Хани воздела руки к потолку.
– Это мое дело, а не твое. Брысь!
Угрюмо хмурясь, Нова пошла прочь. Шла она быстро, даже не удостоив взглядом пустующую платформу Уинстона. Подойдя к вагону Лероя, она услышала внутри крики. Она вошла без стука. Ингрид с Лероем паковали в коробки и хозяйственные сумки лабораторное оборудование Лероя.
– Хани говорит, мы уезжаем?
Оба Анархиста посмотрели на нее, и на лице у Ингрид, и без того злом, вспыхнула настоящая ярость. Не отвечая, она повернулась к Нове спиной так, чтобы видно было окровавленную повязку выше локтя там, куда Нова ее ранила.
– Да, уезжаем, – подтвердил Лерой, – Уложи самое необходимое, остальное брось.
Нова помотала головой, сердце у нее в груди болезненно заныло.
– Не можем же мы вот просто так взять и уехать.
– Мы должны.
– А как же…
– Отступники придут, Нова, – Лерой поднял голову из-за ящика, и ее пронзил взгляд его черных глаз. – Они могут появиться здесь с минуты на минуту. Полагаю, ты это понимаешь лучше, чем кто бы то ни было.
Нова покачала головой.
– Мы можем принять бой. У нас преимущество – мы на своей территории, хорошо знакомой. Возможно… возможно это наш лучший шанс нанести им реальный удар. Мы можем заманить их сюда, а потом…
– Мы это уже обсудили, – тяжело вздохнув, сказал Лерой, – У нас другие планы. Помешать им. Отвлекающий маневр, который позволит нам унести ноги, пока они за нами не погнались. Но этого недостаточно. Их слишком много. Мы не сможем их одолеть. Мы должны уйти.
Нова не находила слов. В его изложении все звучало так просто. Они просто должны уйти.
Но на самом деле все было не так просто, и всем им это было известно.
Суровое лицо Лероя изменилось и приобрело почти скорбный вид.
– Я понимаю, – прошептал он, – Но это не навсегда. – Он подбородком указал в сторону двери. – А теперь иди, собери вещи.
Нова пустилась бежать. Она решила последовать совету Лероя, потому что это было проще всего. Вытащив из-под кровати свою сумку, она в считанные минуты сообразила, что ей действительно нужно.
Куртка и маска. Метательные звездочки и базука, стреляющая сетью. Несколько смен одежды.
Она огляделась, но не нашла в заброшенном вагоне ничего важного. Да и что для нее на самом деле важно?
Браслет, изготовленный ее отцом, и безопасность Анархистов. Ее семьи.
Закинув сумку на плечо, она спрыгнула вниз. Ее внимание привлек старый плакат на стене туннеля. Он рекламировал книгу – триллер какого-то известного писателя, о котором Нова в жизни не слыхала – впрочем, защитный слой пластика на плакате давно был покрыт толстым слоем граффити. Яркие пятна краски уходили вглубь по стене туннеля, исчезая в глубоких тенях.
Нова бросила сумку на пути, та упала с глухим стуком. Девушка подошла к плакату, подцепила пальцами края, дернула и заглянула за него.
Во тьму уходил узкий, весь в паутине проход. Воздух в нем был сырым и затхлым, его запах навевал воспоминания. Этот подземный ход казался ей намного более просторным много лет назад, когда они с Хани бежали из склепа по подземному ходу под собором и оказались в конце концов в метро. Проход здесь был достаточно высоким, так что даже Ингрид не приходилось нагибаться, но таким узким, что всем кроме Новы приходилось протискиваться боком.
Нова знала, что на другом конце хода, прямо под нефом собора Ингрид оставила бомбу – чтобы никто за ними не последовал.
Это не было бегством.
Но…
Нова сделала один шаг внутрь и услышала чей-то незнакомый крик.
Сердце пропустило удар.
Нова попятилась назад, прихлопнула плакат к стене, проверила, не оставила ли она следов, после чего подхватила сумку и побежала на крик.
Анархисты собрались у облицованной плитками стены на станции Блэкмирский вокзал, на той самой платформе, где Уинстон разбил цирковые шатры. Хани хихикала, как ненормальная, не отрывая глаз от туннеля. В нескольких футах от нее припал к земле Лерой, сжимая в руке что-то вроде гранаты, а Ингрид и Фобия в нерешительности стояли у лестницы, ведущей на поверхность. Этим выходом никто из них не пользовался, а двери наверху давным-давно были забиты листами жести.
– Они здесь? – спросила Нова.
– О да, они здесь, – сказала Хани, прыснув. – И только что отведали ядовитого жала рыжей осы.
И, залившись смехом, она подмигнула Нове.
– Кое-кто сравнивал это с раскаленной швейной иглой, которую втыкают тебе прямо в тело. А я только что выпустила на них целое гнездо, – Она в восторге захлопала в ладоши, – Как же хорошо наконец-то начать действовать. Что-то делать. Даже если это что-то – побег.
– Какой у нас план в результате? – спросила Нова.
– Вам с Хани надо пробиваться на поверхность, – отозвался Лерой. – Ингрид обрушит следующую секцию туннелей, потом поднимается и откроет для нас выход с Блэкмирского вокзала. Я тем временем наполню здесь все ядовитыми парами. А… – он указал на темную, неподвижную мантию Фобии, – Фобия будет прикрывать наш отход – он даст отпор каждому, кто попытается подойти к этой лестницы.
– А я что должна делать?
Лерой посмотрел на нее.
– Ты должна выжить, – сказал он медленно, – Чтобы возможно однажды уничтожить их.
Ингрид хмыкнула.
Нова отвернулась.
– Идем, Нова, крошка моя, – Хани схватила Нову за руку и потянула к лестнице.
Хотя после всего, что произошло в библиотеке, у Новы еще ныли все мышцы, она сорвалась с места и устремилась вперед, подстегиваемая адреналином и инстинктом самосохранения. Она знала, что если Отступники поймают ее здесь, она до конца жизни не выйдет из тюремной камеры.
– А как же твой сундук? – спохватилась Нова.
– Потом за ним вернемся, – беспечно бросила Хани. – Мои детки за ним пока присмотрят.
Нове не хотелось думать, что она имеет в виду.
Они поднимались все выше по неосвещенным ступеням. Нова нащупала на ремне фонарик.
Хани широко улыбалась, как будто происходящее ее больше не волновало, и это показалось Нове пугающе странным. Ведь речь шла о Хани, которая вечно была готова сделать из всего трагедию.
– Какая же ты запасливая, маленький ик, – пропела Хани.
Нова скрипнула зубами, но не стала упрекать Хани за то, что она назвала ее этим именем. Все равно ее никогда никто не слушает.
Они поднялись на два лестничных пролета, когда стены содрогнулись от взрыва. Хани присела и схватилась за перила.
– Ай! – завизжала она и, усевшись, стала осматривать колено. Нова заметила на нем кровь и ссадины. Жалобно скуля, Хани беспомощно трогала рану кончиками пальцев.
