Камаргская дельта представляет собой жаркую и сырую местность, кишащую самыми разнообразными насекомыми, переносчиками инфекции. Это мир, в котором лошади вроде бы не должны жить. Однако они там живут. Еще более неожиданным представляется тот факт, что камаргские лошади принадлежат к белой масти. Светлая окраска более рискованна в плане заболеваний, связанных с избытком ультрафиолета. (Подобная чувствительность служит причиной того, что европейская знать предпочитала лошадей белого цвета: такая расцветка свидетельствовала о богатстве владельцев, которые могли содержать своих лошадей в конюшне и кормить их, а не выпускать на пастбище.)
Специалисты в области эволюции давно пытаются понять, почему эти лошади стали белыми. Разве не должна была эволюция «выполоть» животных с чувствительной кожей? Гипотеза, утверждавшая, что светлые кони посреди открытого болота менее заметны для хищников, оказалась неправильной, как и предположение о том, что в белой шкуре коню прохладнее, так как она отражает больше солнечного света.
Правильный ответ заключался в том, что Камарг изобилует невероятным количеством очень крупных мух, большой рой которых способен убить лошадь. Будучи переносчиками инфекционных заболеваний, оводы своими укусами к тому же могут настолько обескровить лошадь, что она заболевает. Если насекомых очень много, они доводят лошадей до смерти, мешая им есть.
Венгерский исследователь Габор Хорват и его коллеги утверждают, что в подобной ситуации белые кони имеют преимущество:
[38] мухи нападают на них существенно реже, чем на темных. Оводы выбирают свою жертву по поляризованному свету, в котором фотоны колеблются в каком-то одном направлении, а не во всех сразу. Волосы темных лошадей поляризуют солнечный свет эффективнее, чем волосы светлых, поэтому темные кони создают более сильный привлекающий оводов сигнал. Белый конский волос почти не поляризует свет, поэтому оводы беспокоят белых лошадей меньше.
Почему же тогда большинство живущих на вольном выпасе лошадей не приобрели белую окраску? В разных частях света лошади пользуются самыми разнообразными стратегиями, когда речь заходит о спасении от гнуса. Они могут оставаться на возвышенностях, где ветер сдувает насекомых. Они могут во время сезона массового вылета оводов пастись в более сухих регионах (отсутствие влаги убивает мух). Они могут мигрировать в более холодные места, где насекомых меньше. Однако в Камарге у лошадей нет другого варианта. Дельта является истинным раем для оводов, обладая идеальной троицей выгодных для них условий – нужной влажностью, нужной температурой и отсутствием ветра. Следовательно, белая шкура предоставляет здесь коню определенные преимущества и потому служит фактором отбора.
* * *
Как и другие специалисты, интересовавшиеся тем, как системы изменяются с течением времени, Чарльз Дарвин потратил большую часть своей жизни на изучение приспособляемости лошадей за миллионы лет их истории, однако только недавно наука показала нам, как эволюция помогла лошадям в современную эру, наделив их таким гибким геномом. Вид, эволюционировавший в условиях холодной и сухой степи ледникового периода, вид, примером которого может служить лошадь из Фогельхерда, способен жить также и на берегах Средиземного моря в жарком и влажном Камарге.
Другим примером приспособляемости лошадей могут послужить животные, населяющие канадский остров Сейбл (см. илл. 4 на вклейке).
[39] Остров представляет собой небольшую песчаную отмель, расположенную в Северной Атлантике, примерно в полутора часах полета на аэроплане на восток от Галифакса, Новая Шотландия. Остров имеет форму очень узкого полумесяца, длина его составляет около 48 километров. Постоянно подвергающаяся натиску сильных штормов полоска земли кажется совершенно неподходящим местом для жизни диких лошадей, тем не менее их насчитывается здесь около 450 голов, они питаются песколюбкой и чиной. Скудный как будто бы корм, однако лошади, брошенные здесь бостонским предпринимателем перед Американской революцией, просуществовали на острове более 250 лет. Кони острова Сейбл отличаются и своим поведением.
[40]
При полном отсутствии хищников количество их возрастает и уменьшается естественным образом. Их никто не кормит и не заботится о них. После 1960-х годов численность этих лошадей не регулировалась. По сути дела, кони острова Сейбл – единственный в современном мире пример полностью самостоятельной и свободной от внешнего воздействия популяции лошадей.
Кони эти зависят только от тех даров, которыми может наделить их море, и тем не менее за последние годы численность их только увеличивалась. Во время нашей встречи на конференции в Вене канадский исследователь Филипп Маклохлин удивил меня предположением, что взрывное увеличение численности лошадей может быть связано со столь же взрывным увеличением численности тюленей. Похоже, что международный запрет охоты на тюленей
[41] привел к тому, что на этот остров теперь ежегодно приплывают рожать несколько сотен тысяч тюленей. Эти массовые роды, по мнению Маклохлина, совместно с сопутствующим выделением огромного количества фекалий значительно усиливают процесс, который он называет «переносом нутриентов из моря на сушу». Иными словами, тюлени оставляют после себя поля богатого азотом помета. Помет питает растения. Растения кормят коней.
Лошади, единственные на острове не морские млекопитающие, служат подлинной природной лабораторией эволюции. Прошедшие века придали им уникальный характер. Бабки сделались настолько короткими, что иногда с большого расстояния ноги коней кажутся похожими на ноги горных коз. Бабки большинства лошадей, длинные и угловатые, добавляют упругости шагу лошади, который, в свой черед, способствует большей скорости и живости галопирования по открытой равнине. Длинные бабки возникли в ходе реализации стратегии выживания. Однако чем они длиннее, тем больше опасность, угрожающая хрупкой кости и сухожилию, которые можно переломить или растянуть. Подобный недостаток стал причиной прекращения карьеры многих скаковых лошадей. Однако на острове Сейбл лошадям не приходится убегать, чтобы спастись от хищников. Здесь их враг – рыхлый песок, а опаснейшим «хищником» становятся крутые и коварные дюны, иногда поднимающиеся почти на 300 метров, на которые животным приходится забираться в поисках еды. Эти дюны представляют собой крайне ненадежную опору для ног лошадей. На острове Сейбл конь скорее повредит ноги, спускаясь с крутой дюны, чем бегая по прибрежному пляжу. Однако голодному коню приходится подниматься и спускаться, преодолевая такие препятствия.
