, но потом снова перевел взгляд на мобильный. Совсем недавно на этом самом месте сидела Ира. Совсем недавно они вместе ездили смотреть рестораны для торжества, а потом за ужином в небольшой уютной пиццерии обсуждали, куда хотят поехать.
Михаил предлагал Доминикану — солнечный остров, где океанские волны разбиваются о берег с шумящим рокотом. Говорил, а сам представлял Иру в купальнике: капельки воды блестят на загорелой коже, точно так же сверкают ее глаза и путающееся в волосах солнце, на губах играет улыбка.
Рывком подхватив мобильный, он нажал вызов.
Лиля ответила сразу.
— Миша? — ее низкий гортанный голос звучал удивленно. — Не ожидала тебя услышать. Что ты…
— Лиля, — он перебил ее раньше, чем она продолжила удивляться. — Я знаю, что ты встречалась с Ирой. Нам надо поговорить.
Глава 7
Ужин в тесном кругу и прочие (не)приятности
После радостного визга: «Дядя Десмонд! Дядя Десмонд!» повисло молчание. Я бы его назвала страшно неловким. Ну или просто страшным, потому что оно идеально сочеталось со взглядом гостя, которым он последние несколько секунд успешно меня скальпировал. Не знаю, откуда взялось ощущение, что месье Шерро не терпится забраться ко мне в голову и хорошенько в ней покопаться, но я никак не могла от него избавиться.
Не выдержав столь пристального внимания со стороны незнакомого мужчины (по крайней мере, незнакомого для меня), опустила глаза и сделала вид, что разглаживаю несуществующие складки на жизелевой юбке.
