Нова уставилась на потолок. Она не обязана это делать. Еще можно уйти.
А можно остаться и попытаться сделать что-то стоящее. Что-то, чем гордилась бы ее семья.
Она расправила плечи и уверенно вышла на арену.
* * *
Адриан выпрямился на стуле, когда на середину арены проследовала новая Одаренная. Девушка показалась ему смутно знакомой. Она остановилась под плакатом и слепящими огнями, глядя не на отряды, окружающие ее, а вверх. На Совет.
Сначала Адриана поразила ее поза – она стояла так, будто готовилась к нападению со всех сторон. Будто она только этого и ждала. Подбородок выпячен, плечи напряжены, ноги словно вросли в землю. Достаточно расслаблена, но готова к схватке.
Вдруг он узнал ее. Это же девушка с праздника. Та, с браслетом. Так она Одаренная? Хм, это объясняет, почему его собственные способности ее не слишком-то впечатлили.
Поправив очки на переносице, он нагнулся к Руби.
– Как они ее назвали?
– Ээ, – Руби склонилась над планшетом. – Нова. Нова Маклейн.
– Бессонница, – раздался громоподобный голос Черного Огня. – Вы можете приступать к демонстрации своих сверхспособностей.
Адриан подвинул стул вперед и облокотился о стол. Он переводил взгляд с девушки на поле на большие экраны, где крупным планом показывали ее лицо. Пряди волнистых черных волос, остриженных по плечи. Острый нос, такой же острый подбородок, скулы тоже острые. Решительно нахмуренные брови придают ей излишнюю суровость. Глаза ярко-синие, такие же недоверчивые, как и раньше, когда он предложил ей помочь с браслетом.
Она заговорила, и микрофон разнес ее голос над трибунами.
– Сомневаюсь, что мою сверхспособность можно продемонстрировать здесь за тридцать секунд или даже меньше.
В толпе прошел тихий ропот. В ее голосе было что-то дерзкое, вызывающее, не похожее на других участников – либо восторженных, либо сгорающих от нетерпения показать, на что они способны.
– Тогда опишите ее, пожалуйста, – отозвался Черный Огонь, – Только покороче, пожалуйста.
Ответ был простым:
– Я не сплю.
Адриан изогнул бровь. Публику это объяснение тоже озадачило, после секундного замешательства кое-где на трибунах раздался свист и появилось несколько карточек с надписью СЛАБАК.
– Вы не могли бы пояснить подробнее? – поинтересовался Черный Огонь.
Угол рта Новы Маклейн приподнялся, буквально на волосок.
– Разумеется, – она прочистила горло. – Я не сплю… вообще.
На трибунах послышались смешки. Два капитана отрядов, включая Джениссу Кларк, подняли таблички ОТКЛОНЕНО.
Адриан чувствовал, что взгляды Руби и Оскаром обращены к нему, но продолжал наблюдать за Новой Маклейн.
Бессонница.
– Конечно, – продолжила Нова, – вы можете спросить, какими полезными не сверхспособностями я обладаю. И я отвечу, что владею приемами рукопашного боя и различными видами оружия. Я пробегаю милю за семь минут, прыгаю в длину на восемнадцать футов с разбегом, а также много чего знаю про физику, электронику и возобновляемые источники энергии, помимо прочих полезных вещей.
Оскар тихонько присвистнул.
– Не могу понять, это нахальство, – пробормотала Руби, – или просто… знаете ли, честность?
– Одно не исключает другого, – сказал Оскар.
– Она не спит, – Адриан постукивал маркером по столу, – Круто для наблюдений, вам не кажется? Мы бы могли ее использовать, особенно, пока Данна приходит в форму.
Руби потянулась.
– Но почему у нее такой вид, как будто она хочет что-то доказать?
Адриан иронично усмехнулся.
– Это же испытания Отступников. Здесь всем приходится что-то доказывать.
А учитывая, что ее сверхспособность практически невозможно продемонстрировать, по крайней мере, сразу, он понимал, почему девушка держится вызывающе.
Заметив, что крики зрителей стали громче, Адриан взглянул на трибуны. Мешанина из значков ГЕРОЙ и СЛАБАК была заметнее, чем у других участников до нее – мнения толпы разделились, и это удивило его. Судя по всему, ее высокомерие завоевало поддержку, несмотря на незрелищную сверхспособность.
Но затем он поднял глаза на табло и обнаружил, что был единственным, кто до сих пор не дал ответа. Все остальные уже сообщили, что отклоняют ее.
Нова Маклейн тоже глядела на табло. Если результат ее и задел, по ней этого заметно не было. С решительным видом она посмотрела на их стол. Их глаза встретились, и на лице Новы появилось удивление и узнавание. Она выпрямилась.
А потом снова сузила глаза. Та же настороженность, которую он помнил еще с парада. И хотя она стояла недостаточно близко, чтобы рассмотреть, Адриан вдруг понял, что в точности помнит цвет ее глаз. Темный кобальт, с серо-лиловыми искорками.
Он сглотнул.
– Скетч, – окликнул Адриана Черный Огонь, заставив его подпрыгнуть от неожиданности, – у тебя или членов отряда есть какие-то вопросы, или вы готовы принять решение?
Отодвинув пакет попкорна, Адриан взял со стола микрофон. Нова вызывающе уставилась на него.
– Ну, – начал он, собираясь с мыслями, – когда ты говоришь, что совсем не спишь… имеется в виду вообще, совсем, никогда?
В публике послышались сдавленные смешки. Оскар пробормотал.
– Хорошо сказал, Шекспир.
Вид у Новы Маклейн был неуверенный, как будто она подозревала, что над ней подшучивают. Когда зрители затихли, она подалась вперед и повторила.
– Вообще, совсем, никогда… никогда.
Адриан откинулся на спинку стула. Он осмотрел на Нову через всю арену, и она не дрогнув ответила на его взгляд. У него в голове вихрем проносились объяснения, одно правдоподобнее другого.
Одаренная, которая никогда не спит, может оказаться ценной – для длительных наблюдений, из соображений безопасности, да посчитайте просто дополнительные часы работы, дежурств. Тем более сейчас, когда с ними нет Данны. Они не в полном составе. Искусный боец может пригодиться. Она ведь сказала, что хорошо дерется, так?
Плюс, она интересуется наукой и электроникой, а их отдел разработок всегда ищет, кто бы им помог, то и дело начинает новые проекты и исследования. Конечно же, такой человек им может пригодиться. Словом, она определенно может пригодиться Отступникам.
Но вся логика мира не могла утаить той правды, которая билась в сердце у Адриана.
Чем-то она зацепила его еще на празднике. Он засмотрелся на нее, когда Сорока стащила ее браслет – только потому и заметил кражу. Потому что его к ней потянуло, уже тогда. И не из-за красоты, хотя это он тоже отметил. Его заинтриговала жесткость в очертаниях лица. А решимость в ее глазах вызвала его любопытство.
