— Вы, мирэль Тонэ, много знаете о фидруарах? — Демаре шагнул ко мне вплотную, взметнув руку со зверем в сторону дворецкого, отчего тот шарахнулся и едва не снес вешалку.
— Это дикий зверь, который, когда повзрослеет, превратится в дикую неуправляемую тва… — он перевел взгляд на дочерей и поправился. — В монстра, способного разорвать человека на части. Кристин, Аделин, немедленно идите к себе!
Фидруар в эту минуту сложил лапки и повис тряпочкой, понимая, что повторный побег ему не светит.
— При всем уважении, мируар Демаре, монстрами звери становятся от такого обращения! — возразила я, стараясь не повышать голос. Пока что мне это не удавалось. — И если его правильно воспитать…
— Никто его воспитывать не будет, — нависая надо мной, подвел итог драгоценный недомонарх. — Потому что он сегодня же отправится в службу надзора за магическими животными!
— Папочка! — ахнула Аделин.
— Девочки, — вот теперь в голосе Демаре звучал металл или алмазные стержни (чтоб один из них врезался ему в зад!). — К себе. Живо, и никуда не выходите, пока не поднимется ваша няня. А вы, мирэль Тонэ, следуйте за мной.
Краем глаза я уловила злорадную ухмылку Жужжена и вдруг поняла, кого он мне напоминает. Портье отеля, где остановился Кевин из «Один дома-2», рожа один-в-один!
Следуя за его алмазным величеством, я почувствовала на себе чей-то взгляд и обернулась. Девочки прилипли к перилам на втором этаже, но если в расширенных глазах Аделин я прочла недоверие и отчаяние, то лицо ее сестры сейчас очень напоминало лицо отца. Снисходительная насмешка и превосходство.
То, что этот взгляд был адресован мне, я поняла уже когда мы свернули за угол и направились к кабинету. В который передо мной открыли дверь невежливым пинком ноги, а потом швырнули звереныша на ковер. Тот мгновенно вскочил и ощерился, но Демаре едва коснулся кольца, и фидруар плюхнулся прямо посредине комнаты и заснул.
Заснул…
Кольцо.
Все эти мысли проносились в моем сознании, пока я шла к знакомому трижды неладному креслу.
В голове не укладывается, но… но взгляд Кристин и совершенное отсутствие удивления, когда они с сестрой спустились, говорили сами за себя. Да и с чего бы мне засыпать после обеда? Я никогда сонливостью не страдала, тем более что прошлой ночью (в отличие ото всех предыдущих) неплохо выспалась. А тут меня просто вырубило, как по щелчку.
Или из-за магии кольца.
— Я жду, — потребовало его мируарство, опускаясь в кресло.
— Чего? — устало спросила я.
— Объяснений.
— Я нашла его в библиотеке. Он был совсем крохотным и хотел есть…
— Почему не известили меня?
— Потому что вы бы сразу же выкинули его из дома! — воскликнула я.
Демаре прищурился.
— Ваше попустительство, мирэль Тонэ, непрофессионально и ставит под угрозу безопасность моих дочерей.
— Вашим дочерям ничто не угрожает, — парировала я. — Кроме них самих!
— Потрудитесь объясниться, мирэль Тонэ. — Вот теперь взгляд Демаре стал еще тяжелее, а я прикусила язык. То, что Кристин себя так ведет, еще не повод отвечать ей тем же.
Тишину нарушало лишь тиканье часов и мирное посапывание фидруара.
Какой же он монстр? Такой же малыш, которому нужна забота…
— Что ж, коль скоро у вас нет объяснения, я оштрафую вас на половину заработной платы, за вашу халатность. Если что-то подобное повторится, вы будете рассчитаны в тот же день. Это понятно?
Каждое слово ложилось на плечи грузом, вдавливающим меня в кресло. Но куда больше давил поступок Кристин: я понимала, что она еще совсем ребенок, кому как не мне знать, что дети порой бывают жестоки, но иногда даже детский поступок не назовешь иначе, чем предательство. Так я себя чувствовала в тот момент, упорно этому сопротивлялась, запихивая глупые эмоции профессионализмом куда поглубже, но они все равно из меня лезли, собираясь дурацким пощипыванием в глазах. В детском саду бывало всякое, но мне все-таки удалось создать очень дружную группу, где малыши были друг другу поддержкой, и все их проказы сводились к невинным шалостям.
Но как говорится, дурной поступок любого ребенка — ошибка воспитателя.
Поэтому я не поднимала глаз со своих сведенных коленок.
Поэтому я не стала возражать, и просто ответила:
— Понятно.
— Вот и чудесно, — отозвался Демаре. — Вы свободны, мирэль Тонэ.
— Что вы собираетесь с ним делать? — я все-таки вскинула на него взгляд.
— Я уже говорил, — раздраженно проронило его алмазное величество.
— Пожалуйста, позвольте его оставить, — прошептала, чувствуя, как горло сдавливает невидимая рука. — Я буду закрывать его на замок, и девочки больше к нему не подойдут. Если…
— Никаких если, — прорычал этот деспот. — Вы тратите мое время, поэтому немедленно покиньте мой кабинет.
Фидруар во сне перевернулся пузом кверху и дернул лапкой, а я вскочила.
Вскочила, глядя в непроницаемую физиономию Демаре (вот кто здесь настоящий зверь!), наслаждавшегося своим превосходством. Так же, как сейчас наслаждается его избалованная дочь!
— Я никогда и никому этого не говорила, — выдохнула тихо. — Но я вас ненавижу. Единственная причина, по которой я все еще здесь — так это потому, что мне больше некуда пойти.
— Еще одно слово, мирэль Тонэ, и вам вообще будет некуда пойти, — вырастая над столом, процедил алмазный гангстер. — Я с вами закончил. Дверь там.
Чувствуя, как внутри все сжимается от непролитых слез, я наклонилась к фидруару, почесала пятнистное брюшко, а потом вылетела из кабинета. Наверное, до комнаты бежала еще быстрее, чем совсем недавно— вниз. Только оказавшись за дверью, рухнула на кровать и позорно разревелась. Вспоминая тепло маленького пушистика, которого держала на руках. И улыбки девочек, которые…
Которые.
Близняшки все делают вместе, а значит, Аделин тоже знала. Просто не подумала, что это приведет к таким последствиям, в отличие от сестры.
Я ревела до тех пор, пока в ревелках Селани не осталось слез.
Потом еще минут десять умывалась, пытаясь скрыть красноглазие и красноносие, понимая, что веду себя крайне глупо, не профессионально и вообще… Пришлось срочно приводить себя в порядок и уговаривать себя же идти в детскую.
Все, с меня хватит!
Ноги моей больше не будет в доме этого алмазного чудовища!
Сегодня я, так и быть, еще побуду няней, а завтра…
Завтра «у Лолы», что бы это ни было, я переговорю с Шертонэ, уволюсь и перееду к ней.
Завтра.
И ни днем позже.
Фернан Демаре
