Я занервничала.
– Хочу свои лимоны на квартиру сейчас получить.
Артемона пообещала дать их через неделю. Когда самолет шлепнулся, я мигом поняла: что-то с тем термосом не так! Начала Артемоне звонить. Она трубку не берет! Дней десять не отвечала. Я весь автоответчик ей забила. «Где ты?», «Жду звонка». Сначала вежливо говорила. Потом высказалась от души. Типа, если сегодня бабок не наберешь, завтра пойду к тем, кто аварией занимается, расскажу им про термос.
После полуночи телефон затрещал. Артемона звонила.
– Не истери. Все идет по плану.
Я давай спрашивать:
– Как моя квартира, машина? Если обманешь, мало тебе не покажется.
Она заверила, что я все получу, но чуть позднее. Сейчас опасно. Комиссия работает. Слова нужные нашла, жизнью поклялась: «Не вру!» Ладно, я спать легла. Только глаза закрыла, в дверь скребутся. Задирайкина! Она все время сопли по Максиму лила, кричала: «Только сейчас узнала, что беременна. Как нам с ребеночком жить без отца?» Ее весь барак утешал. И чем дуру больше жалели, тем она сильнее заходилась.
Я дверь открыла, сказала:
– Если приперлась мне истерики закатывать, проваливай. Я тоже вдова, но веду себя пристойно.
Сонька без разрешения в комнату вперлась, в руке пустая пятилитровая пластиковая бутылка из-под воды. Не визжит, слезы не капают. Дверь закрыла и говорит:
– Знаю все!
Я припухла прямо.
– Ты о чем?
И она как выдаст:
– Про термос и самолетик. Про то, что контейнер открывать нельзя. Ты подстроила крушение. За квартиру!
Варвара прижала руки к груди.
– Ну ваще! У меня ноги в коленях подогнулись. Я молчу.
Она в кресло села и говорит:
– Слушай меня внимательно. Вы с Артемоной убили моего мужа. Ты за это квартиру получишь. Мне тоже нужны апартаменты. Дай номер той бабы. Если откажешься, сама его найду. Имя у нее суперское. Второго такого нет.
Я от страха спросила:
– Да как ты все узнала?
Задирайкина захихикала, на стену пальцем показала:
– Туалет! Там слышно, даже как ты дышишь!
Я сказала:
– Он не работает! Бачка нет. Дверь давно заколочена.
Сонька давай ржать как больная кобыла. Меня передразнила:
– Бачка нет! Ха. Не люблю в грязный сральник ходить. Макс давно дверь аккуратно открыл, гвозди на досках вынимаются. Кажется – забито, а и не занято. Замок мой муж врезал. Днем на работе сортиром пользуемся, а ночью сюда ходила. Вместо бачка, во!
И пятилитровой бутылкой трясет. Мне аж в мозг жар ударил. Вот кого по ночам я слышу порой! Не глюки это, не крысы! Сонька-гадина. А я, думая, что никого рядом нет, с Артемонкой откровенно говорила.
Варвара замолчала.
Глава 45
– Дали ей номер моей жены? – уточнил Семен.
– Ага, – пропищала Крапивина.
– Знаете, как далее дела закрутились? – спросил владелец похоронного бизнеса.
Вдова пилота сложила руки на коленях.
– Арти вымогательнице денег на квартиру отсчитала. Оплатила ей ведение беременности. Но у Соньки младенец умер. Что-то не так пошло. Она на год в психушку попала, вышла, стала мне и Артемоне звонить, одинаковый текст орала:
– Вы твари! Убили моего ребеночка!
Я сначала пыталась с ней как с нормальной говорить.
– Соня, включи мозг. Какой смысл нам тебя ребенка лишать? Зачем нам это?
Но Задирайкина будто не слышала, рыдала, одно и то же повторяла:
– Убили младенца! Вы моего ребеночка задушили.
И раз! Пропала. Артемона потом объяснила, что Соньку опять в психушку заперли. Больше она меня не тиранила. А вот Арти Задирайкина через пару лет звонить начала, требовала:
– Плати деньги за смерть Макса! Много надо. Мой ребенок жив, он сейчас в интернате живет! Его не отдают, потому что вы с Варькой меня в дурку отправили!
Крапивина повертела пальцем у виска.
– Ваще ку-ку! Да? А потом Арти с катушек съехала! У нас договор был: она мне ежемесячно деньжата перечисляет. Для нее это копеечная сумма. Сначала она нормально платила. А не так давно заистерила, набрехала: денег нет. Заорала: «Надоели вы мне с Задирайкиной! Шантажистки. Соньке только что сказала! И тебе говорю. Больше ни ты, ни она ни копейки не получите! И все! Не смей мне звонить и на свидание вызывать. Хотя пожалуйста, я номер поменяю». И ушла…!..! Оставила меня без копейки. Артемонка и Соньке то же заявила. А та, как все психи, злобная! Вот и решила отомстить, кислотой ее облить! А потом с собой покончила. Идиотка! Ну, как мой аукцион, кто дает больше? Глаголев или Подушкин?
Семен встал.
– Я перебью ставку детектива. Сейчас принесу деньги. Они в сейфе. Иван Павлович, пойдемте со мной.
Мы вышли в коридор.
– Неприятная история, – тихо сказал Семен.
– Страшная, – согласился я, – ваша жена виновница гибели пассажиров. И пилотов. И стюардесс.
Хозяин открыл дверь.
– Заходите. Тут малый кабинет. Садитесь в кресло. Иван Павлович, вы один раз спасли Арти.
Я опустился на кожаное сиденье.
– И опять поступил бы так же, окажись в подобной ситуации. Артемона совершила ужасный поступок. Она заслужила наказание. Но не кончину от кислоты.
– У вас нет улик, – спокойно произнес хозяин.
Я молчал.
– Одни догадки, размышления, психологические этюды, – продолжал владелец похоронного бизнеса, – вас на смех поднимут.
– Есть свидетели, – возразил я.
Глаголев усмехнулся.
– В вашем голосе мало уверенности. И где они, те, кто все видел? Слышал? Задирайкина? Она мертва. А если б осталась жива, словам безумной веры нет. Кто у вас еще в запасе? Варвара? Иван Павлович! Вы же не наивная девочка. Крапивина все рассказала исключительно ради денег. Ума, интеллигентности у Варвары нет. Есть деревенская хитрость. И тупой расчет. Заплачу бабе за «аукцион», потом объясню: если кому-нибудь про историю с термосом вякнет, то…
Семен сделал глубокий вдох.
– То последствия ей определенно не понравятся. Вдова пилота – сообщница Арти. Ее посадят, отнимут жилье, которое куплено ценой крови ни в чем не повинных людей.
– Плохо знаю закон в отношении квартир, – начал я, – но…
– Ерунда, – перебил хозяин дома, – Варвара с ним вообще не знакома, всему поверит, рот на молнию застегнет. Вам, Иван Павлович, предлагать деньги за молчание бессмысленно. Не возьмете. Поэтому я убеждаю вас логикой: не стоит обращаться в полицию. Почему? А. Нет доказательств. Б. Я имею мощные знакомства в разных местах, в том числе в прокуратуре, МВД, среди следователей. В. У вас могут отнять лицензию на работу.
